Пока цветет лотос - Наталья Андреева Страница 9

Чтобы скрыть свои мысли, я улыбаюсь.

— Вот так-то лучше, — бурчит Воронцов. И после паузы: — Степан Андреевич не звонил? Лиана, часом, не беременна?

— Не думаю.

— А почему? Она здорова? Я имею в виду, по-женски. Ты ведь ее об этом спрашивала?

— Я не вижу у нее признаков нездоровья. Тем более что медицина сейчас творит чудеса, а у Лианы полно денег. Просто у нее нет желания становиться матерью.

— А пора. Пусть займется тем, для чего ее, собственно, и содержат в шоколаде. Да еще в бархатной коробочке. Рожает детей. Хватит ногти красить и тыкать пальцем в айфон.

— А может быть, это у Степана Андреевича проблемы со здоровьем?

— Шутишь? Ведь это же мой сын!

— А не надо было его в детстве бить!

— Я его туда не бил!

— А нос у него почему сломан?

— Это не я, клянусь! Степка, ты чего? Неужели ты думаешь, что я способен сломать нос родному сыну! Это он без меня где-то словил. А был бы батя рядом, и нос остался бы на месте. Мораль: не шатайся ночью по улицам в одиночестве, — Воронцов бросает на меня выразительный взгляд.

— Может, он ее просто не хочет, Лиану? Она ведь дура, — в сердцах вырывается у меня. Ну не люблю я сноху!

— Мне что, самому постараться? Я могу.

Папа может.

— Не понимаю, почему они не женятся? — вздыхаю я. — Может быть, в этом причина?

— А ты сама-то подумай. — Издевательства продолжаются.

— Чтобы имущество не делить? Велика вероятность, что Степан Андреевич и Лиана разбегутся.

— Нет, Степанида, Ты нечто! Какая же ты тупая! — Воронцов крутит пальцем у виска. — И ты еще меня бьешь! Теперь я абсолютно уверен, что от недостатка мозгов. Да тебе молиться на меня надо! Каждый день бить земные поклоны и говорить: «Спасибо, Андрей Ильич, что вы учите меня уму-разуму! Поите и кормите! Заботитесь обо мне!» Господи, как бы ты жила без меня? — Муж смотрит на меня с притворным ужасом. — Соображай! Ее отец сидит в правлении банка, Степан Андреевич работает в том же банке. Пока они не родственники, отца Лианы никто не обвинит в том, что он семейственность разводит. Двигает родню на ключевые посты. Вот когда у него будет достаточно власти и откроется какой-нибудь смачный филиал… — Он так и сказал: «смачный филиал», — то Степан Андреевич сядет туда директором. А потом официально женится на Лиане. И никакой коррупции.

— А-а-а…

— То-то.

Вправив мне мозги, Воронцов смягчается. Это для него вид спорта: постоянно доказывать мне, что я тупая. Одержав очередную победу, Андрей Ильич снисходительно улыбается поверженному противнику и даже покупает бутылку вина, отметить.

Вечер проходит мирно: Воронцов предвкушает завтрашний загул, а я строю планы мести. Домой и баиньки! Как же! Когда муж засыпает, я крадусь в его рабочий кабинет и лезу в сейф. Беспечность супруга поразительная! А еще меня в этом обвиняет! А сам почти никогда не запирает сейф! А ведь там лежат три пистолета и одно ружье! Или это винтовка? В оружии я разбираюсь точно так же, как и в машинах, но даже мне, тупой овце, понятно, что отсутствие винтовки бросится в глаза, потому что она большая. А вот пропажу одного из пистолетов мой супруг какое-то время не заметит. Завтра утром он поедет на работу, и в сейф вряд ли заглянет. А вечером у Воронцова свидание. Вряд ли он туда отправится с пистолетом за пазухой. Муж ведь ясно сказал: в ресторан.

Я выбираю тот, что поменьше, и кладу его в свою сумочку. Вот так. На душе спокойнее. Понятно, что, увидев меня в спальне у любовницы, Андрей придет в ярость. И попытается выяснить отношения по-своему: ударить меня, заорав:

— Вон отсюда! Домой!

Но не думаю, что он настолько не благоразумен, чтобы проорать мне это, когда я наведу на него пистолет. Таким образом, я наконец заставлю себя выслушать! И муж не станет отрицать факт измены. А дальше…

Дальше я еще не придумала, но уверена: моя жизнь изменится. Я узнаю если не правду, то часть правды. Аминь!

Узнав, что я раздобыла пистолет, Вадим заметно воодушевляется.

— Это вы правильно сделали, Стефания Алексеевна! Хотя не надо бы об этом по телефону…

— У мужа есть разрешение на оружие. Так Андрей, во всяком случае, говорил.

— А-а-а… Тогда ладно. Вы ведь не собираетесь его применять, это оружие?

— Нет, просто попугать. Если у меня не будет пистолета, Андрей вряд ли станет меня слушать.

— Это точно, — вздыхает Вадим. — Жаль, что у вас машины нет, придется ехать на моей. Она не очень, но, надеюсь, по пути не заглохнет.

— А ехать далеко?

— Километров двадцать от МКАДа. Коттеджный поселок.

— Наша дача в сорока километрах. Понятно теперь, почему они решили ехать к ней.

— У нее не дача, — терпеливо поясняет Вадим. — Она там живет, за городом.

— Когда мы выезжаем?

— Я думаю, часиков в пять вечера. Ведь ваш супруг обещал вернуться сегодня домой?

— Да. Он сказал: приеду очень поздно.

— Значит, у любовницы не заночует. Вы точно готовы, Стефания Алексеевна? — с сомнением спрашивает Вадим.

— Да. Я хочу отомстить ему за Бориса.

— За какого Бориса?

— Это мой тренер. Андрей ему руку вчера сломал.

— Вы меня пугаете!

— Вадим, вы сами в это полезли! Давайте уж пойдем до конца!

— Мне бы вашу решимость. Ладно, ждите. Я подъеду.

Насчет решимости он погорячился. Меня весь день трясет, как в лихорадке. Выслеживать неверного мужа занятие неблагодарное. Это я поняла, оказавшись в машине Вадима. Со стороны все кажется просто. Узнать, где назначено свидание, дождаться подходящего момента и войти. Потом поднять обличающий перст и вынести приговор:

— Развод! И дележ имущества в мою пользу, коварный изменщик!

Классическая сцена. Но на деле… Ведь я его все еще люблю, мужа-то. Что я почувствую, увидев его в постели с другой женщиной? Знать это — одно, а видеть — совсем другое. Главное, его взгляд, как у побитой собаки. Я вовсе не хочу видеть мужа слабым. Униженным. Я никогда его таким не видела и боюсь своей реакции. Вдруг в моем сердце появится жалость? Оно опять остановится, и я Андрея прощу. А он хоть на пару секунд, да потеряет лицо. Эффект неожиданности и позора. Да еще и отсутствие одежды. Голый человек особенно уязвим. А рядом ко всему прочему лежит голая женщина. Потом Андрей, конечно, придет в себя, но эти секунды… Вот что мне не давало покоя!

— О чем задумались, Стефания Алексеевна? — спросил Вадим, заметив мое сосредоточенное лицо.

— О том, как я это сделаю? Смогу ли?