Капли гадского короля - Татьяна Луганцева Страница 9

– Это входит в стоимость моего обслуживания? Лезть в душу? Если хочешь приходить сюда, слушайся меня. Я хочу побыть один, я ясно выражаюсь?

– Да… конечно, – засобиралась Катя, – я зайду завтра.

– Можешь оставить ампулы и шприцы, я сам выброшу, – сердито посмотрел на нее Иван Федорович из-под кустистых седых бровей.

– Знаете, Иван Федорович, я уже пообещала вам слушаться вас, но все же полностью командовать мной я не позволю. Я – врач, вы – мой пациент, договорились? И никак иначе! Когда я устраивалась на работу в «Ангелы с поднебесья», я подписывала важные документы, в том числе и должностную инструкцию. В ней черным по белому было написано, что я подотчетно должна сдавать использованные ампулы и шприцы, которые мне выдает фирма. Так требует санэпидстанция, а именно специальной утилизации шприцев и всего, что могло иметь контакт с кровью – особо опасной средой по нынешним понятиям.

– Смотрю телевизор, про СПИД знаю, – проворчал старик, – та еще зараза.

– То-то же! Зачем подводить людей? Я все это буду упаковывать в пакетик, вплоть до ватки, и сдавать в офис фирмы. Да и вам зачем возиться со стеклом и шприцами? Еще уколетесь!

– Делай, что хочешь, и уходи, – повторил Иван Федорович.

– Ладно… если вы больше ничего не хотите, я пошла. – Катя собрала все в пакет, положила его в сумку и пошла на выход.

– Возьми ключ, мой запасной ключ, он висит у двери на гвоздике. Я не хочу все время вставать и открывать тебе дверь, сама будешь приходить, – сказал Иван Федорович.

Катя взяла ключ и вышла, закрыв за собой дверь, думая, все ли она правильно сделала, раз ее подопечный так ее выставил?

Спускаясь по лестнице, Катя столкнулась с каким-то высоким и худым парнем с лохматыми светлыми волосами.

– Извините, – качнулся он, попытался присесть в каком-то подобии реверанса и поспешил наверх.

«Пьяный», – поняла Катя и вышла из дома, обрадовавшись, что Иван Федорович не заметил, что и она была немного выпивши.

Тина встретила ее недовольным голосом.

– Слушай, ты там что? Я тут на скамейке уже задубела.

– Я очень быстро, он меня сам выгнал, – ответила Катя.

– И правильно сделал! Что тебе там делать? Уколы сделала, и все!

– А поговорить со стариком по душам? Но мне, правда, старик попался угрюмый и неразговорчивый, – вздохнула Катя.

– И очень хорошо, – поежилась Кристина и принюхалась. – А чем это от тебя так пахнет?

– Чем? Пили мы с тобой, потом ели…

– Да нет, специфический какой-то запах.

– Лекарств? – с надеждой в голосе спросила Катя.

– Да не лекарств… не могу вспомнить чего, но очень знакомый запах. Да бог с ним! Поехали домой! – предложила Кристина.

– Поехали, – ответила Катя, думая о своей небольшой двухкомнатной квартире, в которой после смерти бабушки она жила с сыном, а сейчас осталась одна.

К полному одиночеству Катя не могла привыкнуть просто категорически. Она ощущала, что по большому счету всю жизнь была одна. Кристина же периодически, когда у нее случались романы, уходила в свою однокомнатную, расположенную в престижном районе, квартиру, а когда личная жизнь была на мели, она жила с мамой.

Подруги вместе дошли до метро и разъехались в разные стороны, каждая погруженная в свои мысли.

Резкий щелчок кнопки в электрочайнике вывел Екатерину из задумчивости. Она встала сегодня очень рано, приняла душ и прихромала, как она сама выражалась, на кухню, выпить чашку утреннего зеленого чая, который очень любила и никогда на нем не экономила, покупая дорогие, элитные сорта. Катю поразила погода на улице: десятое апреля, а зима словно делала второй виток и ни в какую не собиралась сдавать своих позиций. Сначала пошел дождь, плавно перешедший в дождь со снегом, а затем начался настоящий снегопад. Земля покрылась ледяной коркой. Голые, мокрые ветви деревьев и кустарников сиротливо торчали в этом белом снежном великолепии. Хорошо еще, что не успели распуститься нежные зеленые листочки…

«Ну надо же…» – удивилась Катя и заварила чай в чайнике.

В этот день она облачилась в джинсы, в белую блузку и розовый плащ с теплой подстежкой. Работала Катя недалеко от дома, но все равно проезжала на троллейбусе три остановки, так как ей было тяжело ходить. По квартире Екатерина перемещалась без палки, прихрамывая и иногда опираясь о стены или мебель. Каждый вечер Кате приходилось заезжать в офис «Ангелов с поднебесья», чтобы представить отчет, то есть заключение о состоянии здоровья своего подопечного, сдать ампулы и шприцы в утиль. Общалась там Катя с директором «Ангелов с поднебесья», неприятной женщиной с фальшивой улыбкой.

Катя налила себе чашку чая и села у окна, задумавшись. Она не любила такие сюрпризы природы. В такую ненастную погоду люди часто переохлаждались, простужались, и работы у нее на участке становилось невпроворот.

«Наверное, и сегодня будет много вызовов», – подумала Катя и ощутила мурашки, пробежавшие у нее по спине. Катя чихнула и сразу же закрыла форточку.

«Не хватало мне еще простудиться…» – поморщилась она.

Она побросала все необходимые ей вещи в сумку, из которой потом было невозможно достать то, что требовалось, повесила ее через плечо и заспешила на выход. Удивительно, но Катя могла водить машину обычной комплектации, однако медкомиссией ей разрешалось ездить на автомобиле лишь с ручным управлением. Вот как раз этого Катя делать не умела, поэтому у нее никак не складывались хорошие отношения с ГАИ. Катя, раскатывая на старом «жигуленке»-«девятке», постоянно рисковала правами, в которых было ясно сказано, что этим автомобилем она управлять не может. Она делала ставку на аккуратнейшую езду и свою обаятельную улыбку. Палку Катя засовывала глубоко под сиденье, чтобы никто не увидел, и вообще ездила крайне редко. По такой погоде Кате ходить пешком не хотелось, и она решила ехать на машине. Автомобиль свой она очень любила, так как это был подарок сына, купленный им на деньги, полученные за первое место в каком-то турнире, и ее подруги Кристины, которая добавила недостающую сумму.

– Вот будут тебе служить колеса! – торжественно вручили они ключ от машины Кате. Она была очень растрогана.

Катя включила зажигание и подождала, пока мотор немного прогрелся, затем потихоньку тронулась в путь. Нет, этот день явно был не Катин… На первом же повороте Катю остановил милиционер с красными оттопыренными ушами и подошел к ней. Сердце Кати готово было выскочить из груди, предчувствуя беду.

– Сержант Стрельников! – представился он, небрежно козырнув.

– Здравствуйте, – опустила она стекло. – А я Катя.

Ее большие голубые глаза наивно и преданно смотрели на блюстителя порядка на дорогах.

– И что? – спросил инспектор.