Родная кровь - Сергей Майдуков Страница 9

С надрывом. Похоже, начало доходить, что она перегнула палку. Но Неделину было уже все равно. Как получилось, так получилось. Там видно будет.

Подхватив сумку, он вышел из квартиры, которую так и не научился считать своей. И хорошо, что не научился.

Дверью не хлопнул, прикрыл расчетливым движением. И был таков.

Попутчики Неделину попались спокойные, тихие, трезвые, на две трети женского пола. Попил с ними чаю, поговорил о всякой всячине, расспросил между делом о Латунске и его окрестностях.

— Город вообще-то хороший, — сказала слегка увядшая женщина в ореоле пламенно-рыжих волос. — Но вообще-то к нам редко ездят.

— Почему? — вежливо удивился Неделин.

— Незачем, — охотно пояснила подруга рыжей, еще вполне молодая, но с седой шевелюрой, оформленной в виде классической бухгалтерской стрижки. — Хотя Латунск город замечательный, тихий, спокойный.

— Когда не стреляют, — уточнил собрат Неделина по гендерным признакам, все лицо которого, казалось, состояло из очков, носа и клочковатой седой щетины.

— А что, часто стреляют? — оживился Неделин.

— Вообще-то, нет, — ответила огненная дама. — Но регулярно.

Словечко «вообще-то» было ее фирменным знаком, как и привычка выразительно двигать нарисованными бровями фиолетового цвета. Ее кофта, разумеется, была леопардовой.

— Сегодня настоящий бой был в окрестностях, — сообщил очкастый. — Мне дочь звонила, она в обладминистрации работает. Взорвали три грузовика и народу страшное дело сколько положили.

— Вы говорили, два, — вставила женщина, похожая на бухгалтера, но одетая, как спортсменка, приготовившаяся не ко сну на полке пассажирского купе, а к пробежке.

— Дочь перезвонила, уточнила. Разведенная. — Очкастый значительно посмотрел на Неделина. — Всю себя работе посвятила.

— Значит, сведения достоверные? — обрадовалась рыжая. — А то я думала, выдумки все.

— Моя дочь никогда не врет. Не приучена. Три раза уже звонила. В городе введен план «Перехват».

«Сколько их было на моей памяти… — подумал Неделин. — И кого хоть раз перехватили?»

— Это было разбойное нападение? — спросил он. — Хотя бы одного преступника задержали?

— Какое там! — Очкастый махнул рукой, давая понять, что нельзя ожидать от полицейских такой прыти. — Бандитов около полусотни задействовано. — Он доверительно наклонился через столик, заваленный всевозможной снедью. — Есть основания считать, что орудовали террористы. Оттуда. — Последовал кивок на непроницаемо-черное окно, за которым с одинаковым успехом могла находиться любая сторона света. — Вооруженные до зубов, сплоченные, опытные.

— Зачем же им было дальнобойщиков убивать? — удивилась спортивная бухгалтерша. — А вы понимаете?

— Нет, — честно признались обе женщины.

— Страху нагнать, — пояснил рассказчик с выражением неохотной снисходительности на небритой физиономии. — Мол, будем делать, что хотим, и никто нас не остановит. Возьмем, и войну начнем. Или область захватим.

Неделин несколько раз попытался вернуть очкастого к реальности, но того заносило все сильнее. Подробности нападения были ему неизвестны, а его домыслы и фантазии были безразличны Неделину. Единственная стóящая информация, которую удалось вытянуть из этого болтуна, состояла в том, что он знал, кому поручили расследовать нападение на дороге. Выяснив это, Неделин потерял к беседе всякий интерес и полез на верхнюю полку.

Уснуть никак не удавалось, несмотря на то, что попутчики очень скоро угомонились и тоже улеглись на свои места. Голубоватое лунное сияние колыхалось в тесной каморке купе, изредка сменяясь вспышками желтого электрического света. Колеса отбивали тяжелый металлический ритм, то и дело сбиваясь на беспорядочные, лихорадочные дроби. Было слышно, как по столу катается бутылка воды, задевая стакан с бряцающей внутри ложкой.

Ворочаясь, Неделин включал телефон и, прикрывая его ладонью, смотрел, который час. Антон так и не перезвонил. Его молчание вселяло тревогу. Как же найти его поскорее, опередив бандитов, которые, несомненно, настроены избавиться от опасного свидетеля? Кроме того, их будет подстегивать желание отомстить за своих погибших дружков. Времени они не теряют. Рыскают вокруг Латунска, прочесывают местность. Грузовик — не иголка в стоге сена. Отыщется. Плохо, что бандитов много, а Неделин один. Поэтому его поиски должны строиться иначе. По прибытии он отправится прямиком в полицию. Там, вне всякого сомнения, тоже ищут грузовик и водителя. Выудить бы у коллег нужную информацию, а уж воспользоваться ею для Неделина не составит труда.

При мысли о коллегах он усмехнулся, а потом нахмурился, не открывая глаз. Надо же! Столько времени прошло, а он все еще считает полицейских своими. Хорошо, если это будет взаимное чувство. Потому что в одиночку Неделин не справится. Он войдет к коллегам в доверие, вытянет из них все, что можно, а потом направит по ложному следу, чтобы вывезти сына из опасной зоны. Хорошо бы, чтобы о нем забыли. Для этого можно сымитировать гибель Антона. Да, это самый удачный вариант…

В очередной раз перевернувшись на другой бок, он посмотрел на спящую внизу бухгалтершу. Ее лицо было бледным и синеватым, как у покойницы. Пока Неделин страдал наверху от бессонницы, она успела раздвинуть свою полку и уложить рядом несколько незнакомых женщин с такими же, как у нее, короткими прическами. Хуже всего, что соседки лежали по росту, постепенно уменьшаясь, словно матрешки. Их нарисованные глаза, только что казавшиеся закрытыми, смотрели на Неделина. Потом самая маленькая бухгалтерша поднялась и поползла к нему по телам соседок. Намерения у нее были даже хуже, чем это можно себе представить.

Отпрянув, Неделин начал поспешно отползать в щель между потолком и полкой. Бабенка оказалась проворнее. Хихикая, она прильнула к нему, схватила за неподобающее место и попыталась укусить за нос. Дернув головой, он ударился о металлическую полку и с облегчением увидел, что нижняя полка вновь приняла прежний вид, а женщина, спящая на ней, только одна.

Переведя дух, Неделин повозился немного, выбирая удобную позу, и затих. На этот раз ему ничего не приснилось до самого утра.

— Товарищ майор, разрешите?

Филимонова, не поднимая головы, подняла руку в отстраняющем жесте. Голос был незнакомый, а дел было по горло. Майор Филимонова не собиралась тратить время на постороннего посетителя.

— Я все же войду, с вашего позволения.

Фраза заставила ее поднять глаза, слегка подведенные для выразительности. Губы Филимонова красила бледно-розовой помадой, которая больше всего шла к ее смуглой коже. Она носила короткую стрижку с длинной косой челкой, падающей на переносицу. Ей нравилось, что волосы прикрывают один глаз. Можно было убрать их отработанным жестом, а можно — просто тряхнув головой.