Чисто русское убийство - Марина Серова Страница 9

Тогда я направилась в комнату, которая находилась справа от кухни. Увы, там я увидела именно то, чего опасалась и тем не менее ожидала увидеть. На полу лежала молодая женщина, и ее поза свидетельствовала о том, что вызывать «Скорую» нет никакого смысла: помочь Олимпиаде Сидельниковой уже было нельзя. На лбу ее зияла обширная рана с запекшейся кровью. Я на всякий случай взяла ее запястье: пульс, естественно, отсутствовал.

Мне ничего не оставалось, как позвонить Кирьянову.

– Володя, это Татьяна, – быстро сказала я. – Звоню тебе из квартиры любовницы Воскобойникова. Бери ребят и приезжай: она убита.

– Диктуй адрес, – мгновенно отреагировал Володя.

– Костромская, дом четырнадцать, квартира девятнадцать.

– Тот дом, возле которого застрелили его самого? – удивленно спросил Кирьянов.

– Да, именно здесь.

– Жди. Выезжаем.

Примерно минут через пятнадцать группа Кирьянова прибыла на место происшествия. По пути ребята прихватили понятых, мужчину и женщину, которые оказались соседями Сидельниковой. Началась рутинная работа: эксперт-криминалист Арсений Фомичев раскрыл свой чемоданчик, следователь Вячеслав Тернищенков занялся понятыми.

Я отошла в сторону, повернулась лицом к окну и принялась размышлять. Итак, позавчера вечером Ростислав Воскобойников нанес визит своей любовнице Олимпиаде, после чего его застрелили прямо возле ее дома. Далее жизни лишили саму Олимпиаду – правда, не выстрелом, а ударом каким-то тяжелым предметом. Связаны ли между собой два эти преступления? Скорее всего, да. Кому могли помешать эти двое? Возможно, их обоих в состоянии аффекта убил ревнивый муж Липочки. Но может статься, что эту парочку устранили по наущению Маргариты. Хотя и то и другое выглядит нелогичным: убивать обоих было точно ни к чему. Впрочем, люди далеко не всегда совершают логичные поступки, так что обе эти версии вполне имеют право на существование. Возможен и такой вариант, что убийство Воскобойникова и Сидельниковой не имеет никакого отношения к их амурным делам и убийца находится за пределами того круга подозреваемых, который я успела очертить за это время.

В любом случае надо узнать, где проживает бывший муж Олимпиады Сидельниковой, и встретиться с ним. Интересно, что он сможет рассказать по этому поводу?

Я отвернулась от окна и посмотрела на эксперта. Этот словоохотливый дядька был мне уже давно знаком по предыдущим расследованиям.

– Что скажете, уважаемый Арсений Павлович? – спросила я.

– А скажу я то, уважаемая Татьяна Александровна, – в тон мне начал он, – что женщине проломили лоб тяжелым тупым предметом, после чего она практически сразу скончалась.

– А чем конкретно могли убить? Нашли этот предмет?

– Нет, пока не нашли. Может быть, при более детальном осмотре что-нибудь и обнаружится. Но преступник вполне мог прихватить орудие убийства с собой.

– А о самом преступнике можете что-нибудь сказать?

– Да рослый он однозначно, крепкий. Судя по всему, удар был нанесен правой рукой; стало быть, убийца – правша. Да, еще вот что. Преступник не взял ничего ценного. Все осталось на своих местах: всякие там дорогие украшения, часы, меха и деньги в валюте. Приличная сумма, между прочим.

У Ростислава Воскобойникова тоже ничего не взяли. Еще одно совпадение?

– Спасибо, Арсений Павлович, за информацию, – поблагодарила я криминалиста и подошла к Кирьянову.

– Володя, – обратилась я к нему, – хочу тебе сказать, что эта женщина, Олимпиада Сидельникова, была любовницей Ростислава Воскобойникова. Его мать говорила мне, что Ростислав собирался развестись со своей супругой и жениться на ней. Виктория Артемьевна очень нежно к ней относилась и называла ее Липочкой. А бывший муж этой Липочки – по словам Воскобойниковой, какой-то компьютерщик – всеми правдами и неправдами пытался вернуть свою жену, постоянно названивал ей.

– Названивал, говоришь? – насторожился полковник.

– Да, а что?

– Вот, сама смотри.

Кирьянов показал мне айфон убитой.

– Несколько вызовов подряд с одного номера, – пояснил он.

– Надо пробить этот номер по базе, – сказала я.

– Пробьем обязательно. Только что это даст? Допустим, мы убедимся, что это действительно ее бывший муж. И что дальше?

– Как что? – возмутилась я. – А если это именно он убил Сидельникову?

– Тань, мы рассмотрим эту версию, – устало отмахнулся он. – Нам бы с убийством Воскобойникова для начала разобраться.

– А разве ты не видишь связи между этими двумя убийствами? Практически в одном и том же месте, ничего ценного оба раза не взяли. Да и убитые были друг с другом в самых тесных отношениях.

Кирьянов посмотрел на меня мутными от усталости глазами:

– Танюх, это пока только домыслы. Будут факты – тогда поговорим.

В этот момент к нам подошел эксперт.

– Чем обрадуешь, Палыч? – обратился к нему Кирьянов. – Как насчет отпечатков?

– Обрадовать ничем не могу, к сожалению: преступник все самым тщательным образом протер. Правда, есть один отпечаток, который, возможно, удастся идентифицировать. А так везде только пальчики убитой.

– Надо заняться идентификацией как можно быстрее, – озабоченно сказал Володя. – Сделаешь, Палыч?

– Спрашиваешь! Конечно сделаю! – ответил Арсений Павлович.

Работа криминалиста на месте была закончена. Понятые подписали протокол и ушли. Я осмотрела квартиру еще раз, но ничего стоящего не обнаружила.

На обратном пути я продолжала размышлять над этим делом. Итак, убийца Олимпиады – человек физически крепкий и при этом обладающий хорошей выдержкой. Убив женщину, он тщательно стер все свои отпечатки и забрал орудие убийства. Впрочем, один след эксперт все-таки нашел, из чего можно сделать вывод, что убийство было непреднамеренным. В противном случае убийца сразу явился бы в перчатках, чтобы потом не пришлось уничтожать следы.

Почему же была убита Олимпиада? Наверняка это что-то личное, поскольку все ценные вещи на месте. Даже если бы убийцу интересовали не материальные ценности, а, скажем, информация, то в квартире должны были остаться следы его лихорадочных поисков – как минимум разбросанные вещи, распахнутые дверцы шкафов, выдвинутые ящики. Но ничего этого не было. Более того – что стоило задним числом замаскировать личный мотив убийства под ограбление, чтобы запутать следы? Прихватить несколько украшений, пачку валюты, для виду перерыть вверх дном пару ящиков комода? Но нет, преступник не счел нужным опускаться до этого. Методично стер почти все отпечатки и даже не попытался инсценировать ограбление. Почему?

Внезапный приступ голода прервал ход моих мыслей. Точно, я ведь так и не пообедала! Двигаясь по Костромской улице, я заметила вывеску кафе-бара «Коралловый риф» и решила перекусить здесь.

Конец ознакомительного фрагмента