Дело о художественном преступлении - Кэролайн Кин Страница 10

Там она надела на себя черные рейтузы, черную футболку с длинными рукавами и высокие черные башмаки. Туго затянув сзади волосы широкой черной лентой, она посмотрелась в зеркало.

— Готова к расследованию, — констатировала Нэнси, усмехнувшись. Вокруг талии она застегнула тонкий черный кожаный ремешок с пришитой к нему маленькой черной сумочкой, в которую она положила кошелек, ключи от машины, набор отмычек и карманный фонарик.

Спустившись вниз, Нэнси написала отцу записку, вышла из дома и направилась к своей машине.

Девушка вела машину на пределе дозволенной скорости. Через десять минут, когда она подъехала к стоянке у «Аризона-Хаус», из-за ресторана в своем небольшом белом автофургоне как раз выезжал Шоун.

— Что вы здесь делаете? — спросил он, подъехав к ее «мустангу».

Нэнси поняла, что неправильно рассчитала время. Она полагала, что в ресторане к одиннадцати часам уже никого не будет, тем более что ужин в этот вечер был отменен.

— Я подумала, что смогу заехать сюда и понаблюдать немного за рестораном, — объяснила Нэнси. — Я хотела посмотреть, не появится ли здесь кто-нибудь. А вы не поздновато сегодня?

— Я задержался с бригадой уборщиков, — ответил Шоун. — Они уехали минут десять назад. Ну и работенка была! Зато мы сможем открыться завтра к обеду.

Нэнси выключила зажигание и вышла из машины.

— Шоун, что вы можете сказать о Джеке?

— О Джеке? — сказал Шоун. — Ну, как вы уже, наверное, обнаружили, Джек раньше был владельцем этого ресторана. Точнее, Джек и мой отец были компаньонами. И когда отец умер, Джек не сумел вести дела один. Он не очень удачливый предприниматель. И дело пошло на убыль. Я унаследовал от отца его часть ресторана, но тогда я был еще слишком молод, чтобы выручить Джека из беды. Три месяца назад, когда я окончил школу кулинаров, я предложил Джеку продать мне его часть ресторана. Ресторан давно закрылся и три года предлагался к продаже. К тому времени, как я здесь появился, Джек был совсем без средств. Я не мог заплатить очень много, но в конце концов Джек принял мое предложение и продал мне свою часть.

— А почему он работает в вашем ресторане? — спросила Нэнси.

— Он лучший шеф-повар по десертам и выпечке в здешних местах, — объяснил Шоун. — Он искал работу, и я был рад взять его к себе. А почему вы спрашиваете? Вы подозреваете его?

— Я подозреваю каждого, — улыбнулась Нэнси. — Но почему вы все это не рассказали мне раньше?

— Вы спрашивали, есть ли у кого-нибудь на меня зуб, — напомнил Шоун. — А у Джека нет. Думаю, он почувствовал настоящее облегчение, когда сбыл старый ресторан с рук. — Шоун скрестил руки на груди и пристально посмотрел на Нэнси. — Что именно вы надеялись сегодня здесь узнать?

— Кем бы ни был тот тип, который постоянно изводит вас, он может пробраться сегодня ночью в ресторан, — ответила Нэнси. — И я подумала, что, спрятав машину позади ресторана, за мусорным баком, я смогу последить, не появится ли кто-нибудь поблизости. Но раз уж вы здесь, вы можете впустить меня в ресторан. Так будет даже удобнее.

— Ни в коем случае, — твердо возразил Шоун. — Это слишком опасно.

— Я спрячусь, — добавила Нэнси, пожав плечами. — Он даже не увидит меня. Для этого я оделась во все черное.

— А я-то думал, что просто для красоты, — пошутил Шоун.

— Очень забавно, — криво усмехнулась Нэнси. — Так вы впустите меня?

— Нет. И я настаиваю, чтобы вы возвращались домой. Я не хочу, чтобы вы околачивались на стоянке. Ловите этого негодяя днем, когда вокруг полно народу. А не в одиночку в темноте.

Нэнси видела, что Шоун твердо стоит на своем. И все же она решила обязательно проникнуть в ресторан.

— Ладно, — сказала она, сделав вид, что уступает. — Но пока я здесь, вы не будете возражать, если я заберу свой свитер — я забыла его сегодня в гардеробе?

— Конечно-конечно! — воскликнул Шоун, вышел из машины и пошел вместе с Нэнси к ресторану. Он вынул из кармана пиджака связку ключей и открыл дверь. — Включить вам свет?

— Нет, не нужно, — ответила Нэнси, входя в неосвещенный ресторан. — Он ведь в гардеробе.

— Я подожду вас у своей машины! — крикнул Шоун, направляясь к стоянке.

— Хорошо, — отозвалась Нэнси, закрывая за собой дверь. Еще раньше обостренное чутье опытного сыщика помогло ей заметить, что замок главного входа может защелкиваться автоматически, когда, выходя, захлопываешь дверь. Как она и ожидала, это был замок-автомат.

Нэнси нажала на прямоугольную металлическую защелку, чтобы дверь оставалась йезапертой, когда она захлопнет ее за собой, и защелка, звякнув, повернулась.

Через несколько секунд Нэнси вышла из ресторана.

— Его там нет, — сообщила она Шоуну, который стоял, прислонившись к капоту своего автомобиля. — Я ошиблась.

— Просто захлопните дверь, — подсказал Шоун. — Она сама закроется за вами.

Нэнси захлопнула дверь и подошла к своему «мустангу».

— До свидания, — попрощалась она. — До завтра!

.— Спокойной ночи, — ответил Шоун, садясь в машину.

Нэнси отъехала первой. Проехав с полмили, она погасила фары и свернула в темную аллею, ведущую к заброшенной конюшне.

Девушка пригнулась к самому сиденью и стала ждать. Несколько секунд спустя по дороге проехал Шоун.

Когда он отъехал на порядочное расстояние, Нэнси снова включила фары и направила свой автомобиль к ресторану.

Подъехав к стоянке позади «Аризона-Хаус», Нэнси поставила «мустанг» в укромное место за большим мусорным баком. Ночь выдалась безлунная. Нэнси взглянула на небо и увидела, что его заволокли тучи: не было видно ни одной звезды. Подумав, что срезать путь, пройдя через стоянку, будет вполне безопасно, девушка побежала к ресторану.

Она миновала уже половину пути. Вокруг не было ни души. Тишину нарушал только шелест листьев на ветру.

И вдруг по глазам ударил яркий свет. Нэнси застыла на месте, затаив дыхание, ослепленная электрическим светом.

Нэнси непроизвольно прикрыла глаза рукой, потом быстро огляделась, готовая ко всему. Она внимательно осматривала стоянку, а сердце стремительно колотилось в груди.

Наконец девушка обнаружила впереди источник этого слепящего света: на углу ресторана, на крыше, был установлен огромный прожектор.

— Прожектор, реагирующий на движение, — , сказала про себя Нэнси, и из груди ее вырвался громкий вздох облегчения. В прожекторе был датчик, регистрирующий любое передвижение. Он срабатывал автоматически, когда кто-нибудь приближался.

Нэнси вышла из поля действия прожектора, луч света погас, и ее снова окутала тьма.

Она быстро добежала до парадного подъезда и проскользнула в открытую дверь. Войдя, Нэнси на минуту застыла, прислушиваясь, но не уловила ничего, кроме гудения мороженицы в комнате отдыха. В ресторане было тихо и, очевидно, пусто.