Пираты Ледового моря - Фрида Нильсон Страница 10

Волчьи острова

Через три дня мы приплыли к Волчьим островам. Стоя на верхней палубе, я с интересом следила, как мы к ним приближались, а потом причаливали к берегу. Еще когда я была совсем маленькая, папа рассказывал мне о белых волках с острыми, как ножи, зубами. Это были смертельно опасные и одновременно прекрасные звери. На Волчьих островах их водилось видимо-невидимо, они даже в поселки наведывались. Тут уж надо было поскорее закрывать двери.

Гавань, в которую мы вошли, была невелика, чуть побольше той, что на нашем острове. Там уже стояла парочка торговых судов, но в основном у причалов были привязаны рыбачьи лодки.

Рабочие принялись выгружать с «Полярной звезды» товары, предназначенные для Волчьих островов: бревна и зерно с острова Тиль и бочки с селедкой и рыбьим жиром из Синей бухты. Все это складывалось у портовой конторы – до тех пор, пока заказчики не придут за своими грузами. Урстрём стоял и беседовал со стариком из конторы; наверняка речь шла о деньгах, так я поняла.

Но вот я увидела, что Фредерик спускается по трапу. Нам ведь надо было купить новые пули для его ружья и еще кой-чего. Я поспешила за ним. На мне был свитер с высоким воротником и куртка.

Почти неделю я провела в море, и теперь было приятно вновь почувствовать землю под ногами. Но даже стоя на берегу, я все еще чувствовала качку. Земля, покрытая грязным снегом, казалась серой. Над входом в контору висела вывеска, на ней был нарисован золотой узел. Рядом стояли бочки с водкой и канистры с керосином. Ясное дело, на Волчьих островах нуждались в тепле и свете.

Фредерик натянул шапку на уши.

– Пойдем в лавку, – сказал он, и мы пошли.

Было еще раннее утро, но люди уже проснулись, они умывались снегом и нагружали свои сани. Домишки были низкие и неказистые. У одного крыша была сделана из перевернутой лодки. Со строительными материалами здесь явно было туго. Бревна привозили с острова Тиль, и стоили они наверняка целое состояние.

Люди и сами были словно подштопанные, заметила я. Лица в шрамах – видимо, следы, оставленные зубами и когтями.

– Посмотри! – сказала я. – Волк!

И правда, по улице шел человек и вел на ремешке волчонка. Тот был ему до колена и послушно трусил у ноги. Мужчина, хоть рука у него и была забинтована, похоже, радовался, что у него такой приятель. Он иногда останавливался и гладил щенка по голове, а волчонок то и дело тянул его за брюки – они и так были рваными, а этак совсем превратятся в лохмотья. Я рассмеялась: весело было на них смотреть.

– Идем, – позвал Фредерик. Он торопился вернуться на корабль, чтобы приготовить ужин. Мне так хотелось постоять и посмотреть на волчонка, но Фредерик заявил, что волчат тут полным-полно и мы еще не раз их увидим, если пойдем дальше.

И мы увидели. Но не на улице, а когда пришли в лавку. Я даже вскрикнула от радости, заметив, что в углу на привязи сидел точь-в-точь такой же волчонок. Цепь от его ошейника была прикреплена к стене.

– Можно его погладить? – спросила я, подходя поближе.

Продавец за прилавком кивнул, но предупредил, чтобы я пеняла на себя, если придется уплыть с острова без руки. Потом он поздоровался с Фредериком и выложил перед ним разные пули на выбор.

Я остановилась на почтительном расстоянии от волчонка и присела на корточки.

– Привет, – прошептала я.

Волчонок потянулся, чтобы подойти ко мне, – ему хотелось поиграть, это было видно. Я подвинулась ближе – посмотреть, что он сделает. И протянула руку, но так, что он мог достать лишь кончики пальцев – в случае чего без них я все-таки смогу продолжить плавание.

Волчонок принялся лизать мне пальцы. Язык у него был такой нежный, мягкий и теплый, что я невольно рассмеялась.

– Поглядите! – сказала я. – Он же хочет есть!

Продавец и Фредерик были заняты выбором пуль, но все же посмотрели в мою сторону и улыбнулись.

– Иди сюда, я дам, чем его угостить, – позвал лавочник.

Я подошла. Мужчина скрылся за занавеской, а потом появился с куском вяленой рыбы. Его огромные бакенбарды почти срослись внизу под подбородком.

– Вот, это ему понравится, – сказал он. – Если захочешь его купить, я предложу хорошую цену.

– А он продается?

– Конечно. И чем скорее я сбуду его с рук, тем лучше, иначе он у меня всю рыбу сожрет.

Я вернулась к волчонку и протянула ему угощение. Он проглотил его в мгновение ока. Тогда я осмелела и решилась погладить его по голове. Шерсть у него была нежная и мягкая, а уши – словно две маленькие складочки.

– Эх, будь у меня деньги! – вздохнула я. – Он такой красавчик!

Фредерик усмехнулся, а потом продолжил свою беседу. Немного погодя продавец снова исчез за занавеской и вернулся с двумя новенькими шерстяными одеялами, меховыми рукавицами, огнивом и всякой мелочью. Он завернул все в одеяла и перевязал веревкой так, что получился узел. Фредерик достал кошелек, расплатился и взял покупки.

– Ну что, пошли, Кнопка? – позвал он.

Я в последний раз погладила волчонка. Его розовый язычок – самое прекрасное чудо на свете.

Тем временем пошел снег. Я стряхивала снежинки с бровей. Улица оживилась, у многих лавок зажглись фонари. Я представляла себе, как по этой улице идет темноволосая девочка с волчонком на поводке. А девочку эту зовут Сири. Мне так хотелось иметь волчонка, здорово, что я сюда попала! Я шла вприпрыжку по снегу и смеялась.

Но когда мы подошли к гавани, услышали взволнованные голоса. Двое мужчин стояли на больших санях и боролись с волчонком, который не был привязан. Один, в высоких сапогах, держал в руке цепь и пытался надеть ее волчонку на шею, но зверь отбивался и скалил зубы, так что лицо и руки мужчины были уже в крови.

– Держи его! – шипел он напарнику. У того была длинная жидкая бороденка и шляпа с широкими полями.

– Пытаюсь! – огрызнулся он в ответ.

Но стоило бородачу приблизиться сзади к волчонку, как зверь оборачивался и бросался так, что горе-помощник в испуге отскакивал.

Мы с Фредериком подошли поближе. У меня все похолодело внутри при виде того, как отбивался малыш от этих дядек. Наверняка он сам был напуган до смерти – вон как мех на спине встал дыбом, словно щетка!

Тут на помощь подоспел старик из конторы – здоровенный верзила с белыми волосами, торчавшими из-под меховой шапки. Вооружившись метлой, он принялся лупить волчонка.

– Прекрати! – закричала я, но никто меня, конечно, не послушал.

– Не будем смотреть, – сказал Фредерик и потянул меня за рукав, но я стояла как вкопанная и не могла отвести взгляд, хоть у меня сердце и разрывалось от жалости.