Большая книга ужасов. 61 - Мария Некрасова Страница 12

Жека вчера выспался по дороге и теперь скакал на кровати с визгливыми пружинами. Чувствовалось, что это увлечение надолго. Дома у него диван с одним поролоном, на нем так не поскачешь. С кроватной спинки успел пропасть блестящий шарик.

– А я сон видел, – поделился брат.

Я знаю его подходцы, поэтому сразу предупредил:

– Не все сны сбываются. Скажем, про мороженое или чипсы – это вещий сон. Если слушаться будешь. А про планшетник лучше даже не смотри – или, наоборот, смотри во сне, потому что наяву нам с тобой денег мало дали.

– Я про поезд.

– А про поезд сбудется в августе. К школе вернемся в Москву, не волнуйся.

Жека перестал скакать.

– Алеш, я не прошу ничего, а просто видел сон. Как будто еду в поезде, а тебя нет.

– Страшно было?

– Не, там пассажиры добрые. Странные только.

– Я тоже с утра добрая. Была, – тетя Света нависла над Жекой, как сенбернар над мышонком. – Марш в туалет, пока я не стала оч-чень странной!

Жека пискнул и рванулся было выполнять приказание. Поймав его за шиворот, тетя безошибочно вынула из кармана Жекиной пижамы кроватный шарик и стала приворачивать на место.

– Свободен! Через пятнадцать минут выбегаем!

Сегодня десантница нас баловала: уникальные ходики на стене показывали без четверти девять. Вот это щедрость с ее стороны. Просто буйство доброты. Так тетя Света поднимает нас в половине восьмого (каникулы и выходные во внимание не принимаются) и выгоняет на зарядку все семейство, включая папу и маму. Новорожденную Ленку она еще не видела. Могу поспорить, что тетя и ее выгонит, лишь бы к тому времени Ленка научилась ползать.

Я лежал, смакуя последние секунды покоя. Десантная тетя подошла, но вместо крика: «Ты что валяешься?!» я услышал удивленное:

– А это у тебя откуда?

Нож! Большой, острый, взрослый. Вчера я забыл его спрятать. А теперь он оказался у тети Светы в руках, и было ясно, что прапорщик запаса не оставит детям холодное оружие.

– Это наш, – соврал я. – Папа дал в дорогу, колбаски порезать.

– Вот уж не знала, что мой брат – колдун, – с иронией заметила тетя. – Алешка, где вы нашли нож?!

Я тянул время:

– Теть Свет, мы в музее, что ли?

– Всё заспал! – улыбнулась тетя. – А помнишь, как мы с Зоей вытаскивали тебя из кровати купеческой дочки?

Последнее, что я хорошо помнил – как ехали в старом грузовике и разговаривали с водителем Петей о могилах в тайге и всяких необъяснимых явлениях. А Зойка орала мне в ухо: «Скоро приедем! Не спи! Замерзнешь! Москва!» Откуда здесь Москва? Или это я – «Москва»? И зачем орать? Мы же потом пошли в гости к семье безголовых людей, значит, я не спал… Еще запомнил, как бродили по темным комнатам, в которых жили безголовые, и тетя знакомила меня с их главным, заставляла пожать его холодную руку… Но дочки там не было. Кажется… Хотя отнимали же у меня атласную подушечку! До сих пор жалко – удобная была, мягкая, как облако. Девчачья, одним словом… Выходит, я правда залез в чужую кровать?!

– А она что? – спросил я.

– Дочка-то? Глафира Африкановна? Думаю, обрадовалась. Такой завидный женишок на старости лет… Ей же, дочурке, за сотню давно перевалило! – Тетя уже открыто смеялась.

Тьфу ты! А ведь я почти поверил…

– Еще при царе в этом доме жил купец Большаков Африкан Саввич со всем семейством, – стала объяснять тетя. – Известно о них только то, что мы разыскали в церковных книгах: когда крестились, когда венчались… А мне хотелось устроить все в музее, как будто Большаковы по-прежнему здесь, только вышли на минутку. Старинных вещей у нас много, но ведь нельзя выставлять все без разбора. Скажем, у Жеки в комнате собаки и супергерои, у тебя – плакат с танком, и можно сразу сказать, что здесь живут мальчики, и ты – старший брат… А что у людей, которые здесь жили? И мы с Таней-экскурсоводом придумали им характеры. Африкан Саввич увлекался охотой – повесили ему на ковер два ружья. Глафира мечтала выйти замуж за офицера – для нее собрали альбом с портретами героев Первой мировой войны… В общем, сам увидишь, – заключила тетя. – Музей под нами, а мы на бывшем чердаке, теперь это моя служебная квартира. Еще вопросы будут?

– Будут. Почему ты сказала, что папа колдун?

– Потому что нож колдовской. – Тетя присела ко мне на сундук. – Вот этот значок – Всевидящее око, древний божественный символ. Синий клинок символизирует воду, белое лезвие – ветер, весь клинок целиком – огонь, потому что сталь без огня не куют, а берестяная рукоятка – землю, потому что деревья растут на земле.

– Берестяная? – Теперь я увидел, что рукоятка и вправду набрана из пластиночек бересты, нанизанных на штырь. А вчера думал, она пробковая.

– Вообще, рукоятка может быть из любого дерева, а берестяная – это местная особенность. Она даже в мороз теплая на ощупь. – Тетя Света насупила брови: – Так я жду!

И я признался:

– Мы его нашли на станции, в пустом доме. Он за половицу провалился.

– Зачем вас туда понесло?! – ужаснулась тетя. Мне показалось, что сейчас она скажет, как Зойка: мол, место там нечистое. Но десантная тетя не верила в нечисть. – Он же прогнил насквозь, этот дом. А если бы крыша на вас обрушилась?

– Мы ждали, что нас встретят, – объяснил я. – А на станцию ходили тебе звонить. Не сразу разглядели в тумане, что дом пустой.

Тетя не поняла намека. Она считала, что поступила правильно, послав за нами бестолковую Зойку. Подумаешь, племянников чуть волк не загрыз. Кража в музее важнее. Поглаживая рукоятку ножа, она сказала:

– Ты представить не можешь, Алешка, насколько это ценный экспонат. Я семь лет охочусь за таким ножом, с тех пор, как сюда переехала. Так и думала: валяется он в каком-нибудь заброшенном доме… Говоришь, вы его под полом нашли?

– Под полом. Там еще свечка лежала. Теть Свет, по-моему, их недавно кто-то потерял: нож не заржавел совсем.

Тетя повертела нож в руках:

– Мне больше нравится думать, что его спрятал какой-то колдун, когда их гнали на поезд. А если нож потеряли недавно, то новый хозяин просто не знал, чем владеет.

Меня как пружиной подбросило:

– НА КАКОЙ ПОЕЗД?!

– Ты что вскинулся? – удивилась тетя. – На позорный поезд. Из теплушек с колючей проволокой на окнах. В двадцатые годы собрали всех здешних попов, бурятских шаманов, колдунов и сослали в лагеря, чтобы они людям головы не морочили. До этого при царе Алексее Михайловиче колдунов и ведьм сжигали живьем, а потом в России много столетий не было такого варварства…

Я почти не слушал. В глазах стояла ночная картина: луна, молочный туман и скользящие по нему тени коротких вагонов. Товарные вагоны с печкой, чтобы возить людей – теплушки. Сейчас таких не делают. Это история, кино: «Залазь, казачок, в теплушку».