Я не верю в монстров - Луис Сашар Страница 13

— Джефф, — прошептал он.

Он хотел сказать Джеффу, что всё нормально и что они всё равно могут дружить.

— Слышишь, Джефф?

Джефф не отрывал взгляда от тетрадки.

«Джефф весь в учёбе, — догадался Брэдли. — За это ему и дают золотые звёздочки».

Пришлось дожидаться конца уроков.

— Джефф, — позвал он, как только прозвенел звонок.

Джефф собрал учебники и направился к двери.

Брэдли побежал за ним:

— Джефф! Подожди!

Джефф остановился и медленно обернулся.

Брэдли вдруг сильно разволновался.

— Хочешь, будем вместе делать уроки? — спросил он. — Могу я к тебе пойти, а можешь ты ко мне. Как захочешь. Нам хватит одного учебника на двоих. Вот. — И он показал Джеффу свой учебник.

— С дороги, Чокерс! — сказал Робби. Они с Брайаном подошли сзади.

— Чокерс — заячья душа, — сказал Брайан.

— Вот-вот, Чокерс, — сказал Джефф.

Брэдли пошёл прочь. Он слышал, как за спиной Джефф и его новые друзья потешаются над ним.

Зато дома его собственные друзья были ему очень рады.

— Как хорошо, что ты уже дома, — сказала Зоя. — Мы по тебе скучали. Спасибо, что не пошёл к Джеффу.

— Ты наш лучший друг, — сказал Мефодий.

— Да здравствует Брэдли! — крикнул деревянный гиппопотам. — Гип-гип…

— Ура! — подхватили остальные звери.

— Гип-гип…

— Ура!

— Гип-гип… — начал гиппопотам в третий раз.

— Ура-а!

— А давайте поиграем, — предложил осёл.

— Во что? — спросила Зоя.

— Во что угодно, кроме баскетбола, — сказал Мефодий. — Ненавижу баскетбол.

— Баскетбол — тупая игра, — сказала Зоя.

— Самая тупая в мире, — подтвердил гиппопотам.

— В неё только тупицы играют, — засмеялся мексиканский осёл.

Все остальные звери тоже засмеялись.

Всё опять пошло нормально.

Брэдли рисовал каракули, резал бумагу на мелкие кусочки, склеивал предметы клейкой лентой. Он всех ненавидел, и все ненавидели его. Такая жизнь ему нравилась.

Его передёргивало при мысли, что однажды он чуть было не сделал уроки. Ничего мерзопакостнее и выдумать нельзя.

Ещё он был рад, что Джефф ему больше не друг. Он понял, что без друзей ему гораздо лучше. Тем более что он никогда по-настоящему и не дружил с Джеффом. «Я просто притворялся, что с ним дружу», — думал он.

Он решил никогда больше не притворяться, будто с кем-то дружит.

У Джеффа теперь тоже всё было нормально. Так он сказал Карле.

Он пришёл к ней в кабинет и объявил:

— Мне больше не нужна помощь. У меня восемь друзей. Мы играем в баскетбол на большой перемене и в обед, и я лучший игрок в команде.

— Прекрасно, Джефф, — сказала Карла. — Я тобой горжусь.

— А у вас сколько друзей появилось? — спросил он.

— Я не веду им счёт, — сказала Карла.

— У меня восемь, — сказал Джефф.

— Мне всегда казалось, — сказала Карла, — что в дружбе важно не количество, а качество.

— Восемь, — повторил Джефф. — А с Брэдли я больше не дружу.

— Мне очень жаль.

— Да? А мне ни капельки не жаль. Я его ненавижу. И вообще, — он оглядел комнату, — я ему фингал поставил! — Он быстро глянул на Карлу, чтобы понять, догадалась ли она, что он врёт, потом отвёл глаза.

— А что стряслось? — спросила Карла.

— Да он приставал ко мне всё время. Куда я, туда и он. Я ему говорю «проваливай», а он всё лезет и лезет. На самом деле я никогда и не хотел с ним дружить. С ним вообще никто дружить не хочет. А главное, заявляет мне: «Дай доллар, а то я в тебя плюну!» Думал, он будет мне угрожать, а я буду терпеть? Ну уж нет. Короче, он замахнулся, а я увернулся и дал ему в глаз. Я не хотел драться, но у меня не было выбора.

Это был сокращённый вариант. Джефф уже рассказал эту историю восьми своим новым друзьям, и обычно она бывала гораздо длиннее.

— Так что мне теперь незачем ходить к психологу, — заключил он, — раз у меня уже восемь друзей.

— Ладно, Джефф, если ты и правда так считаешь, — сказала Карла.

— А то они могут подумать, что я с приветом или вроде того, — объяснил Джефф.

— Конечно, не нужно, чтобы они так думали.

— Так что, мне можно идти?

Карла кивнула.

— Но если когда-нибудь надумаешь поговорить, приходи, пожалуйста, в любое время. — Она улыбнулась. — Даже если тебе захочется просто ненадолго уйти с урока.

Он вышел из кабинета, радуясь, что наконец-то вырвался и не обязан больше туда ходить.

Возвращаясь в класс, он прошёл мимо женского туалета. Он остановился, покачал головой и усмехнулся про себя. Ему казалось, что с тех пор, как он по ошибке забежал туда, прошла уже целая вечность. «Какой же я был идиот», — подумал он.

Он улыбнулся странной улыбкой: растянул рот так широко, что непонятно было, улыбка это или гримаса.

Коллин зашла в кабинет Карлы.

— Я на минутку. Только сказать, что мне нельзя с вами разговаривать.

— Родители не подписали разрешение?

— Ага, и не подпишут. Знаете, что они сказали? Что нанимать психолога в школу — пустая трата денег. Говорят, сперва пусть выйдет замуж и нарожает детей, а потом уж учит нас, как нам своих воспитывать.

Карла пожала плечами.

— Говорят, если у меня какие-то проблемы, чтоб я сразу им всё рассказывала. А сами не слушают, когда я им рассказываю. — Она вздохнула. — Ладно, это уже не важно. У Джеффа теперь и без Брэдли полно друзей.

— Восемь, — с улыбкой уточнила Карла.

— Значит, я теперь могу пригласить на день рожденья одного Джеффа, без Брэдли. И ещё могу позвать парочку его новых друзей. Энди, например, симпатичный. А вообще, я бы не могла пригласить Брэдли, даже если б хотела, потому что Мелинда — моя лучшая подруга, ну, не считая Лори, и она подбила Брэдли глаз.

Коллин быстро зажала рот рукой, потом медленно убрала руку.

— Это был секрет, — сказала она. — Мелинда просила, чтобы никто не узнал.

— Я никогда никому не пересказываю того, что слышу в этой комнате, — заверила её Карла.

— Это хорошо, — сказала Коллин. — А то Мелинда меня убьёт.