Про жирафа Федю - Наталья Нусинова Страница 17

А Элеонора добавила:

– Я их ещё не так испугаю! И Капитониху, и всех её подручных!

– Конечно! – крикнул Гриша. – Пусть только попробуют к нам прийти!

Глаша прошептала:

– Ка-а-а… питониха…

– Давайте умываться и спать, – сказала мама. – Поздно уже.

Глаша зевнула.

Гриша взмахнул ещё раз кулаками, но не очень грозно – он устал.

На следующее утро после завтрака Глаша с Гришей сидели в детской и грустно смотрели, как Федя доедает пальму.

– Одна кочерыжка осталась! – сказала Глаша. – Надо ему новую достать!

– Нет! Не надо! – сказал Гриша.

– Ты что? – удивилась Глаша. – Он же их так любит!

– Мало ли что он любит! – ответил Гриша. – Ему это вредно!

Глаша удивилась.

– Кочерыжки полезные… – сказала она. – И потом… пусть он хоть пальмочку погрызёт! Его же у нас вообще отобрать хотят!

– Никто у нас Федю не отберёт! – отрезал Гриша. – И точка! Смотри: Иван Иванович будет давать ему справки. Элеонора будет пугать эту противную Капитониху и её помощников. Значит, в комитет его уже не заберут!

– Но ведь он быстро растёт! И скоро он не поместится у нас! – напомнила Глаша.

Гриша взглянул на неё с торжествующим видом.

– Я изобрел лекарство! – сказал он как можно СПОКОЙНЕЕ. – Федя расти не будет! Он останется маленьким!

– Ой! – Глаша даже зажмурилась от восторга. – Правда?

Гриша стоял, сложив руки на груди, и снисходительно смотрел на сестрёнку.

– Смотри, Глашка! – сказал он. – Что тебе говорят, чтобы ты ела суп? Или всякую там капусту и морковку? В общем, всё невкусное?

– Ешь, а то не вырастешь, – пролепетала Глаша.

– Правильно! – сказал Гриша. – А что вчера сказал папа, когда я взял третью конфету?

– А что он сказал? – спросила Глаша.

– Он сказал: «Если ты сейчас съешь ещё одного „Гулливера“, ты сам останешься лилипутом!» Сечёшь?

Глаша покачала головой.

– Ну, женщины! – возмутился Гриша. – Никакой логики! Ты подумай: Федя ест одни только овощи и фрукты и совсем не ест конфет, поэтому он так быстро растёт! Значит, надо его посадить на шоколадную диету! И он расти перестанет!

Глаша подошла к Грише и поцеловала его.

– Ты гений! – сказала она.

Гриша скромно потупился, но потом кивнул.

– А Федя будет есть конфеты? – спросила Глаша.

– Пока не хочет. Я вчера попробовал дать ему «Гулливера». Он отказывается! Конечно! Никто не хочет есть то, что полезно! Но это был ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ! Мы его приучим! Тащи конфеты!

Глаша сбегала и принесла салфетку с «Гулливерами», которую она спрятала под шкаф.

Увидев ненавистные конфеты, Федя попятился.

Глаша попыталась дать ему кусочек:

– Ну, Феденька, ну, чуть-чуть! За папу, за маму, за Гришу, за меня! Ведь тебе же это очень нужно! Ты от этого станешь домашним карликовым жирафом! И останешься жить у нас!

Федя вырвался, отпрыгнул и затряс головой.

– Фёдор! Сейчас же прими лекарство! – приказал Гриша.

Услышав слово «лекарство», Федя послушно открыл рот. Он умел хорошо лечиться и был очень терпеливый пациент, поскольку только что тяжело переболел. Глаша тут же всунула ему в рот полконфеты.

– Вот умница! – сказала она.

Морщась от отвращения, Федя проглотил шоколад.

Глаша быстро дала ему заесть пальмовым листом. Она припрятала несколько листиков на всякий случай. Вот и пригодились!

Гриша расхаживал по комнате, заложив руки за спину, и рассуждал:

– Существует несколько способов дать жирафу необходимый ему шоколад. Можно покрошить его во фруктовый салат. Можно растворить в кокосовом молоке. Можно просто уговорить жирафа принять лекарство против роста. Жираф – животное разумное и к советам прислушивается!

Глаша с восхищением смотрела на брата.

– Теперь все конфеты только для Феди! Сами не едим! – заключил Гриша.

Глаша нахмурилась, но кивнула.

– Конечно!

А Федя чихнул и пнул ногой жёлтый мячик.

Ему хотелось поиграть в футбол.

Вечером пришёл Иван Иванович. Он, как всегда, осмотрел и послушал Федю, потом потрепал его по длинной шее и весело сказал:

– Поздравляю! Совершенно здоровый молодой жираф!

И добавил:

– Крепенький он у вас! Другой бы не выкарабкался!

– Спасибо, доктор! – сказала Элеонора и подарила Ивану Ивановичу докторскую шапочку и халат, которые она для него сама сшила.

– Какая прелесть! – восхитился Иван Иванович, примерив обновки перед зеркалом. – Чудесный фасон! Он меня стройнит! И шапочка мне идёт! Скрывает мою лы… в общем, очень подходит к моей причёске! Пожалуй, я в этом костюме буду делать доклад на ежегодном слёте ветеринаров! Какая же вы рукодельница, Элеонора Константиновна! Позвольте ручку!

И Иван Иванович поцеловал Элеоноре руку.

Элеонора зарделась от смущения.

– Заходите почаще, доктор!

– Ну уж нет! – засмеялся Иван Иванович. – Врачу такого не говорят! Из суеверия. Я вас очень, знаете, полюбил, но я навещаю больных животных. А к вам я теперь приходить не буду. Надеюсь, что вам больше моя помощь не понадобится. Но если что – звоните!

И доктор стал надевать ботинки.

– А-а… справка? – спросил Максимилиан. – Ведь нам нужна медицинская справка! Вы знаете, за Федей уже приходили! И ваша справка нас буквально спасла!

Максимилиан рассказала Ивану Ивановичу про то, как Элеонора напугала и прогнала Капитониху и её подручных.

Иван Иванович почесал затылок.

– Да-а, дела-а… Значит, им сообщили. Не думал я, что это будет так быстро. Хорошо, что вы не растерялись… хотя, конечно, жирафий грипп как диагноз – это нонсенс! Вы на меня не ссылались, надеюсь?

– Нет, нет, доктор, что вы! – поспешила успокоить его Элеонора.

А потом добавила просительным тоном:

– Нам бы справочку продлить…

– Голубушка! – воскликнул Иван Иванович. – Но вы и меня поймите! Строго говоря, ваш жираф поправился уже довольно давно. Из уважения к вам и входя в положение, я продлевал эту справку, сколько мог… дольше, чем имел право… но больше не могу… медицинская этика… Да любая комиссия докажет, что Федя – симулянт, а я выдаю липовые справки! Я не могу рисковать своей репутацией!