Нелли. Тайна серых теней - Елена Лев Страница 18

Нелли оборачивалась несколько раз, стараясь демонстрировать миролюбивое выражение мордочки. Но на Аврору это не действовало.

«Крыса недоеденная!» – в конце концов разозлилась Нелли.

«Еще неизвестно, кто – недоеденная», – засомневалась Ненэ. Но у Нелли были припрятаны веские аргументы: «Меня не убили, значит, решение декурионов действует, и теперь я с ними. Я – крыса с гражданскими правами!»

«Кошмар! Ты хоть понимаешь, как это ужасно звучит?» – не сдавалась Ненэ.

Может, Ненэ и права, но страшнее глупо звучащих слов было одиночество. Нелли, всю свою маленькую жизнь стремившаяся быть дикой кошкой в зарослях шиповника, в результате случившихся приключений больше не хотела оставаться одинокой. Пусть у нее будут друзья, даже если они – крысы! А ненависть Авроры вполне можно пережить. Хотя это и непросто. Ведь Корнелий полностью переключился на Аврору. Нелли становилось неуютно, когда он заботливо ухаживал за подругой, услужливо искал еду на недолгих привалах, приносил ей воду в пластиковом колпачке или в яичной скорлупке, стряхивал с ее шубки пыль. Нелли не могла сдержать тяжелые вздохи, глядя в сторону Корнелия и красавицы. Умник Цицерон многозначительно и весело хмыкал в такие моменты. И при этом всегда смотрел на Нелли – чтобы она точно знала, по какому поводу.

Надо было прекратить неправильное толкование вздохов. Нелли решила настроить дружеское общение, если не с Авророй, то со следопытом. Поводом она выбрала письмо родоначальницы.

– Хорошо, Корнелий, не показываешь письмо, так хоть объясни!

– Что объяснить?

– Куда мы идем?

– Ты же знаешь, к фламинам, – Корнелий отвечал коротко и сухо.

– Это я понимаю. Но кто они такие?

– Служители Священного Сияния, авгуры Конса, Цереры и Вертумна.

– И все?

– Все.

– Отлично. И главное – все понятно! – обиделась Нелли. Не удержалась.

Привал устроили на задворках маленького магазинчика под горой пластиковых ящиков. Нелли демонстративно расположилась подальше от всех с куском сухого печенья. Но Цицерон легко разрушил ее неприступность. Он сел рядом и предложил:

– Давай я тебе все расскажу о фламинах. Спрашивай.

– Хорошо. Почему Корнелий сначала был таким… внимательным, а теперь – зануда?

– Я думал, ты понимаешь, – удивился Цицерон. – Я был уверен, что у вас, у людей, тоже принято выражать расположение к своим… э… любимым. Там… э… к невестам и женихам.

– Она красивая, – рассеянно сказала Нелли.

– Ты тоже ничего… для крысы. Уж какой девочкой ты была, я не знаю. Но крыска очень симпатичная.

– Я не похожа на вас, я – двухцветная.

– А у меня уши разные! – махнул лапой Цицерон. – Скажи-ка лучше, Нелли, мне, твоему другу: почему Корнелий тебе понравился? Признайся, что в нем такого, что сшибает с лап всех красивых крысок?

Нелли покачала головой и усмехнулась. Хитрец Цицерон! Умеет поднять настроение.

– От него пахло яблоками, – сказала она. – И он называл меня прекрасным созданием.

– Наш сдержанный следопыт кидался комплиментами?! – Цицерон состроил удивленную морду. – Странное дело, не ожидал. Но вернемся к нашим фламинам.

– Вернемся, – согласилась Нелли.

Фламины, как объяснил Цицерон, – это особые существа. Именно существа, а не крысы. Он долго пытался растолковать Нелли их предназначение, но она поняла только, что это священники или маги, обладающие специальными знаниями и волшебными силами. Цицерон вскользь заметил, что силы проявляются только тогда, когда фламины вместе.

– Если бы они не враждовали и перестали ненавидеть друг друга, – сетовал Цицерон, а Нелли «мотала на ус» его слова. На всякий случай.

Еще она поняла, что фламины – большие индивидуалисты и не хотят жить вместе с другими крысами. Ничто не должно нарушать их священное одиночество. Ведь они живут значительно дольше обычных крыс и готовятся к Великой Битве.

– Чтобы быть к ней готовыми, – толковал Цицерон, – фламины соблюдают сложные и изнурительные обряды, сверяя свои поступки по особому своду правил – Кодексу Вертумна.

– Все хочу спросить, – прервала Цицерона Нелли. – Кто такой Вертумн?

– Один из главных покровителей крыс, после Конса и Цереры. Он владеет секретом оборота. Существо, к которому благоволит Вертумн, может на время обернуться кем-либо или превратиться в кого-нибудь навсегда.

– То есть пройти Замещение?

Цицерон замялся, но признал:

– Умница, Нелли! Да. Замещение – это обмен телесными оболочками. Тебя заменила Флора, ты заменила ее.

– Интересно, что она сейчас делает?

– Наверное, не то, что обычно делала ты. Не думаю, что она хорошо подготовилась, – проговорился Цицерон.

– Что? – возмутилась Нелли. – Так она готовилась?

– Если это и так, объектом Замещения была не ты, Нелли! – занервничал Цицерон. – Мы сами в недоумении.

– Кто знает, с кем должна была поменяться Флора?

– Фламины! Только они готовят необходимые Замещения.

– Так вы часто меняете крыс на людей? – ужаснулась Нелли.

– Послушай, я в этом не участвую. Я – против!

– Тогда зачем мы идем к фламинам? – вскричала Нелли.

Цицерон вскочил.

– Не мы, а ты идешь. Мы тебя лишь сопровождаем! – почти заорал он.

Его взгляд упал на остальных. Понятно, что его и Нелли давно слушали. Цицерон улыбнулся, сделал круглые глаза, а в его голосе появился завывающий тон:

– Ибо… ты жаждешь узнать тайну. Жаждешь?

Нелли мельком глянула на Аврору.

– Жа-жду!!! – подыграла она Цицерону, но довольно вяло. Шепотом же спросила: – 0 какой тайне идет речь?

– О той, которую ты хочешь узнать, – понизив голос, ответил Цицерон. – И только тебе она откроется. Открываются лишь те тайны, которые созрели, и тем, кто этого хочет. Но, главное, Нелли, не это, а выдержишь ли ты тяжесть этого знания?

Нелли вздохнула. Откуда ей знать? Она еще маленькая! «Зачем хотела стать взрослой?» – очнулась Ненэ. Нелли недовольно тряхнула головой, пытаясь заглушить неприятный вопрос.

Фламины располагались, как объяснил Цицерон, в подвалах полуразрушенной церкви, которую все называли Старым Собором Всех Святых. Нелли всего дважды была в этом районе города, расположенном вдали от портовых кварталов. Старый Собор стоял на холме, красуясь с высоты провалами окон с остатками витражей. С одной стороны к нему примыкал запущенный парк с непроницаемыми зарослями и уходящими в темноту аллеями, с другой – активно растущее кладбище. Оно давно спустилось с холма и узорами четких рядов белых надгробий, как счетной вышивкой, украшало несколько близлежащих полей.