Сын - Лоис Лоури Страница 2

– Вырубите ее, – сказал кто-то командным тоном. – Придется его доставать. И быстро!

– Глубокий вдох, – приказали ей, просовывая под маску что-то резиновое, накрывшее рот и нос. Она вдохнула неприятный сладковатый запах, и боль тут же отступила, а заодно с ней и мысли, и ощущение себя.

Последнее, что она осознала перед тем, как отключиться, – что ее живот режут.

* * *

Вместе с сознанием вернулась и боль, все еще пронизывающая насквозь, но теперь не жгучая, а ноющая. Зато она могла наконец шевелиться: запястья больше ничто не сковывало. Она лежала в той же кровати, под теплым одеялом, с двух сторон ее ограждали железные бортики. В палате больше не было ни людей, ни оборудования.

Клэр попыталась приподняться, чтобы оглядеть свое тело, но тут же упала назад на подушку от боли. Тогда она просто медленно переместила руки на живот, который помнила округлым и натянутым. Теперь он был плоский и перевязанный. Плод, который в ней рос, извлекли; она его даже не видела. Клэр накрыло тоскливое чувство утраты.

– Ваш сертификат аннулирован.

Клэр пролежала на восстановлении три недели. В течение первой ее лечили, выхаживали и даже немного баловали, но во всем чувствовалась какая-то неловкость. Вместе с ней лежали и другие девушки, поэтому было с кем пообщаться и даже пошутить про вновь обретенную талию. Каждое утро всем делали массаж, затем проводилась щадящая зарядка с инструктором. Клэр восстанавливалась медленнее остальных.

В начале второй недели всех переселили в реабилитационную палату, где разрешалось вдоволь общаться и играть в настольные игры перед возвращением в общежитие. Там их ждали подруги – еще не готовые к производству Плода, но уже раздавшиеся, с большими животами.

Вернувшиеся после родов девушки в одинаковых бесформенных серых платьях и с короткими стрижками отличались друг от друга только поведением. Например, Надя всегда шутила и смеялась, Мириам была, напротив, очень серьезной и стеснительной, а Сьюзан обладала талантом все на свете просчитывать и структурировать.

Разговоров о производстве Плода было на удивление мало. Если кто-нибудь спрашивал, как прошло, в ответ обычно следовало пожимание плечами и ничего не значащее «нормально» или саркастичное «могло быть и хуже».

– С возвращением.

– Спасибо. Что у вас интересного?

– Да ничего. Две новенькие вот пришли. Еще Нэнси перевели.

– А куда?

– На Овощеферму.

– Здорово. Она туда и хотела.

Нэнси недавно произвела третий Плод, а после третьих родов всех Рожениц переводили работать на Овощеферму, Доставку Еды или в Центр Распределения. Клэр почему-то запомнила, что Нэнси нравилось проводить время на солнце, и к тому же несколько месяцев назад одну ее подругу как раз туда перевели. Конечно, она надеялась провести остаток трудоспособной жизни в компании приятного ей человека. Клэр была за нее рада.

Что касалось ее собственного будущего, то думать о нем было страшно. Она почти ничего не помнила, но ясно было одно: при производстве что-то пошло не так. И, судя по всему, никому больше не делали операцию на животе. Клэр пыталась расспрашивать тех, кто производил Плод больше одного раза, но ее вопрос неизменно всех удивлял.

– У тебя живот тоже до сих пор не прошел?

Мириам, которая восстанавливалась в одной палате с ней, не поняла вопроса. Сейчас они сидели рядом за завтраком.

– Как это? У меня ничего не болело.

– У меня шрам болит, – призналась Клэр, осторожно погладив живот.

– Какой еще шрам? – Мириам поморщилась. – Нет у меня никакого шрама! – На этом она повернулась и заговорила с кем-то еще.

И так было всякий раз, когда Клэр заговаривала с другими Роженицами. Со временем боль прекратилась, но тревога, что случилось нечто непоправимое, не уходила.

А потом ее вызвали.

– Клэр, – произнес громкоговоритель однажды за обедом, – проследуйте после трапезы в канцелярию. Это срочно.

Клэр нервно оглянулась. Напротив сидела Алиса, ее одногодка. Они приятельствовали еще со школы, и их назначили Роженицами на одной Церемонии. Но Оплодотворение Алисе назначили на более поздний срок, чем Клэр, поэтому она была в самом начале цикла производства.

– Чего им надо? – удивилась Алиса.

– Не знаю.

– Ты что-нибудь нарушала?

– Может, белье забыла сложить…

– Да ну, за это не вызывают в канцелярию.

– Вообще да, было бы странно.

– Значит, ничего серьезного, – произнесла Алиса, складывая свои тарелки в стопку. – В любом случае скоро узнаешь. Увидимся!

Надежда на «ничего серьезного» не оправдалась.

После трапезы Клэр стояла, опустив голову, перед комиссией, лишившей ее сертификата.

– Собирай вещи, – сказали ей. – Тебя переводят.

– Почему? Я поняла, что-то пошло не так, но я же…

Члены комиссии снисходительно улыбались.

– Ты не виновата.

– Не виновата в чем? – спросила Клэр, прекрасно зная, что задавать вопросы не рекомендуется, но не сдержалась. – Пожалуйста, вы не могли бы уточнить?

Глава комиссии пожал плечами.

– Такое иногда случается. Патологию должны были заметить гораздо раньше, тогда бы тебя не оплодотворили. Кто проводил твой первый осмотр?

– Я не помню, как ее звали.

– Ладно, выясним. Если других ошибок на ее счету нет, она получит второй шанс.

Ей велели идти, но она еще раз повернулась в дверях.

– А с Плодом все хорошо?

Глава комиссии посмотрел на нее с неодобрением, но затем смягчился и кивнул одной из сидящих рядом женщин на стопку бумаг, приказывая найти информацию.

– Номер? – спросила женщина, но он ее проигнорировал.

– Ладно, – произнесла женщина. – Поищу по имени. Ты же Клэр?

Вопрос был риторическим: ее ведь вызвали сюда по имени. Но она все равно кивнула. Женщина провела пальцем по странице.

– Нашла. Плод номер тридцать шесть. Да, вижу комментарии об осложнениях.

Она подняла взгляд. Клэр держала руку на животе. Женщина положила лист обратно в стопку и поправила ее по краям.

– Мальчик здоров, – сказала она.

Глава комиссии посмотрел на нее с нескрываемым осуждением.

– Плод, – поправилась женщина. – Я хотела сказать, с Плодом все в порядке. Осложнения, возникшие при производстве, его не затронули.

Помолчав, она добавила:

– С тобой тоже все будет в порядке, Клэр.

– Куда меня переводят?

Ей наконец стало страшно. Они ведь до сих пор не сказали, что ее ждет. Сказали только, что отзывают сертификат. Значит, она больше не будет Роженицей. Это логично, раз ее тело плохо справилось с этой задачей, но вдруг… Вдруг после отзыва сертификата людей просто удаляют?