В ритме сердца - Анна Одувалова Страница 2

– Даже не знаю… – протянула девушка. – Как-то…

– Я чуть тебя не сбил, должен же я загладить свою вину?

– Ну, если учесть, что это я шла посередине дороги, то неизвестно, кто и перед кем должен извиняться.

– Вот и будем извиняться на пару. Ну, пойдем, что ты теряешь?

«Голову», – подумала Даша и согласно кивнула в ответ на вопросительный взгляд.

Маленькое уютное кафе пахло латте, имбирем и свежей выпечкой. Даша, обогнув столики в центре, целеустремленно направилась в угол зала и села к стене. Сделано это было неосознанно, но именно так девушка чувствовала себя защищенной. Она могла видеть посетителей, не ощущая спиной чужие взгляды. Черноволосый незнакомец понимающе усмехнулся и устроился напротив, по-хозяйски придвинув к себе меню.

– Пирожное к кофе будешь? – поинтересовался он. – Может быть, чизкейк?

– Нет, – решила не наглеть Даша и заказала себе обычный американо. Судя по поведению молодого человека, платить он намеревался сам, а Даша не любила чувствовать себя обязанной.

Парень оказался общительным и милым, Даша только улыбалась, кивала, боясь сказать что-то не в тему, и маленькими глоточками с наслаждением пила ароматный, обжигающий кофе. У нового знакомого была гладкая, смуглая кожа, словно он недавно вернулся с Юга, и слегка раскосый, восточный разрез темных глаз. Когда парень улыбался, на щеках появлялись ямочки, и Даша переставала понимать, о чем он говорит.

– Вот черт! – через некоторое время всполошился молодой человек, мельком взглянув на часы. – Я же опаздываю! Прости, ради бога, но у меня через десять минут тренировка. Прогулять нельзя – без тренера занятия не начнутся!

Молодой человек вскочил; суетливо натянул короткую кожаную курточку – слишком легкую для ноября; жестом подозвал официанта, чтобы расплатиться, и, уже направившись к выходу, достал из сумки с документами визитку. Он немного помедлил, прежде чем протянуть ее погрустневшей Даше.

– А приходи к нам заниматься? – неуверенно произнес он. – У меня, правда, все больше дети, лет по пятнадцать-шестнадцать, но, думаю, тебе понравится капоэйра. Ты грациозная и пластичная…

Даша машинально взяла из рук парня маленькую пластиковую карточку, а пока придумывала, как бы поизящнее ответить на пассаж про шестнадцатилетних детей, новый знакомый крикнул: «Пока!» – и выскочил из кафе.

Девушка ошарашенно посмотрела ему вслед, приложила руки к пылающим щекам и, только прочитав на визитке: «Павлюков Вадим Дмитриевич – тренер, капоэйра», поняла, что они даже формально не познакомились. Его-то имя хотя бы указано на визитке, а ее он так и не спросил.

Даша сомневалась, что хочет заниматься спортом, тем более с таким непонятным названием, но вот еще раз посмотреть на красавца Вадима было заманчиво. Осталось только выяснить, что такое капоэйра и с чем ее едят. Решив, что сегодня вечером все обязательно разузнает в Сети, девушка накинула на плечи пальто и отправилась домой. Она пребывала в смятении. Неожиданная встреча взбудоражила, и Даша никак не могла для себя решить, стоит ли ввязываться в сомнительную авантюру?

Впрочем, дома уже, наверное, давно ждет лучшая подружка – Ирка, которая еще ни разу в жизни не дала неправильный совет.

Сероватые ноябрьские сумерки нырнули за высотки Дашкиного микрорайона. Звезды неожиданно стали ярче, а небо потемнело. Стих ветер, и ощутимо похолодало, воздух стал по-зимнему морозным. Осень заканчивалась, сейчас особенно ясно чувствовалось, что до декабря осталось не так уж и много – всего две недели.

К тому времени, когда раскрасневшаяся, пребывающая в романтическом настроении Даша добралась до дома, все уже были в сборе. Все – это мама – Наталья Михайловна, папа – Николай Дмитриевич и семейство Востриных в полном составе – тетя Лида и дядя Сева, Дашина подружка Ирка и ее скучающий старший брат Темыч.

Девушка, погруженная в воспоминания о новом знакомом, совсем забыла о смене имиджа, поэтому нестройный хор охов, ахов и воплей «Дочь, как ты могла?!» ее немного огорошил.

Ирка сразу же из-под стола показала поднятый вверх большой палец. Дашка не сомневалась, что подружка прическу оценит. Темыч предательски ржал. Мама демонстративно пила валокордин и хваталась за сердце, тетя Лида ее утешала, а папа смеялся. Так, как мог делать только он, низким грудным басом и очень заразительно.

– На восемнадцатилетие я подарю тебе мотоцикл, – наконец утер он слезы рукавом кожаной рубашки.

– Только посмей, – сощурила глаза мама, и Дашка улыбнулась, поняв, что эмоции пошли на спад. Она никогда не понимала, как родители могли быть вместе. Мама – утонченная пианистка, талантливая преподавательница вокала, и папа, который в свои тридцать семь все еще гонял по ночному городу на байке. Пропадал летом в нескончаемых путешествиях на мотоцикле и на пару с дядей Севой тюнинговал в гараже старые отечественные авто. Дашка даже не плакала, когда они развелись. Она любила оба мира – и утонченный, возвышенный – мамин, и полный приключений и простых радостей – папин. Разделив территорию проживания, эти два мира неожиданно вдруг стали ладить, и семейные посиделки, подобные сегодняшним, случались у Савеловых нередко.

Валокордин быстро закончился, на смену ему пришло шампанское, которое торжественно налили в Дашкин бокал, проигнорировав протянутый Иркин – до ее шестнадцатилетия оставалось еще два месяца, а дружные семьи Савеловых и Востриных давно постановили, что потреблять спиртное можно только после этой знаменательной даты. Под «спиртным» подразумевалось шампанское и легкое виноградное вино.

После тостов за именинницу, подарков и торта мама оттаяла и признала, что каре дочери очень идет и делает ее внешность интересной, а вовсе даже не пошлой.

– Ты словно из прошлого столетия, – вдохновенно отвесила мама сомнительный комплимент.

– Чикаго, двадцатые годы, – согласилась тетя Лида, и конфликт был полностью исчерпан.

Даша не собиралась засиживаться за столом со взрослыми. Слишком о многом она хотела поведать Ирке. Не терпелось остаться с подружкой вдвоем и вволю посплетничать, обсудить нового знакомого и выяснить, что же это за зверь такой «капоэйра».

Первым, сославшись на неотложные дела, с торжества сбежал Темыч, а потом Дашка, прихватив остатки торта и Ирку, спряталась к себе в комнату. Здесь было тихо, тепло и уютно. Широкий подоконник с полосатым матрасиком и клетчатым пледом, чтобы можно было любоваться на ночное небо, пить кофе и читать книжки или сидеть в Интернете, – самое любимое место в доме; низкий диванчик с цветастыми подушками, компьютерный стол, стеллаж с книгами и шкаф – все это было родным и привычным. Свою комнату Дашка год за годом обустраивала сама и очень любила.

– Рассказывай!

Подругу провести было невозможно. Тем более красноречиво алеющие щеки выдавали Дашку с головой. Ирка по-хозяйски взяла с дивана подушку и, обняв ее, уселась на подоконник – место, облюбованное с детства. Рваные на коленках джинсы совсем обтрепались, а из-под банданы с черепами выбивалась прядь темно-синих волос. Если Даша всегда была отличницей и гордостью класса, то, умная, начитанная Ирка свои знания демонстрировала только по необходимости и росла пацанкой, все свободное время проводя в отцовском гараже. Учителя Ирку не любили, и, наверное, она рано или поздно стала бы жертвой чьего-нибудь предвзятого отношения, если бы не природный ум и приобретенная начитанность. Дашке иногда казалось, что ее подруга – гений – так легко ей давалась учеба и так просто оседали в ее голове знания. Самой Даше учиться было сложнее. Чтобы получать заслуженные пятерки, приходилось прилагать усилия, Ирка же ради четверок не делала ничего, а пятерки ей были не нужны. Получала она их только на спор или если кто-то из учителей вдруг задевал ее за живое. Но, несмотря на различия в стиле поведения, внешности и жизненных приоритетах девчонки не могли друг без друга. То ли противоположности и в самом деле притягивались, то ли сказывалось то, что выросли подружки вместе. Даже спали иногда в одной колыбельке под надзором Темыча.