Клуб путешественников-фантазеров - Улисс Мур Страница 2

«Эх, нет времени всё это спасать», – с огорчением подумал Джейсон. Он осмотрел в темноте комнату и понял, где нужно искать вещь, ради которой прибежал сюда.

Она наверняка в сундуке, эта восьмиугольная музыкальная шкатулка, похожая на миниатюрную карусель, только с лодочками вместо лошадок. Она долгое время хранилась среди десятков разных вещей, заполнявших на вилле «Арго» бесчисленные ящики, шкафы и ниши, как один из множества сувениров, привезённых за многие годы из путешествий в реальные и воображаемые места.

Но как раз накануне вечером Джейсон вместе с Блэком Вулканом и Джулией узнал, что музыкальная шкатулка – старый семейный талисман, подарок некоей Элизабет Каплер Джону Джойсу Муру, отцу Улисса. И с этой шкатулкой определённо связан какой-то большой секрет.

Джейсон рискнул продвинуться дальше в угол и услышал, как пол при этом заскрипел, застонал, словно вот-вот обрушится. Но он всё-таки выдержал мальчика! Старинные стены виллы «Арго» оказались крепкими!

Сделав ещё один шаг, Джейсон присел и дальше двинулся на четвереньках – медленно, очень медленно, не только следя за тем, что происходит с полом, но и поглядывая краем глаза на бригантину в гавани.

Возможно ли, что пиратский корабль появился тут после того, как заиграла музыкальная шкатулка? Нелепая мысль, но он уже давно понял – и не раз убеждался, – что никогда нельзя исключать любое предположение, даже самое неправдоподобное. И если из-за музыкальной шкатулки появилось это проклятое судно, то, может быть, с её помощью он сумеет и отправить его обратно, туда, откуда явилось? И понять это можно только одним-единственным способом.

Продвинувшись дальше, Джейсон подобрался к вещам в углу и тут услышал, как его зовут родители, но в тот же момент их голоса заглушил жуткий грохот.

Взглянув в окно, Джейсон увидел две яркие вспышки, которые отразились в воде.

– Нет!.. – прошептал он и приблизился к сундуку, съехавшему в угол, но тут раздался звон разбитых стёкол и оглушительный грохот. Пушечное ядро влетело в библиотеку рядом с башенкой.

– Чёрт возьми! – Джейсон рванулся вперёд.

Высвободив сундук из-под груды вещей и обломков, он торопливо отстегнул медную застёжку и, откинув крышку, стал шарить в нём, нашёл сначала какую-то книгу, потом один из корабликов, которые любил строить старый владелец виллы «Арго», и наконец…

Второе пушечное ядро упало в саду между клум бами, оставив глубокий след во влажной земле.

Башенка опять содрогнулась и накренилась ещё больше. При этом записные книжки, картины, статуя и стул вылетели в разбитое окно и, проехав по крыше, полетели во двор.

Вдруг что-то так сильно прижало Джейсона к стене, что он не смог даже пошевельнуться и почувствовал нехватку воздуха.

Но мальчик не сдался! Он нашёл наконец музыкальную шкатулку и достал её.

– Есть! – обрадовался он.

– Джейсон!

На этот раз его отчаянно звала Джулия.

Крепко держа музыкальную шкатулку, Джейсон встал и шагнул к двери, и как раз в этот момент крепёжные балки затрещали и разломились. Спустя мгновение, которое показалось мальчику вечностью, башенка виллы «Арго» наклонилась ещё больше и рухнула на землю.

– Вы пришли куда нужно, – сказала светловолосая начальница Отдела «Воображаемые путешественники».

– Вам следует заполнить вот этот бланк, прочитав прежде Правила, – приятно улыбнувшись, прибавила её рыжеволосая помощница.

– Однако Нить Ариадны, ведущая к Тёмным дверям, доступна только совершеннолетним путешественникам, – сообщила третья сотрудница, шатенка, даже не взглянув на Нестора и младшего Флинта.

– Эй, минуточку! Я совершеннолетний! – возмутился Флинт, беззастенчиво солгав.

– Помолчи! – осадил его Нестор. – Предоставь это мне.

Младший Флинт нахмурился и подчинился, но при этом подумал: «Какая же дурацкая ситуация!» Они часами бродят из одного отдела Лабиринта Воображаемых мест в другой, но так и не могут найти того, кто управляет этим гигантским бюрократическим механизмом.

К тому же с тех пор, как прибыли сюда из вулкана на острове-тюрьме капитана Спенсера, они ещё ничего не ели.

Старый садовник прихрамывая подошёл ближе, рассматривая ответственных сотрудниц, си дящих за окошками, возле каждого из которых имелась, словно у музейного экспоната, своя таб личка: «Эйрена» (светловолосая), «Дике» (рыжеволосая), «Эвномия» (шатенка) [2].

Сидевших рядом девушек разделяли лишь огромные мотки разноцветных проводов, которые, казалось, опутывали здесь всё: потолок, стены, пол. За стойкой провода на десятках крючков тянулись в глубину комнаты.

Вот почему Нестор и его невольный спутник по путешествию Флинт столько ходили из отдела в отдел. Очевидно, Нити Ариадны и в самом деле – единственное, что позволяет не заблудиться в бесконечных сетях Лабиринта.

Эйрена, у которой на носу поблёскивали смешные очки в виде бабочки, осматривала десяток белых катушек, вставленных друг в друга, подобно бумажным стаканчикам.

Дике окружали разные словари, списки, толстые справочники и регистрационные журналы, своды правил и уставов.

Взглянув на них, Нестор вздохнул, вспомнив о своих книгах на вилле «Арго».

Эвномия между тем отсекла ножницами один из бесчисленных проводов, опутывавших её, и поставила штамп на какую-то бумагу.

– Дело в том, милые девушки, – заговорил Нестор, стараясь сохранять спокойствие, – что мы уже довольно давно ходим по разным отделам…

– Время здесь не имеет никакого значения, уважаемый, – заметила шатенка и тоже отрезала какой-то провод.

Нестор с трудом сдержал нетерпение:

– Но мы сильно опаздываем! Мы уже давно должны найти эти Тёмные двери, понимаете?

Начальница отдела Эйрена взглядом дала понять Нестору, что прекрасно его поняла. Её рыжеволосая помощница Дике тоже молча посмотрела на него, а шатенка Эвномия отрезала ещё один провод.

– Короче, – продолжил Нестор, – господа из Отдела Воображаемой картографии отправили нас к вам за Нитью Ариадны… чёрного цвета, если не ошибаюсь.

– Совершенно верно! – звонко пропела Эйрена, обрезая одну из нитей, окружавших её.

Нестор улыбнулся:

– Отлично. В таком случае мы поняли друг друга.

– Надо ли удивляться, что Отдел Воображаемой картографии отправил вас сюда, – прибавила Дике. – Ведь это же мы выдаём нити.