Мила Рудик и Чаша Лунного Света - Алека Вольских Страница 24

— Ну вот, — продолжил Яшка очень тихим голосом. — У того мальчишки прямо посреди урока кровь носом пошла… Долго не могли остановить, всю парту залило. Лужа крови! — Яшка многозначительно посмотрел на всех по очереди, остановив взгляд на Миле. — В обычной школе ведь никто ничего не знает… я имею в виду — им и невдомек, что кровотечение можно вызвать при помощи заклинания, даже не дотрагиваясь до человека. На Нила никто и не подумал…

Яшка вжал голову в плечи.

— А это он сделал… я имею в виду — кто же еще, кроме него?

Все переглянулись. У Белки вид был ошарашенный, у Берти физиономия озадаченно перекосилась. Ромка зачем-то поднял голову и хмуро посмотрел наверх, куда несколько минут назад ушел Лютов.

— Но что он может? — недоверчиво спросил Ромка. — Он такой же, как и мы!

Яшка покачал головой, не соглашаясь с Ромкой.

— Его тетка многому научила. Он знает то, чего первокурсникам знать не положено.

Ромка прищурился, глядя на Яшку, как будто решая, стоит ли относиться к сказанному серьезно, потом перевел взгляд на Милу.

— Я не думаю, что он посмеет. Ведь это Троллинбург. А мы будем учиться не в обычной школе. Здесь же за всем следят… — И неуверенно добавил: — Наверное…

— А если вдруг что — то мы посмеем! — заявил Берти. И предупредив восклицание Белки, уже почти у нее вырвавшееся, добавил: — И он свое получит!

Берти со всего размаху хлопнул Милу уже по другому плечу, и ноги у нее опять подкосились.

В следующий момент Берти очень сильно заинтересовало что-то у выхода, и он поспешно добавил:

— Ладно, ребята, не унывайте. Если что — обращайтесь, — его лицо становилось все беспокойнее. — А сейчас мне нужно идти. Дела, други мои! — он повернулся к Белке. — Сестрица, будь паинькой, веди себя хорошо.

В этот раз ему не пришлось пробираться сквозь толпу, потому что людей в холле заметно поубавилось. Меньше чем через минуту он скрылся из виду.

— Как же! — недоверчиво скривилась Белка, испепеляя взглядом главный вход, где только что исчез Берти. — Пришел за мной присмотреть, так я и поверила. Назначил здесь кому-то встречу, а Фреди лапши на уши навешал по поводу того, какой он заботливый братец! Он наверняка собирается ввязаться в какие-нибудь неприятности.

Она фыркнула и, резко развернувшись, чуть не наткнулась носом на колючки кактуса. Ромка, заметив это, задорно рассмеялся.

Белка снова фыркнула и сообщила:

— Я иду наверх.

Все согласились, что идея неплохая и отправились вслед за Белкой.

На ходу Мила думала обо всем, что было сказано, и вдруг вспомнила кое-что ей непонятное. Уже возле лестницы она дернула Ромку за рукав. Белка и Яшка даже не заметили, что они остановились, продолжая подниматься вверх по лестнице.

— Что? — оборачиваясь, спросил Ромка.

— Ром, а что означает «черная кость»? — спросила Мила.

Ромка посмотрел на нее и неопределенно махнул рукой.

— Ах, это… — он пожал плечами. — Белая кость, черная кость… обычная ерунда.

— Белая кость? — переспросила Мила. — Но что это значит?

— Белая кость, или, по-другому, первородные — это когда в роду каждый рождается волшебником. А черная кость, или третье поколение, — когда волшебную силу при рождении получает только каждый третий в роду. И кроме того, нужно, чтобы обязательно все поколения между волшебниками были одного пола. Вот у меня, например, волшебником был прадед, а дед и отец были обычными людьми. А я третий мужчина в семье — значит, волшебник. Таких семей, где все рождаются с волшебной силой, очень мало. И у них вроде как перед нами есть преимущество. У волшебников третьего поколения волшебная сила проявляется не раньше, чем исполнится тринадцать, а у первородных еще с пеленок домашние животные по квартире летают, свет сам включается, ну и… всякое такое. Они вроде как элита. Высшее сословие магов. Но это все ерунда. Архаизм.

— Арха… что? — не поняла Мила. — Что это значит?

Ромка пожал плечами.

— Не знаю, что это значит. Так прадед всегда говорил.

— Архаизм — это значит, что представления о магической силе, передающейся по наследству, бесповоротно устарели, — сказал кто-то за спиной Милы.

Обернувшись, они с Ромкой увидели знакомого рыжеволосого человека. Он сидел на том самом диване, где раньше занимался подсчетами неприятный господин с летучей мышью. В руках у него была раскрытая газета. Мила заметила, что он переоделся. Теперь вместо аккуратного серого костюма на нем были длинные широкие штаны и камзол до колен с узкими рукавами и высоким стоячим воротником, закрывающим горло. Зеленый цвет его одежды странно подрагивал и переливался, как будто ткань была живой, чем-то вроде шкурки хамелеона.

— Бытует мнение, что сила, минуя два поколения и переходя лишь к третьему, — ослабевает, — он улыбнулся, глядя на молчащих Милу и Ромку, и добавил: — Но многие известные и очень могущественные маги именно третьего поколения своим существованием доказывали обратное. Первородные, в отличие от остальных, действительно овладевают своей силой еще с младенчества. Но со временем силы уравниваются. А поэтому совсем не важно, к какой категории магов вы принадлежите — важно, на что вы сами окажетесь способны.

С этими словами рыжеволосый многозначительно посмотрел на них и спрятал лицо за газетой…

Вечером, после того как к ним в комнату, постучав, заглянула госпожа Мамми, и напомнила, что завтра утром общий сбор перед Распределением Наследников, все стали укладываться спать. Когда в комнате погасили свет, Мила вдруг заволновалась: а если вдруг окажется, что она ни на что не способна? Ведь ее прабабушка была лучшей из лучших. А это значит, что теперь и ей во что бы то ни стало нужно очень постараться стать лучшей.

* * *

Утром все высыпали из комнат и столпились в коридоре второго этажа. Многие уже успели познакомиться и разбиться на группки из двух-трех человек. Тут же была и Алюмина с двумя девочками, с которыми, видимо, уже подружилась. Мила и Ромка вышли из комнат почти одновременно и стали рядом у стены. Мила сказала Ромке, что ждет Белку, а он в свою очередь ждал Яшку Бермана. У уже знакомой Миле белобрысой девочки, стоящей в двух шагах от них, в руках была красивая просторная клетка, внутри которой, важно поглядывая по сторонам, сидел большой белый ворон.

— Это Карл, — представила девочка, заметив, что Мила с Ромкой рассматривают ее питомца. — Он очень умный. Вороны вообще очень умные птицы. А этот еще и волшебный.

— Ворон как ворон, — недоверчиво скривился Ромка. — Только белый. И ничего умного в воронах нет.

Карл угрожающе захлопал крыльями и громко каркнул.

— Я как раз хотела сказать, — с обиженной миной заявила девочка, задрав кверху курносый нос, — что он понимает, о чем мы говорим, — и, обращаясь уже к птице, многозначительно сообщила: — Не обращай внимания, Карл. Среди людей попадаются и не очень смышленые.