Четыре желания - Йон Колфер Страница 28

Лоури закашлялся. Вначале этот кашель не представлял ничего особенного, но вскоре превратился в настоящий ураган, сотрясавший все тело старика. Лоури чувствовал, как сердце стучит ему прямо в виски, и сразу же вспомнил о своей болезни. Мэг подплыла в воздухе поближе к нему:

— Ты уверен, приятель, что это верное решение?

Кашель Лоури закончился слабым посвистыванием в легких.

— Уверен ли я? Конечно, уверен. Пока еще у меня хватит сил.

— Тогда ладно. Но позволь мне хотя бы разделаться с этой камерой. Это будет честно — ведь до войны у них этих штук не было.

Лоури выплюнул на траву сгусток мокроты.

— Чего не было, того не было.

Мэг взлетела к самому верху ограды. Металлическая камера уставилась на нее любопытным электронным глазом.

«КАМЕРА», — подумала Мэг и резко развернула ее линзы в другую сторону, на пустынный участок дорожки, шедшей вдоль ограды.

С высоты ограды Лоури представлял собой еще более жалкое зрелище. Даже новый костюм не мог скрыть того, как низко опущены его плечи и как трясутся его руки. Даже неопытному подростку вроде Мэг было очевидно, что ему не одолеть этого препятствия. Обещанные врачами шесть месяцев легко могут сократиться до недель и даже дней, если болезнь будет прогрессировать с такой же скоростью.

— Лоури, тебе нужно в больницу, — заботливо обратилась она к нему сверху.

— Нет, — отрезал старик, — его лицо блестело в лучах фонарей от холодного пота. — Что я буду делать в постели? То же самое, что я делал всю свою жизнь, — ничего! Ты мне собираешься помогать или нет?

— Не знаю. Не знаю, имею я право или нет.

— Все трясешься за свою драгоценную ауру?

— Нет. Наверное, я стала совсем дурой, но я трясусь за тебя.

После этого оба впали в мрачное молчание. Судя по всему, обижаться способны не только живые, но и мертвые. Правда, у Мэг имелось то преимущество, что она не чувствовала ледяного ветра, который задувал Лоури прямо в штанины новых брюк.

— Ну так что? — обронил наконец Лоури, ненавидя себя за то, что нарушил молчание первым.

Мэг вздохнула:

— Подвинься.

С каждым разом вселение в чужое тело давалось ей все легче и легче, словно мозг, в который Мэг проникала, становился все более знакомым. И теперь она уже отлично знала, в какой его части следует пристроиться, чтобы не знакомиться с воспоминаниями о тех приключениях чужого тела, о которых она ничего знать не желала. Но в каком-то ином смысле вселяться становилось все труднее. Мэг чувствовала, как убывает при этом ее энергия. Представьте, что вам душно и не хватает воздуха, а теперь вообразите что-то в том же роде, только пусть на месте легких окажется голова. (Если вы, читатель, тоже привидение, то все эти сравнения вряд ли покажутся вам странными.)

Она пошевелила пальцами Лоури. Суставы скрипели, словно ржавые петли старой двери.

— Да, нелегко нам придется.

Ограда уходила в небо прямо над ее головой. Теперь, когда Мэг оказалась прикованной к земле в человеческом облике, препятствие стало казаться еще более высоким. Сквозь маленькие ромбические отверстия в проволочной сетке едва проходили пальцы рук, а о том, чтобы просунуть в них широкие носки новых мужских туфель, не приходилось и мечтать. Поэтому Мэг сняла туфли и, связав шнурки, повесила их на шею. Жидкая грязь тут же впиталась в ее носки и коснулась пяток.

— Холодно! — захихикала она. — Я снова чувствую холод!

— Не отвлекайся на пустяки! — прикрикнул на девочку Лоури из глубин собственной головы. — А то я из-за тебя заработаю воспаление легких!

— Успокойся, зануда. Смотри — последние волосы сейчас сдует! — Она схватилась руками за голову. — Ой, уже сдуло!

Но, несмотря на все эти шуточки и смешки, на душе у Мэг было неспокойно. Задача казалась почти невыполнимой — окажись сейчас Мэг в своем собственном подростковом теле, она и то не сказала бы, что железно с ней справится. Вцепившись пальцами в проволоку, Мэг начала подъем.

Уже на половине пути она ощутила острую боль во всех суставах. Как будто ее хлестали плеткой с огромным количеством хвостов, которые доставали до каждого сустава ее тела. К тому же ветер стал дуть сильнее; он раскачивал стальную сетку ограды, пытаясь стряхнуть с нее скорчившегося от боли нарушителя.

— Повезло, дождя...

— Лучше помолчи! — прикрикнул Лоури.

Мэг замолчала. Вообще-то в везенье она не верила, но после всего, что произошло в последние дни, поверишь во что угодно. Прошла, как ей показалось, целая вечность, но наконец, кряхтя и обливаясь потом, она ухитрилась взобраться на верхнюю перекладину.

— Дедуся, ты потеешь как свинья, — пробормотала она. — Эту рубашку остается только выбросить.

Сердце старика снова бешено колотилось, и ей уже не удавалось ничего с ним поделать. Мэг ничуть не сомневалась, что, если бы Лоури попытался осилить ограду в одиночку, его бездыханное тело давно бы уже валялось внизу в грязи.

На вершине Мэг присела немного передохнуть. Ветер обдувал ее со всех сторон. Внизу ей казалось, что под прикрытием массивных столбов, поддерживающих сетку, будет не так холодно, но она ошиблась. Ветер, прорываясь в бреши между ними, набирал скорость, словно вода в узкой трубе.

Наконец Мэг перемахнула на другую сторону ограды. От ног Лоури толку уже практически не было, поэтому всю тяжесть тела приходилось удерживать только на пальцах рук Суставы хрустели так, словно вот-вот лопнут. После долгих мук она кое- как сползла по сетке и спрыгнула, упав мягким местом прямо в лужу. И тут же промочила брюки, но так устала, что ей было, в сущности, уже наплевать.

— Не знаю, как мы будем отсюда выбираться, но точно не обратно через эту ограду, — прохрипела она. — Еще один такой подвиг, и от нас с тобой ничего не останется.

И она выскользнула из головы старика, вернув контроль над телом законному хозяину. Лоури внезапно почувствовал, как колотится в груди его больное сердце.

— Это безумие, — прохрипел он. — Какая глупость!

Впервые Мэг радовалось тому, что она всего-навсего привидение. Все что угодно, но вот умирать во второй раз ей точно не придется.

— Я же тебе говорила.

Лоури прислонился к ограде, дожидаясь, пока бешеный стук в его груди сменится короткими глухими ударами.

— Ладно, — вздохнул он. — Полегчало. Пошли.

— Ты уверен?

Старик встал на ноги:

— А какой теперь смысл сдаваться, верно? Мы уже справились с самым сложным.

— Мы? Да ты просто сидел и наблюдал. Это я волокла твое бесполезное старое тело через ограду.

— По-моему, тебя сюда для этого и послали, разве не так?

— Ну, допустим.