Паутина Старого Города - Алека Вольских Страница 28

Однако прошло полчаса, а Рута не возвращалась. Динка уже и так и эдак ерзала пятой точкой по подоконнику, и все–таки не выдержала. Спрыгнула на пол и выбежала из комнаты.

Войдя в здание офиса, Динка обычным шагом, чтобы не шуметь, поднялась по лестнице и уж совсем тихонько, едва ли не крадучись, прошла по коридору. Дверь в комнату собраний была приоткрыта. Оттуда доносились звуки компьютерной техники: клацает мышка, трещит ее колесико, вот принтер распечатал какой–то документ.

Динка озадаченно поморгала. Похоже, Руи один. Но едва она так подумала, как в комнате кто–то тихо шмыгнул носом.

И все–таки Старушка сейчас там, за этой дверью. Не Руи же плачет? Точно нет. Динка даже представить себе такого не могла.

Решив подождать, она отошла в сторонку, присела на корточки у стены и обняла колени.

Минут двадцать было тихо. Динка уже подумала, что шмыганье ей померещилось, как вдруг из комнаты для собраний послышался девчоночий голос.

— Я просто… хотела ее напугать, — виноватым тоном оправдывалась Рута. — Я… не хотела отравить ее, правда. И… — она снова зашмыгала носом, — я не хотела отравить тебя.

Рута уже почти рыдала.

— Только не тебя! Прости, Руи, пожалуйста!..

— Мне это неинтересно, — холодно перебил ее он. — Не продолжай. Причины и оправдания можешь оставить при себе.

Рута замолчала. По утихающим всхлипываниям Динка поняла, что девушка пытается сдерживать рыдания.

В этот раз молчание длилось недолго — минут пять.

— Рута, — наконец сказал Руи, — мне не нужен в команде человек, который будет вредить своим. Если подобное повторится — я тебя выгоню. И больше ты сюда не вернешься.

Из комнаты послышался судорожный вздох.

— Ха… хорошо, — послушно отозвалась Рута. — Я поняла.

Послышались шаги, и в коридор вышла Рута. Увидев Динку у стеночки, Старушка удивилась, но тотчас, нахмурившись, прошла мимо. Ни слова не сказала. Динка подскочила и побежала за ней.

— Эй, что ты там делала целый час? — спросила Динка; любопытство было сильнее ее. — Я ждать устала.

Рута сверкнула глазами в ее сторону.

— Подслушивала?

— Что подслушивала?! — разозлилась Динка. — Вообще ни слова не слышала! Руи тебе что–нибудь говорил?

Рута нахмурилась и отвела взгляд.

— Сказал, что выгонит, если такое повторится. Довольна, малолетка?

«Так тебе и надо», — подумала Динка, а вслух сказала:

— А, ну это я слышала. А перед этим он тебе что–нибудь говорил?

— Ничего он не говорил.

— Целый час молчал?

— Молчал. Целый час.

Динка большими глазами посмотрела на Руту. Она могла себе это представить. Целый час в комнате с Руи наедине. Чувствуешь себя виноватой. Боишься. Трясешься. Дрожишь. Ждешь, когда он на тебя накричит. А он молчит. Сидит с тобой в одной комнате — холодный, злой, занимается чем–нибудь посторонним, — и не говорит тебе ни слова. Как будто ты для него больше не существуешь. И уйти тоже нельзя, потому что уйдешь сейчас — и дверь под названием «Руи» будет закрыта для тебя навсегда. Он так испытывает. И наказывает.

— Ужас. — У Динки мурашки по коже побежали. — Руи изверг. Нельзя же так людей мучить.

— Ну! — внезапно поддержала ее Рута. — Еще как мучил! Я там чуть с ума не сошла! Молчит и молчит, молчит и молчит. И даже не смотрит на меня. В мониторы уставился, мышка «клац–клац» — документы какие–то листает.

«Как–то так я и думала», — мелькнуло в голове Динки.

— А я для него как будто ничем от стенки не отличаюсь, — продолжала Рута. — Это хуже всего. Лучше б наорал, ударил даже, но когда не замечает…

Кукольное лицо Руты исказилось, она шмыгнула носом и в конце концов все–таки заревела. Прямо как ребенок. Ревет и слезы руками по лицу растирает.

— Жестокий, — сквозь рыдания пожаловалась Рута. — Почему он так со мной? Он же знает, что я его… что он мне…

— Ага, чудовище, — поддержала Динка, неподдельно сочувствуя; а ты попробуй не посочувствуй, когда рядом так рыдают. — Не реви, а?

Но Рута продолжала реветь. Ревела, пока они спускались по лестнице. Ревела, когда вышли на выложенную красной плиткой тропу, ведущую к пансиону. А потом вдруг резко успокоилась и тяжело выдохнула, как будто рыдания ее утомили. Динка все время шла молча. Рута ее не прогоняла, да и с чего бы — им все равно обеим в пансион идти.

На полдороге к пансиону чей–то голос окликнул:

— Рута!

Хоть звали не ее, Динка машинально повернула голову назад.

К ним направлялся незнакомый Динке человек — не по дорожкам, а прямо через «сад камней», резво перепрыгивая с булыжника на булыжник, хотя можно было их просто обойти. Соскочив на выложенную красной плиткой тропу, он подошел к девочкам с улыбкой, но тотчас нахмурился.

— Ты плакала? — спросил, вглядываясь в лицо Руты.

Она отвела глаза.

— Тебе показалось.

— Руи довел? — вытянув брови домиком и криво улыбнувшись, угадал он.

Рута молчала, по–прежнему отворачивая заплаканное лицо, а Динка тем временем рассматривала незнакомца. Коренастый, темноволосый. Молодой — наверное, как Руи, — но глаза как у доброго старичка. Под глазами неожиданная россыпь веснушек. Обычно ведь конопатыми рыжие бывают, а этот брюнет почти. Нос кривой, как будто его однажды сломали, и кости неправильно срослись.

Догадавшись, что Руту лучше сейчас оставить в покое, он перевел взгляд на Динку. Улыбка стала шире — радушная, затронувшая карие глаза.

— А ты, видимо, новенькая. Я Антон. — И зачем–то подняв руку на уровне головы, уточнил: — В команде.

— Динка, — представилась девочка.

Руи говорил, что вместе с ней в агентстве будет восемь мироискателей. Значит, Антон последний — теперь она знает их всех.

— Мне нужно к Руи зайти, сказать, что вернулся. — Он снова обращался к Руте. — А потом можно к тебе заглянуть?

Старушка только пожала плечами, мол, как хочешь, мне все равно. После чего развернулась и возобновила путь к пансиону. Динка зачем–то поспешила за ней, но на ходу обернулась. Антон стоял там же, где они его оставили, и как–то очень грустно смотрел им вслед. Динка тут же себя поправила: нет, не им — он смотрел вслед Руте. Заметив взгляд Динки, неловко улыбнулся, словно застигнутый на месте преступления, и, повернувшись спиной, двинулся к зданию офиса.