Хонорик и Огненный Всадник - Владимир Сотников Страница 3

Смотрите, — сказал Ладошка, — а лес стал маленький!

Действительно, деревья вокруг становились все более низкорослыми и какими — то чахлыми. Зато под ногами все чаще чавкала грязь. Если бы не высокие кочки травы, по которым они прыгали, то ребята давно уже промочили бы ноги.

В болото какое — то попали… — пробормотал Макар. — Вот сейчас, наверное, окончательно заблудились.

Говорила же я, надо было сидеть на месте! — воскликнула Соня. — Что мы теперь делать будем? Еще дальше забрались!

Макар в отчаянии сделал несколько кругов вокруг Сони и Ладошки с хонориком. Но даже видимости какой — нибудь тропинки он не обнаружил.

Давайте хоть по своим следам обратно пойдем, — предложил он.

Но и свои следы ребята вскоре потеряли. Там, где была примятая трава, еще можно было их угадать, но как только ребята вышли на место посуше, их следы совсем исчезли. Они в который уже раз потеряли направление.

Попались. Вот мы и попались. — пробормотал Макар и сел прямо на землю. — Сейчас я уже согласен просто ждать. Потому что ничего мы не сможем больше придумать.

И вдруг, словно он стал думать вместо ребят, хонорик принюхался, потом завертел головой и наконец уставился в одну сторону. Он все тянулся и тянулся туда мордочкой.

Он что — то почуял! — воскликнул Ладошка. — Может, лошадок?

Ау! Ау! — закричала Соня. — Мы здесь! Мы заблудились!

Макар забрал у Ладошки хонорика, опустил его на землю и попросил:

Искать, Нюк, искать!

Ну иди хоть куда — нибудь! — взмолился Ладошка. — У тебя же нюх хороший.

Но просто куда — нибудь хонорик идти не собирался. Он направился туда, куда подсказывал ему хороший нюх. И ребята осторожно, чтобы не отвлекать его, направились за ним. Уже было понятно, что Нюк двигается целеустремленно и уверенно.

Он дым почуял! — воскликнул Макар.

Сомнений не было — откуда — то из — за низкорослых сосенок тянуло дымком. Где — то там горел костер. Ребята так же, как и хонорик, втягивали в себя этот запах. Почему — то сейчас он казался особенно приятным.

Лес уже перешел в мелколесье, низкорослые деревца стояли поодаль друг от друга, и под ногами уже вовсю хлюпала вода. Ясно было, что ребята вышли к болоту. И вдруг лес совсем закончился, и они оказались на открытом пространстве. Перед ними были только маленькие кустики, между которыми поблескивали лужицы застоявшейся воды.

Ау! — закричала Соня. — Кто здесь есть? Отзовитесь!

Воздух над болотом был синеватым от дыма. Только вот где же сам костер?

Макар посмотрел по сторонам вдоль границы леса и болота. Конечно, костер не могли жечь на мокром месте. Скорее всего он горел где — то на возвышении, в лесу. А дым от него растекался над болотом.

Так и оказалось. Справа, метрах в двухстах, виднелось наибольшее скопление дыма.

Туда! — скомандовал Макар.

Вскоре они стояли у костра. Одни. Никого из людей они там не увидели.

А кто же его разжег? — спросила Соня.

Кто — то. Костры сами не разжигаются, — ответил Макар. — И этот «кто — то» был здесь совсем недавно. Даже углей еще нет, только палки горят.

Действительно, костер полыхал, как только что устроенный. Макар огляделся. Может, «кто — то» пошел за дровами? Хотя зачем — вон, рядом полно сухих веток, коряг. Никуда ходить не надо. Ладошка тут же подложил в костер несколько сухих веток и стал с удовольствием тыкать в огонь длинной палкой, наблюдая, как загорается ее кончик.

Ты лучше разуйся, — сказал ему Макар. — Кроссовки просушить надо. И носки сними

тоже.

И он сразу же показал пример: разулся, стянул носки, положил рядом с костром кроссовки и сверху них — носки. То же самое сделали и Соня с Ладошкой. Хонорику, конечно же, разуваться не надо было — он и так был босиком.

Огонь притягивал взгляд. Ребята замолчали и уставились на пламя. Стало тихо.

И вдруг Макар услышал, как в лесу отчетливо хрустнула ветка. Сама по себе, конечно, она хрустнуть не могла. Значит, ее кто — то сломал. Макар прислушался. Если ломают сухие сучья, значит, звук должен повториться. Но было тихо.

Тихо, — сказал Макар. — Там кто — то ходит. Это на ветку наступили.

— Так почему мы должны тихо сидеть? — не поняла Соня. — Наоборот, звать надо! Ладошка воспринял ее слова как команду.

Ау — ау! — писклявым голоском закричал он. — Спасите — помогите!

Ты чего это кричишь? — одернул его Макар. — От чего это тебя спасать?

От заблуждения, — улыбаясь, ответил Ладошка. — Мы же заблудились.

Просто «ау» кричи, — сказал Макар. — А то подумают, что на тебя волки напали. И тоже испугаются.

Ау! Ау! — повторил Ладошка и со вздохом добавил: — Скучно так кричать. Надо что — то добавлять.

Есть тут кто — нибудь? — громко крикнула Соня. — Отзовитесь!

И Макар крикнул свое «ау» — изо всех сил, намного громче Сони. Но лес в ответ молчал.

Странно, — сказал Макар. — Как будто нас испугались.

Мы же не волки! — развел руками Ладошка.

Вот именно, — хмыкнул Макар. — Чего нас бояться?

Он посмотрел на лес и замер. Из — за ближайшего куста на него смотрел… гном. Совершенно сказочный — в шапочке с помпоном, в куртке с оторочками по рукавам и в сапогах — ботфортах.

От удивления Макар потерял дар речи и только кивал в сторону гнома. Соня тоже посмотрела туда и ойкнула.

Ладошка оказался самым разговорчивым.

Ой! Гномик! — воскликнул он.

Но и он после этих слов замолчал. Потому что гном помахал кому — то рукой, и из — за соседних кустов выглянули еще два таких же гнома.

Раз, два, три… — прошептал Макар. — А надо семь…

Почему? — тоже шепотом удивилась Соня.

Ты Белоснежка, их — семь гномов. Как в сказке.

Макар, мы не спим? — спросила Соня.

Я об этом тоже подумал, — ответил Макар. — Но похоже, все происходит на самом деле. Один хонорик ничему не удивился. Воспользовавшись тем, что никто не держал его

поводок, он шмыгнул вперед и подбежал к ближайшему гному, который сразу же нырнул обратно в куст и запищал оттуда тоненьким голоском:

Спасите! Кусают!

Но два его друга бросились спасаться сами, то есть бросились бежать. Они бежали смешно, падая, подхватываясь, опять падая. Даже хонорик остановился от удивления: что это они так переполошились? Он же хотел только поздороваться! Ну, в крайнем случае, обнюхать их сапоги. Чихнув от неудовольствия, он вернулся к ребятам.