Вундеркидз. Поместье Уэйкфилд - Жаклин Сильвестр Страница 3

Затем последовали ругательства на испанском, и даже со своим плохим знанием языка Ника могла понять, чего они требовали, – они хотели, чтоб она вернулась. Охранники выглядели нервными: было очевидно, что, зайдя так далеко, она подорвала их авторитет.

Охранник ростом поменьше схватил ее за руку и грубо потянул на себя, вызвав тем дополнительную волну боли, прокатившуюся по Никиному позвоночнику. Оглушительные вопли и дерганье продолжались, пока позади Ники не раздался окрик, пронзивший остальных, словно предупредительный выстрел, и моментально заставивший их замолчать.

– Silencio! Déjala ir! [3] – велел тот же голос.

Охранники замерли, и Ника устало подняла свою отяжелевшую голову на этот новый голос. Яркое солнце слепило ее, и все, что она могла видеть, это голову с черными волосами. Сердце екнуло, она затаила дыхание. Зак. Его имя отдалось в душе мучительным напоминанием и внезапным жгучим желанием. «Зак. Зак. Зак», – громко и ясно прозвучало его имя в ее тяжелой голове – как полицейская сирена, пронизывающая тишину глухой ночи.

Но когда ее глаза привыкли к яркому свету, она рассмотрела красивое молодое лицо, которое вовсе не принадлежало Заку. Глаза Ники наполнились слезами разочарования, стыда и боли – головной боли. Она выпрямилась и уставилась на незнакомца, собирая остатки куража. Красив, но, кроме этого, у него не было ничего общего с тем, за кого она его приняла поначалу. У него загорелая кожа, жесткое выражение лица, темные волосы и крошечные шрамы вдоль бровей.

Парень отдал еще несколько приказов по-испански своим людям, которые немного сникли в его присутствии.

Ника почувствовала слабость в коленках; она низко склонилась и сосредоточилась на дыхании. Парень подошел к ней.

– Hola [4]. Меня зовут Бастиан, – представился он, обнаружив мелодичный и сочный выговор. – Могу я вам чем-нибудь помочь?

Его английский был беглым, но подчеркнуто правильным. Он, как бы приглашая, указал на дом.

– Я… – начала было Ника, но запнулась, не слишком уверенная в том, хочет ли называть свое настоящее имя.

– …Ника, – закончил он за нее. – Я знаю.

Ника почувствовала, как от напряжения ей словно кости ломит. Откуда он знает ее имя? Он ли главный владелец дома? Нет, он слишком молод; слишком молод, чтобы владеть целым имением и отдавать приказы вооруженным охранникам. Он не мог быть существенно старше ее. Но он каким-то образом связан с байкером.

Взгляд Ники устремился в пустыню.

– Нам есть о чем поговорить! Может, зайдем в дом? – настаивал Бастиан.

Ника неспешно разогнулась. Но движение было слишком резким, и она покачнулась. Когда Бастиан бросился ей помочь, она подняла руки, жестом показывая, что с ней все в порядке, и подала знак, чтобы он шел вперед. Бастиан подчинился. Ника последовала за ним нарочито медленно, выигрывая время; как только он зашел в ворота, резко развернулась и побежала в открытую пустыню.

Ника чувствовала, что колени не хотят слушаться, но бежала изо всех сил – так быстро, как могла.

В глубине души она знала, что в нее не будут стрелять. Она была нужна им живой.

– Там на сотни миль только пустыня! – услышала она позади крик Бастиана.

Ника не слушала – он лгал. Она испытывала свое сердце и ноги до тех пор, пока те не стали болеть невыносимо, пока боль, переполнив ее, не подступила к горлу вместе с желчью.

Ника ожидала, что Бастиан прикажет охранникам преследовать ее. Она готовилась услышать выстрелы и свист пуль. Вместо этого раздался звук ревущего двигателя. Она ускорила бег. Бастиан сел в одну из тех старых машин, чтобы догнать ее. Ника силой воли подталкивала себя вперед. Все, что ей нужно было сделать, – это приблизиться к заправке. Тогда она сможет звать на помощь.

Ее ноги двигались словно сами по себе. Жара становилась все нестерпимее. Капли пота стекали по лбу и – в глаза. Головная боль стучала кулаками в череп. Машина, обогнав ее, проехала еще два-три десятка метров и остановилась. Из машины вышел Бастиан.

Ника резко повернула вправо.

– Разве ты не хочешь видеть своих друзей? – окликнул он Нику.

Только не оглядываться! Он лжет.

– Интеграл – светлые кудри. У Эмбер длинные рыжие волосы. И надоедливый ирландец в глупой шляпе…

Никин бег трусцой невольно перешел в прогулочный шаг. Ему не так сложно было бы получить описание ее друзей. Достаточно одного звонка байкера, чтобы Бастиан узнал, как они выглядят… Если только этот парень знает байкера, а он, скорее всего, знает – иначе с какой стати он бы оказался на этой стороне туннеля, по которому послал их Чед? Но ее друзья пробирались своим путем, отдельно от нее, и Бастиан, зная, как они выглядят, наверняка не имел в виду, что они у него. Он все еще мог ей лгать.

– Пожалуйста, позволь мне отвезти тебя обратно в дом, – спокойно сказал Бастиан.

Ника остановилась.

Ее остановило не упоминание друзей, а скорее то, как он говорил, его уверенность. Его тон звучал так, будто он не только хотел ее остановить, но как будто он уже это сделал. Как будто он действительно знал, что ей больше некуда идти. Как будто он был просто удивлен ее поведением. Именно эта уверенность остановила ее. Но разве там не было заправки? Неужели правда в пустыне не было ничего, кроме мерцающих миражей? И да, у нее не было воды, она не продержалась бы даже до конца дня. Она больна и ослаблена. Бастиан знал, что ему не нужно гнаться за ней: продолжи девушка свой побег, то просто погибнет там, в песках.

Ника оглянулась на него. Охранники стояли рядом с машиной, с опущенными вниз пистолетами.

Бастиан поднял руки, как бы сдаваясь.

– Твои друзья внутри; если бы ты проверила перед тем, как бежать, то убедилась бы, что они спят в комнатах, соседних с твоей. – Он показал большим пальцем себе за спину, жестом голосующего путешественника автостопом. – Клянусь.

Он мог бы застрелить ее уже сейчас, если бы хотел. Ника подумала: не похоже, чтобы он собирался причинить ей вред. Еще не сейчас. Он нуждался в ней, для каких-то целей. А ей нужна вода. Ей нужна провизия. Ей нужен лучший план побега.

Ей нужны ее друзья. Ей нужны ответы.

Ника мимоходом глянула в сторону заправки.

– Кстати, эта заправка заброшена. Уже в течение семи лет, – сообщил Бастиан.

Ника прищурилась. Сейчас, будучи чуть ближе, она вроде бы различила полуразрушенный фасад здания. Рядом не было припаркованных машин. Окна разбиты. Бастиан говорил правду. Место заброшено.

Она снова посмотрела на гасиенду. Неужели ее друзья действительно там? Она не была в этом уверена. Пустыня предлагала сомнительную свободу. Гасиенда предлагала ответы. Смирившись, она пошла к парню и его охранникам.