Шоколадные каникулы. Приключения семейки из Шербура - Жан-Филипп Арру-Виньо Страница 3

Алые скалы

Мы останавливались в гостинице лишь однажды — несколько лет назад, на рождественских каникулах. Тогда мы прекрасно отдохнули. Поселились в деревянном домике в горах и пол-отпуска провалялись с температурой под сорок.

На этот раз сорокаградусной была жара в салоне нашей машины.

— Дорогой, мне кажется, мы только что не туда повернули, — сказала мама.

— Ты же сама велела повернуть направо, дорогая, — ответил папа, держа одной рукой руль, а другой — Жана Е., который так и норовил сжевать дорожную карту.

Я сидел посередине на заднем сиденье и расталкивал локтями Жана В., Жана А. и Жана Г. Жан Д. в одиночестве болтался сзади среди чемоданов, за которыми его почти не было видно.

— Берем только самое необходимое, — предупредила мама, у которой всё всегда под контролем. — Плавки, полотенца и два комплекта одежды для каждого.

— Ура! — закричал Жан Г. — Мы не будем чистить зубы все каникулы!

— И не забудьте умывальные принадлежности, — поспешно исправилась мама.

— А наши тетрадки с заданием на лето? — спросил Жан В.

— Конечно…

— А мои ласкласки? — пропищал Жан Д.

— Ну, если ты так уж хочешь…

— И последние выпуски «Великолепной пятерки», которые мне подарил дедушка Жан? — попросил я.

— Ну, если дедушка Жан подарил, то, конечно…

— Я никуда не поеду без «Монополии», — заявил Жан А.

— Ну, раз ты так вежливо просишь…

— И кораблик можно? — уточнил Жан Г.

Кораблик — это надувное каноэ на шестерых, которое папа купил, чтобы брать с собой на море.

— Он прав, дорогая, — вмешался папа. — Где мы еще всей семьей покатаемся на лодке?

Кажется, перспектива кататься на лодке всей семьей маму не сильно радовала. Но она решила не портить нам отдых. Словом, когда мы отъехали от дома, машина была забита до отказа, а лодка, привязанная к крыше автомобиля, постоянно съезжала то на лобовое, то на заднее стекло. Так что, когда мы резко тормозили на светофоре, складывалось впечатление, что мы — племя индейцев, которое сплавляется по реке под перевернутой вверх дном лодкой. К счастью, дорога оказалась недолгой. Точнее, она не оказалась бы долгой, не сверни папа направо на последнем перекрестке. У него покраснели уши — явно от жары, — и даже Жан Е. смекнул, что лучше сидеть смирно.

— Это здесь! — вдруг закричал папа.

Он резко затормозил и вылетел на узкую дорожку с табличкой у обочины:

ВОИНСКАЯ ЧАСТЬ! ВХОД СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!

В машине все оцепенели от ужаса. А вдруг папа не повезет нас ни в какую гостиницу, а осуществит свою давнюю угрозу об интернате для детей военнослужащих?!

Последний километр мы ехали в мертвой тишине. Зато папа почему-то был весел и доволен:

— Так кто, дорогая, все-таки оказался прав, повернув направо?

Еще один вираж — и мы остановились у здания, затерянного среди развесистых сосен.

— Это казалмы? — пропищал Жан Д.

— Казармы? — развеселился папа. — Что за мысли, Жан Д.? Это самая настоящая гостиница, просто в ведении морского флота.

— Но мы же не матросы, — забеспокоился Жан Г.

— А зачем, по-твоему, мы везли лодку, редиска? — спросил Жан В.

Папа — военно-морской врач. Он с молодости мечтал о кругосветном путешествии на военном корабле. Но для шестерых сыновей вряд ли нашлась бы подходящая каюта, так что пришлось остаться на суше. Иногда мне кажется, что он готов сбежать от нас на атомную подводную лодку и месяцами курсировать подо льдом.

— С семьями сюда пускают, — успокоил нас папа, — но, конечно, при условии, что дисциплина будет идеальной.

— Надеюсь, тут хотя бы телевизор есть, — бурчал Жан А.

Отель «Алые скалы» оказался вживую еще красивее, чем в папином буклете. Это было огромное трехэтажное здание со свежевыкрашенными оконными ставнями и балкончиками, большой столовой и кучей офицерских семей, которых тоже «пустили».

Мы вшестером спали в огромной общей комнате, а родители — в другой, за дверью. В первую же ночь мы чуть не схлопотали от папы, который зашел к нам в самый разгар боя подушками.

— Это вы называете «немножко почитать перед сном»? — спросил он.

— Это середнячки начали, — сказал я.

— Это старшие нас заставили, — оправдывался Жан В.

— Ничего, вот папа уйдет… — пригрозил ему Жан А., тихонько взбивая подушку.

— И не вынуждайте меня приходить второй раз, — грозно предупредил папа.

Как только дверь за ним закрылась, Жану Г. пришла в голову отличная мысль:

— А давайте поиграем в палубных летчиков?

— Давайте, — согласился Жан А. — Но только, чур, я — командир эскадрильи.

Сказано — сделано. Каждый должен был пробежать по комнате, прыгая с кровати на кровать, под жестоким подушечным обстрелом. Ну и как тут не услышишь скрипа старых пружин? Но, думаю, папу забеспокоило даже не это, а то, как плюхнулся на паркет Жан В.: он только пошел на посадку, но резко спикировал вниз, когда грязный носок Жана А. угодил ему прямо в нос.

— Ну что ж, ребятки! Раз вам некуда девать энергию, с завтрашнего дня подъем ровно в восемь утра и на зарядку! — скомандовал папа. — И даже не думайте прикидываться больными, иначе вам действительно не поздоровится!

«Свежий воздух и активный отдых» — вот что было написано в буклете гостиницы. Думать нужно было раньше — теперь папа каждое утро поднимал нас ни свет ни заря и вел на зарядку. Пока мама не спеша принимала душ и одевалась, мы строились в шеренгу на террасе — руки на поясе, ноги на ширине плеч — и папа показывал нам упражнения.

— Дышите глубже, ребята! Раз-два, раз-два…

Дышать глубже, похоже, нравилось только малышам. Жан А. почесывал подбородок, Жан В. спал стоя, а Жан Г. развлекался тем, что втихаря пинал нас ногами. Терпеть не могу делать зарядку на пустой желудок, да еще у всех на виду. На нас были одинаковые полосатые рубашки, которые мама купила по каталогу. Вылитые братья Дальтон из «Счастливчика Люка»! Мы синхронно махали руками под насмешливыми взглядами нормальных семей, которые в это время завтракали в столовой и наблюдали за нами через окно.

— Даже не мечтайте, что на пляж мы будем ездить на машине, — постановил папа.