Истории Тряпичного Энди - Джонни Груэлл Страница 3

– Как весело! – сказал Тряпичный Энди, когда музыка остановилась и куклы уселись в кружок. – Вы знаете, я был заперт в чемодане на чердаке столько долгих лет!

– Было очень одиноко жить в чемодане всё это время? – спросила Сьюзан причудливым голосом, ведь на её голове была трещина.

– О нет, совсем нет! – ответил Энди, – В углу чемодана было маленькое гнездо мышек. Милые маленькие мама и папа мышки жили вместе со своими малышками мышатами. А когда родители мышат отлучались, я заботился о малышах!

– Не удивительно, что тебе не было одиноко! – сказал дядюшка Клем, который был очень добрым и всех любил.

– Нет, я никогда не скучал в чемодане на чердаке, но гораздо приятнее снова быть на свободе и жить здесь с моими замечательными друзьями! – ответил Энди.

И все куклы думали так же. Они уже полюбили счастливую улыбку Тряпичного Энди и знали: он такой же добрый и забавный, как Тряпичная Энн.

Однажды ночью, после того как все в доме улеглись, Тряпичный Энди встал с кровати и пощекотал дядюшку Клема.

Дядюшка Клем извивался и дрыгал ногами во сне, пока наконец не смог больше терпеть щекотки и проснулся.

– Мне приснилось, что кто-то рассказывал очень смешную историю! – поделился он. – Но я не могу вспомнить, о чём она была!

– Просто я щекотал тебя! – засмеялся Тряпичный Энди.

Когда другие куклы услышали их разговор, они тоже сели в своих постелях.

– Мы сегодня весь день вели себя тихо, – сказал Энди. – Давайте немного повеселимся!

Эта идея многим пришлась по вкусу. Куклы выпрыгнули из своих кроваток и подбежали к постели Тряпичного Энди и дядюшки Клема.

Энди в шутку бросил подушку в Хенни. Хенни не успел увернуться и кубарем полетел вниз.

Хенни всегда говорил: «Мама», когда его наклоняли вперёд-назад, а когда подушка повалила его, он затараторил: «Мама, мама, мама!»

Но голландская кукла кричала не потому, что ей было больно. Все знают: Санта-Клаус оберегает кукол от боли. Когда их создают в его огромной мастерской, всем куклам дают немного особой волшебной силы, которая оберегает их.

И Хенни умел говорить так же хорошо, как и другие куклы, и когда стоял, и когда лежал или сидел, но если его качали вперёд-назад, он всегда говорил: «Мама».

Шутка Энди развеселила голландца и других кукол. Хенни вскочил на ноги и бросил подушку в тряпичного мальчишку. Тот попытался прыгнуть в сторону, но забыл, что сидит в кровати, и вместе с дядюшкой Клемом они кубарем полетели вниз.

И вот уже все куклы побежали к своим кроватям, схватили подушки и принялись бросать их друг в друга. Началась самая весёлая битва подушками, которую только можно себе представить.

Восторгу не было предела, подушки летали с такой скоростью, что пол детской вскоре был покрыт пёрышками из них. Только когда куклы остановились передохнуть и собрать пёрышки обратно в подушки, Тряпичный Энди обнаружил, что потерял в борьбе руку.

Куклы забеспокоились:

– Что скажет Марселла, когда увидит, что Тряпичный Энди без руки?

– Мы можем спрятать её в рукаве! – придумал дядюшка Клем. – А когда Марселла возьмёт Тряпичного Энди из кроватки утром, она увидит, что его рука оторвалась!

– Она висела на одной или паре ниточек весь день или даже дольше! – вспомнил Энди. – Помню, что большой палец стал часто выворачиваться назад. Тогда я понял, что моя рука едва держится.

Дядюшка Клем засунул руку Энди в рукав его одежды, но каждый раз, когда Тряпичный Энди прыгал, он снова терял её.

– Так ничего не получится! – загрустила одна из кукол. – Тряпичный Энди даже сидит криво, одна рука перевешивает. И он не может играть с нами так же весело, как двумя руками!

– О, не переживайте! – улыбнулся Энди. – Марселла пришьёт руку утром, и всё будет отлично, я уверен!

– Я думаю, Тряпичная Энн может пришить её сейчас! – предположил дядюшка Клем.

– Да, Энн может пришить руку! – согласились куклы. – Она умеет играть «Питер, Питер, тыквоед» на игрушечном пианино, значит, умеет и шить!

– Я с радостью попробую, – согласилась Тряпичная Энн. – Но в детской нет иголок и ниток, и мне нужен напёрсток, чтобы не проколоть себе ручку!

– Марселла всегда берёт иголку у мамы! – подсказала кукла-француженка.

– Я знаю, – сказала Тряпичная Энн, – но мы не можем разбудить маму, чтобы попросить иголку!

Игрушки посмеялись над этим как над шуткой. Они очень хорошо знали, что, даже если бы мама не спала, они бы ни за что не стали просить у неё иголку и нитку. Куклы никому не хотели показывать, что умеют двигаться и разговаривать, как живые люди.

– А может, мы сами достанем их из выдвижного ящика комода?! – предложил Хенни.

– Да, – обрадовалась Сьюзан, – давайте сами достанем иголку, нитки и напёрсток из ящика! Идём, все идём!

И Сьюзан, несмотря на свою треснувшую голову, побежала к двери детской.

Маленькие куколки, постукивая своими фарфоровыми каблучками по полу, тоже направились к двери, а Тряпичный Энди, тащивший за собой свою руку, плёлся позади всех.

Энди жил в этом доме не так долго, как остальные куклы, поэтому не знал точно, где стоит комод. Но куклы его нашли и после долгих стараний достали из ящика напёрсток, иголку и нитки, а потом поспешили обратно в детскую.

Дядюшка Клем снял рубашку Тряпичного Энди, а куклы уселись вокруг и стали наблюдать, как Тряпичная Энн пришивает руку тряпичному мальчику.

Энн сделала два стежка и засмеялась. И конечно, когда она захихикала, другие куклы тоже заулыбались. Смех, как зевота, очень заразителен.

– Я только что вспомнила! – обратилась она к Энди. – Помнишь, очень-очень давно я уже пришивала тебе руку?

– Я тоже вспомнил, когда ты сказала об этом, – ответил Тряпичный Энди, – но я совсем не помню, почему она тогда оторвалась!

– Расскажи нам эту историю! – закричали куклы.

– Ну, хорошо! – начала Тряпичная Энн. – Твоя хозяйка, Энди, оставила тебя у нас дома на ночь, и, когда все ушли спать, мы поднялись на чердак!