В поисках черного золота - Владимир Аверин Страница 33

Вадик, пережигая и разматывая веревку. Опрокинув шестой мешок, он увидел небольшой сверток, который выпал на пол вместе с черным крошевом удобрений. Подрагивающими пальцами Вадик сорвал с него липкую ленту, вынул из целлофанового пакета брезентовую инкассаторскую сумку и вытряхнул из нее несколько золотых брусков с округлыми краями.

— Оба-на! — вырвалось у Вадика. Он радостно хлопнул в ладоши, схватил один слиток и несколько раз подбросил его на ладони, определяя приблизительный вес. Золотой брусок был легче полуторалитровой бутылки «пепси» и немного тяжелее черной буханки. — Не меньше килограмма. А может, ровно кило, — сделал вывод Вадик, глядя на чистенький золотой слиток, который удобно, как кусок мыла, лежал на его ладони.

Всего было десять слитков. Вадик положил их в сумку, снова попытался закрыть ее, несколько раз подергав язычок замка, но так и не смог застегнуть сломанную «молнию». Повесив сумку на плечо, он посмотрел в окно и не увидел Киборга. В этот момент музыка резко стихла и во внезапно наступившей тишине послышался обрывок фразы:

— …охли, что ли?! — кричал Киборг, поднимаясь по ступеням на второй этаж. — Эй, мужики! Я спрашиваю, оглохли, что ли?! Вас не дозовешься. Ору, ору… — проворчал он, а затем негромко произнес: — Ой-йо-о… Кто чердак открыл? Глеб, это ты, что ли? Ты на чердаке? Эй, Глеб? Надо предупреж…

Снова загромыхала музыка, и Вядик не рас- слышал конца фразы. От волнения его ладони стали потными, он выхватил из-за пояса пистолет, сжал рукоятку двумя руками, сел на корточки возле откинутой крышки люка и направил ствол на квадратный проем в полу чердака, на лестницу, по которой вот-вот должен был подняться Киборг.

Вадик боялся, что Киборг услышит стук его сердца — так громко оно стучало — и заподозрит неладное. Чтобы немного успокоиться, он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул; собрался было откинуть назад волосы, прилипшие к потному лбу, но в этот момент увидел внизу перед собой макушку Киборга, который не спеша поднимался по ступеням. Когда голова бандита оказалась на уровне глаз Вадика, он приставил дуло пистолета-зажигалки к бритому затылку Киборга и приказал:

— Руки вверх! Стоять! Не оборачиваться! Вперед!

Почувствовав тепло стали на своем затылке, Киборг замер, затем медленно поднял руки и спросил:

— Я не понял: стоять или вперед?

— Вперед! Не оборачиваться! Лицом к стене! Быстро! — крикнул Вадик, заметив, что пистолет в его руках дрожит, как осиновый лист на ветру.

— А я тебя узнал, пацан. По голосу узнал, — произнес Киборг, поднявшись на чердак и увидев в углу пять выпотрошенных мешков. — Оставь золото, а то плохо будет. Лучше положи его туда, где взял, — посоветовал он, с поднятыми руками полхоля к стене. Он сказал это спокойно, не по- вышая голоса, так как на чердаке музыка звучала не так громко, как на втором этаже.

— А если не положу, тогда что? — Вадик стал медленно спускаться по лестнице. Чтобы держать Киборга на мушке, ему пришлось идти задом наперед, осторожно нащупывая ногами ступеньку за ступенькой. — Что тогда, а?

— Тогда мы тебя найдем, ноги выдернем, а спички вставим.

— Очень страшно, я весь дрожу, — сказал Вадик, спустившись до половины лестничного марша и почувствовав себя в относительной безопасности. Он не мог отказать себе в удовольствии подколоть бандита. Одной рукой придерживая над собой металлическую крышку люка, Вадик высунул голову над полом чердака и сказал: — Дядя Киборг, повернитесь.

Киборг выполнил приказание.

— Скажите: «чпок», — попросил Вадик.

— Чпок.

Вадик нажал на курок — раздался щелчок, из дула пистолета вырвался желтый язычок пламени. Поняв, что его обвели вокруг пальца, Киборг бросился к люку, но Вадик захлопнул крышку у него перед носом, спрыгнул с нижней ступеньки и побежал на первый этаж к выходу.

Ворота изнутри были закрыты на засов. Вадик без труда открыл их, вышел на улицу и, не останавливаясь, позвал Пузыря, который смотрел на часы, от нетерпения переминаясь с ноги на ногу.

— А я уже подумал, что тебе котелок отвинтили. Еще двадцать секунд, и я бы стал звать на помощь, — сказал Пузыренко, догнав приятеля. — Ну как?

— Порядок, — сказал Вадик, показав Пузырю золото.

— Давай я понесу, — предложил Пузыренко и, взяв сумку у Вадика, проворчал: — Ого. Килограммов десять будет. Как ведро картошки.

Они вышли на шоссе и быстро зашагали по обочине в сторону Москвы, оглядываясь на ходу и голосуя, завидев приближающуюся машину. Но автомобили на большой скорости проносились мимо. Вадик бодро шел впереди, Пузырь пыхтел под тяжестью сумки, которая оказалась удивительно тяжелой, хотя и не была заполнена даже на половину.

— Все, больше не могу, — остановился Пузырь и, опустив сумку на асфальт, раздраженно воскликнул: — Это не золото, а какой-то чугун! С места не сдвинусь, пока не поймаем машину! — заявил он Ситникову и, не глядя, вытянул руку в сторону дороги.

— Ты что наделал, дубина? — сквозь зубы сказал Вадик, посмотрев на дорогу за Пузырем. — Оглянись.

Пузырь обернулся и увидел «Форд» патрульной службы ГАИ, который плавно сбавил скорость и остановился рядом с ребятами.

— В Москву? — спросил сержант-милиционер, сидящий на переднем сиденье рядом с водителем.

— В Москву, — растерялся Пузырь, узнав сержанта, который проверял документы у Химика.

— Залезайте, подбросим вас до кольцевой дороги, там легче поймать попутку.

— У нас денег нет. — соврал Вадик.

— Ничего. Нам по пути.

Из осторожности Вадик не хотел с десятью килограммами золота ехать в милицейской машине, но все-таки открыл заднюю дверцу, решив, что отказ вызовет подозрение. С укором посмотрев на Пузыренко, он сел в машину.

Пузырь забрался на заднее сиденье, поставил сумку на колени, протянул руку, чтобы захлопнуть дверь, и в этот момент сделал какое-то неловкое, нечаянное движение — незастегнутая сумка опрокинулась, и несколько золотых слитков выпали на пол милицейского автомобиля.

— Я так и знал. Поздравляю тебя, конспиратор, — тяжело вздохнул Вадик и откинулся на спинку сиденья.

Пузырь ждал Растатуру в новом здании аэропорта Внуково. Два часа назад он позвонил Антону Антоновичу и предложил встретиться в малолюдном месте, чтобы вернуть ему золото в обмен на отца. Но Растатура категорически заявил: «Встретимся в аэропорту».

Пузырю пришлось согласиться, хотя он и догадывался, почему Антон Антонович выбрал для встречи такое многолюдное место, — Растатура хотел последить за Пузырем и убедиться, что тот не привел за собой милицию. Ведь в вокзальной толчее легко наблюдать за человеком, оставаясь при этом незамеченным; да и в случае опасности гораздо легче затеряться в толпе, чем на открытом пространстве.

В сезон отпусков зал ожидания был переполнен. Мелькание лиц, шум, говор, шарканье ног сливались в тяжелый гул. Над распаренным людским скопищем висела легкая дымка. Проходившие мимо люди толкали Пузыря плечами, задевали сумками, теснили к стене. Мимо него прошли туристы с огромными рюкзаками за спиной, женщина, волочившая чемодан на колесиках, крикнула: «Поберегись!»