Драконы Обыкновенной фермы - Дебора Бил Страница 4

Люсинда взглянула на нее с ужасом.

— На ферму?! Да мы будем там пахать как рабы, мама! Ты даже не знаешь этого типа, ты сама так сказала. Может, он нам никакой не дядя. Может, он просто заманивает детей, чтобы уработать их до смерти, заставляет их доить коров, свиней и все такое.

— Я совершенно уверена, что он родня вашему деду. И к тому же свиней не доят. — Мать снова вернулась к изучению письма. — По крайней мере, мне так представляется.

— Услать нас на какое-то… богом забытое ранчо, — едва слышно проворчала Люсинда и решительно тряхнула головой, так что волосы упали на лицо.

Тайлер не любил спорить, но его эта идея радовала ничуть не больше, чем сестру.

— Не на ранчо. На ферму. — В его памяти вдруг всплыла картинка из учебника по истории Америки: хижина-развалюха посреди огромного пыльного поля, а вокруг пустынно, как на поверхности Луны. — Не-а, не пойдет. — Кажется, на фермах не бывает Интернета. Его любимых видеоигр там тоже наверняка не было. — Я точно не поеду ни на какую ферму на все лето, там со скуки помрешь.

И он решительно скрестил руки на груди.

— Не будьте такими консерваторами, — сказала мать, как будто речь шла о том, чтобы съесть что-то мерзкое вроде жареного кальмара, а не о том, чтобы отвратительно провести целое лето, которое им уже никто никогда не вернет. — Кто знает, а если вам там понравится? Вы сможете… покататься в повозке на копне сена. Или даже чему-то научитесь.

— Ага, — сказала Люсинда. — Например, как куры могут заклевать до смерти. Или как нарушаются законы о детском труде.

Тайлер подался вперед, выхватил из маминой руки конверт и стал разглядывать странный неровный почерк. На обратной стороне конверта красовалась напечатанная старинным шрифтом монограмма из двух переплетенных букв — кажется, О и Ф — и обратный адрес, который объяснял эти буквы и подтверждал худшие из его подозрений.

— Мам, посмотри сюда! — сказал он, протягивая ей конверт. — Вы только взгляните на название этого места! Обыкновенная ферма!

— Да, действительно очень мило звучит, — сказала она.

Мама так спешила проводить их на вокзал, что Люсинда впопыхах забыла свой фен. Она не представляла, как сможет прожить лето без фена, и почти не сомневалась, что такой полезной и современной вещи на старой, грязной и к тому же затерянной в пустыне ферме точно не найдется.

— Ты очень-то не переживай, — сказал Тайлер, пока они шли к вокзалу через парковку. — У них, наверное, и электричества-то нет.

По дороге от машины до платформы, где большое табло сообщало об отправлении поезда на Уиллоусайд, мама трижды посмотрела на часы.

— Да хватит тебе! — не выдержала Люсинда. — Как будто тебя расстреляют за то, что ты немного опоздаешь в свой холостяцкий лагерь. Может, ты в последний раз видишь своих детей, пока их насмерть не искалечили деревенские комбайны.

— К твоему сведению, я еду туда только завтра утром, — сказала мама. — Просто волнуюсь, чтобы вы не опоздали на поезд. — Она ухватилась за лямку рюкзака Тайлера, чтобы заставить его шагать быстрее, но он вывернулся из ее рук. — На этой неделе это чуть ли не единственный поезд, который останавливается в Стэндарт-Вэлли — похоже, городок совсем маленький. А вот и он, прекрасно. Так, дети, поцелуйте меня. Не забывайте писать, как вы там. Я узнаю адрес своего пансионата и попрошу нашу соседку миссис Флинер пересылать мне туда всю почту.

— Значит, когда мы напишем тебе, что стали жертвами сатанистов и они вот-вот принесут нас в жертву, ты узнаешь об этом всего через каких-нибудь две-три недели? — спросила Люсинда почти серьезно.

Какие уж тут шутки, если их, как Гензеля и Гретель, бросают в темном лесу?

— Вас, дети, не поймешь. — Мать покачала головой. — Попробуйте хоть раз перестать жаловаться и наслаждайтесь жизнью. А теперь целуйте меня.

Люсинда хоть и сердилась, но все же чмокнула мать в щеку — а вдруг они и правда в последний раз видятся. Конечно, она всерьез не верила, что их зажует молотилка или другой сельский агрегат, но на душе было неспокойно и тоскливо, а от сознания того, что она уже почти догнала ростом маму и той даже не пришлось наклоняться для поцелуя, стало еще тоскливее.

— Торопитесь, дети. Да, чуть не забыла! Дядя Гидеон вам кое-что прислал.

Мать передала обернутый в коричневую упаковочную бумагу пакет Тайлеру, потому что он ближе стоял, и послала им обоим воздушный поцелуй. Пока они садились в поезд, она стояла на перроне и радостно улыбалась. Когда они добрались до купе, Люсинда подошла к окну. Поезд тронулся, и мама замахала ей рукой. Люсинда стала махать в ответ, но сразу перестала, почувствовав себя глупо, как если бы водила хоровод с Санта-Клаусом, будучи уже взрослой.

«Мы даже не можем разбросать хлебные крошки, чтобы найти дорогу домой, — невесело подумала она. — Да и кто станет нас искать».

Поезд был старый, краска на стенах вагонов облупилась, а продавленные, все в трещинах сиденья казались такими древними, словно на них ездили лет сто. Люсинда предпочла бы простоять всю дорогу, но мама говорила, что до Стандарт-Вэлли не меньше пяти часов пути, поэтому она попыталась найти не самые мерзкие на вид места и повела туда брата. Купе в основном было заполнено людьми в отвратительной, будто с чужого плеча одежде, которые по-английски говорили как иностранцы, если не хуже. Все они были жалкими и убогими. А может, ей так просто казалось оттого, что сама она чувствовала себя такой же.

Иногда Люсинде ужасно хотелось избавиться от этого изматывающего чувства постоянной горечи и раздражения.

Они ехали уже довольно долго, прежде чем вспомнили о пакете, который передала мама. Тайлер сразу погрузился в свою любимую видеоигру — он мог сидеть за ней часами, оставаясь слепым и глухим ко всему на свете. Люсинда, прикрыв глаза, скорбно думала о том, как проведут лето ее друзья. Кейтлин с родителями отправится на озеро Тайнер, будет кататься на водных лыжах, плавать и ходить в походы. Трина и Делия, хотя и остались дома, смогут выезжать в город и брать уроки игры на гитаре. Вот станут они музыкантами и в один прекрасный день попадут на телевидение, будут тусоваться с разными знаменитостями, в рекламе сниматься, а Люсинда так и проведет остаток жизни за стрижкой овец.

— Странно все это, — произнес Тайлер.

Он первым обнаружил забытую бандероль и развернул пакет.

— Что?

— Тут записка. «Люсинда и Тайлер, пожалуйста, прочтите это очень внимательно. Так вы сможете спасти свою жизнь». Что за ерунда?

— Где лежала записка?

— В этой книге, которую послал нам дядя… как его там?..

— Гидеон.