Меч Черного рыцаря - Майкл Бакли Страница 4

— Что ж, приспешнички, неплохую службу сослужили, — сказал Пак, откручивая пластмассовую пробку с бутылки и швыряя ее в угол.

Присосавшись к горлышку, он пил, пока не выпил всю воду.

— Класс! — сказал он, отшвырнув бутылку и вытирая рот рукавом.

— Понравилось? — иронически проворчала Сабрина. — Освежился? А то я, например, не выношу, когда ты страдаешь от жажды. Может, тебе еще бутербродик подать, а?

Пак вечно думал только о себе.

— Не дергайся, — сказал он. — Что бы такое сделать, чтоб ты не превратилась в Гримм сосульку?

Он снова распахнул крылья, привстал и наклонился над кучкой веток. Глаза его заслезились (наверное, от газа, который был в содовой), и вдруг он широко раскрыл рот и рыгнул. К невероятному изумлению Сабрины, изо рта Пака вырвался язык пламени, и ветки тут же вспыхнули. Девочка сразу почувствовала, как в нее вливается спасительное тепло.

— А я и не знала, что ты так можешь, — сказала она.

— О, у меня столько всяких талантов! — гордо заявил мальчик, и у него в животе послышалось глухое урчание. — Хочешь, продемонстрирую, на что я способен с другого конца?

Облачко эльфов возбужденно зажужжало, и Сабрине почудилось, что они смеются.

— Нет-нет, спасибо, — пробормотала она, подсаживаясь поближе к огню. — Не стоит так уж ради меня стараться.

— Как вам будет угодно, леди, — сказал Пак, поворачиваясь к своим крошечным приспешничкам: — Отправляйтесь на дорогу и поджидайте там нашу мадам. Когда она появится, дайте знать.

Огоньки замигали в ответ, будто хотели сказать, что всё понятно, и тут же улетели. Когда дети остались одни. Пак опять обхватил Сабрину своими огромными пушистыми сказочными крыльями.

— Жаль, что не удалось вернуть твоих родителей, — прошептал он.

Сабрина от этих слов чуть не разрыдалась. В самом деле, она ведь была совсем рядом с ними, но возможность вернуть их выскользнула прямо из рук. Да и как ей было одолеть девочку в красном плаще, которая умела колдовать и была хозяйкой этого чудовища с миллиардами зубов? Нет, тут Сабрина бессильна. Она поглядела через плечо на Пака. Вот кто был настоящим волшебником! Он мог сотворить что угодно; мог превратиться в любое животное, мог летать, у него были помощники-эльфы, и даже его ужасные манеры, как оказалось, могут быть весьма полезны. В нем была внутренняя сила, делавшая его бесстрашным, и Сабрина ужасно завидовала этому.

— По-моему, пора оставить всю эту болтовню про героические поступки, — сказал он вдруг, прерывая ее мысли. — Мне меньше всего нужно, чтобы ты всем в городе раззвонила про то, какой я герой. А я вовсе не герой! Я ведь злодей.

— Каких свет не видывал, — добавила Сабрина. — Знаю-знаю.

Пак, он же король всех плутов и обманщиков, уже не раз возвещал о том, что он из когорты отрицательных героев. Только в последнее время как-то так получалось, что именно он приходил на помощь и спасал положение.

— И не забывай об этом ни на секунду! — сердито буркнул Пак.

— Забудешь тут, — парировала Сабрина, — когда ты об этом каждые десять минут напоминаешь.

Пак ничего не ответил, и некоторое время они молчали.

— И всё же спасибо, что спас меня, — пробормотала Сабрина, ощущая, что начинает проваливаться в сон.

— Не стоит, — ответил Пак, — но я добавлю это в твой список.

Проснувшись, Сабрина обнаружила, что лежит в больничной палате, на ее сломанной руке — гипс, а рядом, на краю постели, сидит Дафна и черным фломастером старательно выводит на бинте свое пожелание: «ВЫЗДОРАВЛИВАЙ СКОРЕЕ!»

За последние полтора года ей немало досталось, впрочем, не одной ей, им обеим: и в приюте для сирот они жили, и в разных приемных семьях (одна другой кошмарнее) побывали, и заботу мисс Смэрт — этой жуткой тетки из службы помощи сиротам — на себе испытали. А тут еще все эти великаны, чудовища, драки и увечья… Сабрина защищала, конечно, младшую сестру как могла и в результате очень быстро повзрослела. Ей хотелось, чтобы хоть Дафна подольше оставалась ребенком. Видя постоянно улыбающееся лицо младшей сестры, Сабрина понимала: вот ради этой улыбки она и старается изо всех сил.

— Эй ты, мартышка! — сказала Сабрина.

Дафна взвизгнула от радости и крепко обняла сестру.

— У тебя всё нормально? — спросила Сабрина.

— Конечно, — ответила Дафна, расцеловав ее в обе щеки.

— А у бабушки Рельды?

— Всё хорошо. Она пошла выпить чашечку кофе. Сейчас вернется.

— А как мистер Канис?

Глаза Дафны заблестели от слез.

Сабрина одной рукой обняла сестру, стараясь утешить ее и одновременно пряча собственные слезы, покатившиеся по щекам. Мистер Канис, известный также как Серый Волк — Зубами Щелк, лучший друг бабушки, попал в ловушку, когда взорвалось здание школы. Это входило в коварный замысел отвратительного Румпельштильцхена, который работал в школе советником по учебному процессу, но на самом деле стремился прорвать волшебный Барьер, который не давал вечножителям вырваться за пределы Феррипорт-Лэндинга. Он подпитывался гневом и злобой учеников, чтобы превратиться в ходячую бомбу, и Сабрина, сама того не подозревая, оказалась для него самым мощным источником силы.

Но замысел Румпельштильцхена провалился благодаря мистеру Канису. Как только Сабрина поняла, что именно ее невоздержанность, гнев и нетерпимость могут стать причиной смерти их друга, она воспользовалась волшебной спичкой — лишь бы оказаться как можно дальше от разрушенной школы и как можно ближе к тому месту, где находились ее родители. А там она очутилась лицом к лицу с Бармаглотом и его безумной хозяйкой. Теперь Сабрина знала наверняка; мистер Канис погиб. Она крепче прижала к себе сестренку.

— Всё будет хорошо, — сказала она.

Дафна встала и, отступив на шаг, скрестила руки на груди и нарочито нахмурилась.

— Тебя отстранили, — заявила она.

— Что? — Забыв про слезы, Сабрина даже закусила губу, чтобы не засмеяться.

— Ты прекрасно слышала, что я сказала. Тебя отстранили от твоих обязанностей.

— За что?

— За то, что ты полная дура, — ответила Дафна. — Ведь мэр Шарманьяк подарил этот спичечный коробок с волшебными спичками нам! Понимаешь, нам! Мы обе должны были загадать желание, пройти сквозь портал и вместе спасти маму с папой. А ты вдруг сорвалась одна — сама не своя, даже не зная, что тебя там ждет… Хорошо еще в живых осталась.

Было ясно, что Дафна много раз репетировала эту небольшую речь, которая должна была звучать как выговор, но только Сабрине было трудно воспринимать ее всерьез: слишком уж славное личико было у сестренки, и слишком по-дурацки висел на ней этот больничный халат.

— Это всё очень серьезно, — сказала Дафна, заметив усмешку на лице Сабрины. — Ничего не вижу смешного. Я на тебя и правда очень сержусь. Всякий раз, когда происходит что-то особенно важное, ты бросаешь меня на произвол судьбы. Я, знаешь ли, тоже часть семьи.