Коварство мыльных пузырей - Наталья Аверкиева Страница 4

— Привет, Ярослава! — сказала мне трубка голосом Матвея так громко, что я невольно прикрыла ее рукой, чтобы девчонки не слышали.

— Привет, — буркнула едва слышно.

Девочки тут же переключились на меня. Все трое. И даже Поэт их перестал интересовать.

— Ты чем сегодня занята?

— Э-э-э-э… — растерянно протянула я, судорожно соображая, какие дела можно отменить.

— Да особо ничем. А что?

Подруги окружили меня со всех сторон и чуть ли не вплотную прилипли к моей трубке.

— Тогда приезжай в «Лужу». Мы там тренируемся. А потом погуляем.

— Ну я не знаю, — прогнусавила я.

— Жду в четыре у центрального входа. И не опаздывай.

Я ошарашенно посмотрела на часы. Время полтретьего. Мамочки!!! Я же уже опаздываю!!!

— И ты пойдешь? — с осуждением спросила Варя.

— Как ты можешь? — вздернула носик Настя.

— Лети, Птица! — подтолкнула меня в сторону дома Женька. — И не смейте ей мешать!

Я сломя голову кинулась домой. Из прихожей, не обращая внимания на радость собак по поводу своего появления, закинула сумку в комнату, одежду стягивала уже на ходу. Быстро приняла душ, чесанула влажные волосы. Где моя футболка? Нет! Футболка не пойдет… Толстовка? Да, толстовка… Или свитер? Мамочки, что же мне надеть? Джинсы… Какие? Где хотя бы одни чистые штаны? Черт возьми, где хотя бы два одинаковых носка? Ну почему эти дурацкие носки никогда не выживают парами? И даже если купить десять совершенно одинаковых пар, они все равно разбредутся по квартире так, словно никогда не были знакомы друг с другом.

Я выгребла все из шкафа к ногам и принялась рыться в вещах. Вот почему так всегда — сначала нечего надеть, а потом (принялась тщательно запихивать шмотки на полки) ничего не влезает. Ага… Вроде бы вот так должно быть хорошо. Джинсы-трубы, водолазка и свитер. Вдруг там будет холодно? Шапка. Куртка. Кроссовки. Сорок минут осталось. Успею? Эх, мне бы только до метро добежать. Стоп! Стой, Птица. Если я буду бежать, то вспотею и от меня будет пахнуть явно не фиалками. Надо пшикнуться. И следующие минут десять я носилась по квартире в поисках антиперспиранта мамы. Нету. Пришлось воспользоваться Славкиным. Вроде бы не пахнет… Все, полетели.

В одну минуту пятого я подбежала к центральному входу. Матвей стоял в компании каких-то ребят с огромными сумками и пары девчонок. И он не обратил на меня никакого внимания. Не поприветствовал. Не улыбнулся. Я нерешительно топталась в сторонке, пытаясь понять, как дать ему знак, что я пришла.

— Пацан, тебе чего? — глянул на меня один из парней.

— Меня Матвей позвал, — глупо ляпнула я.

— Мотня, к тебе поклонники! — заржали ребята.

Он обернулся и только тут, видимо, понял, что это я.

— Ой, Ярик, здорово! Богатой будешь, — заулыбался он, окидывая меня несколько удивленным взглядом. — Иди сюда. Знакомьтесь. Это Ярослава.

— Че, телка, что ли? — пробасил один, самый прыщавый.

— Серега, Стас, Леха, Миха, Вольдемар, — быстро показывал он рукой на ребят. — А это Оливка и Лапа.

Девочки доброжелательно улыбнулись и кивнули мне. Как-то вот неуютно. Обе хорошенькие, очень симпатичные и одеты так… как Настя.

— Оля, — поправила сумочку на плече одна.

— Юля, — улыбнулась другая, в стильных очках.

— Ярослава, — попыталась я выдавить улыбку.

Встала чуть в сторонке. Мало ли что.

— Ну и где этот урюк? — недовольно проворчал прыщавый. Кажется, Миха. — Сказали же, в четыре ровно.

— Ребят, пойдемте в помещение, холодно, — канючила Юля.

— Ну, сейчас он придет, — отмахнулись от нее.

— Он дорогу, что ли, не знает? — фыркнула Оля.

Я стояла молча. Интересно выходит. А что это за девочки и чего они тут делают? И вообще, зачем меня сюда притащили? И почему Матвей себя так ведет?

— Все, мужики, семеро одного не ждут! — скомандовал мой прекрасный принц, подхватил сумку и пошел к дверям.

Девочки посеменили за ним. Ребята вразвалочку тоже пошли за форвардом. Я сначала постояла, посмотрела на удаляющиеся спины, а потом поплелась за толпой. Странно все это. Сам по звал, сам внимания не обращает. Надо будет попросить Варьку погадать на него. Не понимаю, что ему надо.

Они шли по длинным и витиеватым коридорам, как выяснилось, в раздевалку. Потом девочки остались в коридоре, а ребята зашли в какую-то дверь.

— Ты давно с Мотей тусишь? — обернулась ко мне Юля.

Гы, очень смешной вопрос. Я его второй раз вижу.

— Ну так… — ответила я уклончиво. — Смотря что называть «давно».

— Понятно, — чему-то своему покачала головой Оля, и они с Юлей потеряли ко мне всякий интерес.

Минут через десять девушки вдруг двинулись прямо по коридору. Я опять осталась стоять на месте, не зная, как поступить, — то ли следовать за ними, то ли стоять под дверью. Решила, что лучше идти за ними. Пришлось догонять…

— Пошли в подтрибунное, там лучше видно, — поманила меня Оля куда-то.

— Нет, Оливка, выгонят нас оттуда. Нельзя же. Идем наверх, может быть, не заметят, — потянула ее за руку подруга.

— Погоди, — высвободилась она. — Ярослава, а ты чего пришла-то?

— В смысле? — насторожилась я.

— Ну, ты пришла на тренировку посмотреть или слюни попускать?

— Чего-о-о? — прищурилась я с еще большим подозрением.

— Не понимаешь? Я спрашиваю — ты хочешь тренировку посмотреть или ты фанатка?

— А в чем разница?

Юля закатила глаза и принялась мне объяснять как какому-нибудь дауну:

— Подтрибунное помещение — это что-то типа VIP-зоны. Там только игрокам, тренерам и кому-то своим разрешено находиться. Там хорошо видно, как ребята катаются.

— Не, я это… — непроизвольно замахала я рукой. — Хотела посмотреть на тренировку и вообще…

Оля ухмыльнулась:

— Если вообще, то идем наверх. Там безопаснее.

— А почему? — тупила я.

— Ну потому, что нельзя присутствовать на закрытых тренировках, — кажется, начала злиться Юля.

И мы уселись на самый дальний ряд. На лед вышли игроки. С высоты нашего птичьего сидения они очень напоминали ягодки рябины на городском снегу. Чего-то даже не хочется спрашивать, кто из них Матвей.

На трибунах было прохладно. Юля с Олей что-то обсуждали свое, женское, я в дискуссии участия не принимала, наблюдала, как народ гоняет по льду туда-сюда маленькую шайбочку. Если бы девочки хотя бы объяснили, что и как, возможно, мне не было бы так тоскливо. А так я могла думать только о замерзших ногах, холодном носе и задубевших руках. Интересно, когда же это все закончится? Главное, не начать зевать. У Ахмеда на конференциях, может, и не так интересно, зато гарантированно теплее. А потом я выпью самую большую чашку кофе, какую только продают в том кафе, куда мы пойдем с Матвеем. Просто ужасно холодно. Я подняла воротник свитера. Уши замерзли…