Последний орк - Сильвана Де Мари Страница 53

— Тем не менее это конь, — сказал продавец, и Ранкстрайл не мог с ним поспорить.

Тем не менее это был конь.

— Вместе с седлом, — добавил продавец.

Капитан помедлил, перед тем как согласиться. Не то чтобы он не понимал, что ему придется купить Клеща. Просто ему хотелось хоть ненадолго оттянуть тот момент, когда хозяином этой клячи станет именно он.

На следующее утро их послали в Арстрид — в головокружительную расщелину, где Догон вонзался в камень Черных гор. Приказ был ждать непонятно кого, чтобы сделать с ним непонятно что.

Усвоив основные правила верховой езды во время прогулок на смирных лошадях Расколотой горы, Ранкстрайл и его солдаты смогли не ударить в грязь лицом перед кавалеристами Арньоло. Они скакали в легком тумане, который окутывал Догон и его тростниковые заросли каждое осеннее утро.

Кавалерия отправилась в путь до рассвета и прибыла на место, когда солнце стояло в зените. Ущелье темнело впереди огромной трещиной в скале. У Ранкстрайла все еще была при себе карта Заимодавца — согласно ей ущелье продолжалось длинным каньоном, прорытым рекой, которая, пройдя сквозь горы, головокружительным водопадом отвесно падала на морской берег, где вода скапливалась в солоноватых озерах, постепенно сливавшихся с морем.

Они выстроились в два ряда — легкая кавалерия впереди, кавалерия Арньоло сзади. Арньоло взял слово. Он объяснил, что их задача — закончить работу, начатую Судьей-администратором, который, дабы избавить Мир Людей от всяческих зол, насылаемых эльфами, принял единственно разумное, хоть и болезненное решение — избавить мир от эльфов. Но в Мире Людей нашлись предатели, которые, вместо того чтобы преклонить колени перед великой мудростью Благодетеля, осмелились ставить ему палки в колеса.

— Некая крестьянская пара, грязные оборванцы, подлые трусы и негодяи, не помня о прошлых злодеяниях, не беспокоясь о будущих бедах, продались Последнему Эльфу в обмен на бесчисленные сокровища и подарили ему свободу, честь всего мира и собственную дочь — девчонку-ведьму, как две капли воды похожую на них. Справедливость Судьи-администратора пару лет назад настигла двух презренных, раздавила их, как давят змей, но в порыве милосердия пощадила их дочь. Теперь эта маленькая ничтожная ведьма соединилась с Эльфом и с одним из самых могучих злых существ на земле — драконом, так что враги графства, осмеливавшиеся отрицать, что все зло на земле происходит из-за эльфов, теперь умолкли. Эльф попытался похитить принцессу Далигара и был остановлен лишь безграничным мужеством солдат охраны, которым удалось его ранить. Вот настоящие герои!

— Вся охрана против одного, и даже раненым его упустили — вот так герои! — перевел Лизентрайль вполголоса, так что его мог услышать только стоявший рядом капитан.

— Сейчас Проклятый Эльф, — продолжал Арньоло, — пытается бежать и тащит за собой всех предателей и врагов графства, прикрываясь драконом и девчонкой-ведьмой с ее гнусными волшебными силами. Приказ простой: мы должны уничтожить любого, кто осмелится уклониться от справедливости Судьи. Не забудьте, что Эльф ранен и что брюхо дракона уязвимо там, где чешуя светлее. Они придут с востока и будут пытаться пройти через ущелье, но мы нападем на них раньше — здесь, на равнине, где больше свободы для маневров.

— Здесь, на равнине, можно разбежаться в разные стороны, — снова перевел Лизентрайль. — В ущелье же, если он окажется лицом к лицу с драконом, все эти доспехи послужат ему так же, как форели сковорода.

— План таков: мы стоим двумя рядами, — говорил между тем Арньоло.

— Легкая кавалерия впереди, тяжелая сзади, — предсказал Лизентрайль, опять шепотом, чтобы лишь Ранкстрайл мог его слышать. — Они хотят помочь нам, какие добрые! То есть мы сможем двигаться лишь вперед, потому что они будут у нас за спиной.

— Легкая кавалерия впереди, тяжелая сзади, — продолжал Арньоло, — таким образом, мы сможем помочь вам.

— Эй, капитан, слышал? Я мог бы быть генералом. Сейчас я опять угадаю: дракон — нам, а Эльф — им.

— Когда враги приблизятся, разделим задания: мы займемся Эльфом, опаснейшим волшебным существом, а вы, уж будьте любезны, постарайтесь избавиться хоть от дракона.

Закончив речь, Арньоло замолчал, не утруждая себя даже замечаниями по поводу новой лошади капитана легкой кавалерии.

В его молчании Ранкстрайл снова увидел незаметный, глубоко спрятанный, неощутимый страх, который невозможно было спутать ни с чем другим. Арньоло вызвал наемников не просто из-за личной неприязни, он всунул их между собой и драконом не просто из ненависти.

Ему было страшно.

Ему было ужасно страшно.

Осеннее солнце стояло высоко в небе, и монументальная неподвижность тяжелой кавалерии ярко блестела под его лучами. Еще до полудня кавалеристы уже задыхались от жары, с них градом тек пот — многие спешились и искали укрытия позади, в тени липовых деревьев, заточённые, словно устрицы, в свои раскаленные доспехи.

Легкая кавалерия, увидев, что ничего так и не происходит, нарушила неподвижность и тишину. Наемники решили попробовать себя в галопе. Кто-то падал, кто-то едва удерживался, хватаясь за лошадь и пытаясь остановить ее на скаку, кто-то оставался гордо восседать на коне.

Но в целом, несмотря на некоторые неудачи и падения, всадники с каждым часом все увереннее держались в седле. Тренировки на сильных и смирных лошадях Малавенто и этот длинный день ожидания приносили свои плоды. В отличие от капитана, который казался еще мрачнее и задумчивее, чем обычно, весь отряд пребывал в состоянии эйфории.

Они — кавалерия.

Никто из них не верил, что это действительно случится, но невозможно отрицать, что каждый надеялся на это, втайне мечтал, иначе они не откладывали бы с гранитным упорством все заработанные деньги, грош за грошом.

Они всё еще оставались наемниками. Никто не согласился бы выдать за них своих дочерей. Они всё еще были пушечным мясом, но это было несравненно лучше, чем пехота.

Они должны были сразиться с драконом и с воином, на стороне которого были волшебные силы и все коварство мира. Шепот солдат рождал волны страха, которые расходились во все стороны, но почти сразу же успокаивались: с ними был Капитан. Он знал, что делать. Капитан выиграет и эту битву, и они останутся в живых.

Тракрайл, радостный, словно молодой зяблик, скакал взад и вперед вдоль рядов, ни на мгновение не умолкая и не переставая поглаживать клепки своего старого седла, перешедшего к нему из третьих рук, как человек, которому так неслыханно повезло, что он сам еще не верит в свою удачу.

Капитан и Лизентрайль сидели на земле, чтобы дать отдых лошадям. Их лошадей лучше было не переутомлять.

Чтобы не пугать лошадей, Волка привязали куском веревки. Выказав оскорбленным визгом свое возмущение по поводу непривычного положения пленника, зверь вскоре спокойно засопел, положив морду на ногу капитана, и тепло его тела хоть немного уменьшило тревогу Ранкстрайла. Он пытался обдумать все по порядку, но в голове постоянно крутились одни и те же три-четыре мысли, ворочаясь, словно черви в гнилой луковице, толкаясь, запутываясь и в конце концов исчезая так и не обдуманными и бесполезными.