По-настоящему - Екатерина Болдинова Страница 53

В конце концов я не выдержала. И сказала Оле, что никто другой не уговорит Диму – только она.

– Почему ты так думаешь?

– Ну ты же не можешь не понимать, как он к тебе относится!

Оля покраснела до корней волос.

– Марин… Не надо. Это всё так… неправильно. Дима – твой брат и друг мне, и Дик… так мало времени прошло. Я не могу, не могу позволить себе любить.

– Оля, ты не понимаешь, – я даже немного разозлилась. – Ты правда совсем не понимаешь, что между вами происходит? Не говори глупостей! Дика ты уже не вернёшь, а Диму ты вполне можешь потерять. Ты хоть знаешь, каково это – каждую минуту думать о нём и не иметь никакой определённости, не знать, жив ли, не ранен ли, не болен ли… Каждый день сходить с ума от волнения и жить от одного звонка до другого? Это в тысячу раз хуже, чем потерять раз и навсегда, потому что ты будешь терять его и прощаться с ним ежедневно, слушая выпуски новостей! – я уже кричала, со слезами в глазах и в голосе. Оля смотрела на меня круглыми от удивления глазами. – Как вы можете быть такими идиотами? У вас есть взаимное чувство, но вместо того, чтобы растить его, чтобы наслаждаться каждым проведённым вместе днём, вы собираетесь устроить триллер с мелодрамой и перестрелками! Глупо же, глупо!

И тут я увидела на пороге комнаты Димку. Он стоял в дверях, глядя то на меня, то на Олю. Он всё слышал. Меня словно окатило холодной волной. Я зачем-то схватила со стола тетрадку и телефон и выскочила из комнаты, промчалась через коридор, не глядя сунула ноги в первые попавшиеся туфли и бросилась вон из квартиры. Мне казалось, стены душат меня. Очнулась уже на набережной, на том месте, где мы со Стёпой много раз целовались и просто смотрели на реку. Я стояла там одна, слёзы застилали глаза, и я не видела ничего, кроме сияния воды, переливающейся на солнце всеми оттенками синего и золотого.

Та-да-там, та-да-там! – негромко пискнул мой телефон. «STEPAN» – высветилось на дисплее.

– Привет, – сказала я в трубку.

– Привет, – ответил любимый голос, по первым звукам которого я поняла, что Стёпа чем-то расстроен.

– Что-то случилось? Ты грустный.

– Я просто скучаю по тебе…

– И всё?

– Ну и… волнуюсь немного. Завтра творческий конкурс…

Я старалась подбодрить Стёпу перед экзаменом, он спрашивал меня о брате. Когда разговор закончился, я ещё немного постояла на нашем месте и потихоньку пошла домой.

Дверь мне открыл Дима. Губы у него были такие красные, что у меня не осталось сомнений: они с Олей не теряли времени даром. Оля, румяная, с абсолютно счастливыми глазами, сидела на кухне над чашкой остывшего чая. Брат засуетился: поставил чайник, достал мою чашку и любимое печенье. Мы молча, лишь обмениваясь улыбками, пили горячий чай с молоком, и вдруг Димка накрыл одной рукой мою ладонь, а другой – тонкую руку Оли.

– Ты как всегда не по возрасту мудра, сестрёнка, – сказал он. – Спасибо тебе.

– Спасибо, – одними губами прошептала Оля.

И мне сразу стало как-то легко и приятно. Как будто я сделала что-то важное.

– Ну! Ну, рассказывай! – я буквально набросилась на Олю, когда Дима вышел в коридор к телефону.

Оля опустила глаза.

– Ты была права, – улыбнулась она. – Мы… нас тянет друг к другу. Никто не хочет торопить события, но…

– Он едет?

– Он будет думать. Скорее всего, останется.

Хоть бы, хоть бы, хоть бы… Я так хочу, чтобы Дима никуда не уезжал…

15 июля 2000 года

Стёпка блестяще прошёл творческий конкурс. То есть он, конечно, не сказал мне, что прошёл блестяще, но по его голосу я поняла, что всё именно так. Он позвонил мне в пять часов вечера (в Москве был только полдень) счастливый, радостный… Рассказывал, как преподаватели смотрели его статьи, какие вопросы задавали… Я слушала его… и не слышала. Просто наслаждалась звуком его голоса.

Какой же он молодец! Теперь ему предстоит написать сочинение и сдать устный экзамен по литературе.

А мой первый экзамен уже послезавтра…

16 июля 2000 года

Макс опять ждал меня сегодня. Причём даже не у подъезда, а под дверью квартиры. Увидев его, я внутренне напряглась, готовясь к какому-то подвоху. Оказалось, не зря.

– Как ты? Готовишься? Завтра экзамен?

– Ну да, – ответила я.

Помолчали.

– А ты… собственно, что тут делаешь? – Прозвучало невежливо, да.

– Тебя жду. Как всегда.

И он резко прижал меня к холодной стене подъезда.

Я опешила, почувствовав губы Макса на своих губах и его руку, которая пыталась залезть мне под юбку. Опешила и разозлилась. Ещё месяц назад я бы, наверное, растерялась, но после всех последних событий это было просто невозможно. И я, собравшись с силами, резко дала Максу пощёчину.

Звук получился очень звонкий. Макс схватился за щёку и отскочил от меня. Зло сверкнул глазами и помчался вниз по лестнице. Я отдышалась и стала искать ключи. Вошла в квартиру. Хлопнула дверью.

Наверное, надо снова положить в карман газовый баллончик. Со Стёпкой я расслабилась и перестала брать его с собой.

17 июля 2000 года

Какой же безумный день! Не могу поверить, что он уже позади… Сегодня я сдала первый вступительный экзамен на юридический факультет.

Вчера до часу ночи я повторяла правила и штудировала тесты, которые мы делали на подготовительных курсах. Потом долго не могла заснуть и, казалось, только закрыла глаза, как меня разбудил писк будильника. Одновременно пришла эсэмэска от Стёпы: Udachinaekzamene, Risha! Я машинально отняла пять часов. Ого, в Москве час ночи, а Стёпа не спит…

На кухне, вопреки всем мыслимым правилам, суетилась мама. Она специально отпросилась с работы на полдня, чтобы сопровождать меня на экзамен. Завтрак уже был готов, но я не могла съесть ни кусочка. Мама неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала. Последовательно, согласно строгой, годами выверенной очерёдности, встали папа и Димка. Раз пять мама спросила меня, не забыла ли я паспорт. Она волновалась активно, а я старалась говорить как можно меньше. Наконец все вчетвером мы вышли из квартиры и погрузились в Димкин автомобиль.

По утрам брат обычно отвозит на работу родителей, а уже потом едет к себе. Но сегодня всё было иначе. Сначала он отвёз нас с мамой к университету.

– Удачи! – крикнул он, когда я уже захлопывала дверь.

– Всё получится, Маришка, – подтвердил папа, помахав мне.

Я кивнула. Говорить не могла – от волнения пропал голос.

Во дворе университета уже собралась целая толпа абитуриентов и их родителей. Я увидела Таню Васютину из 11 «В», Иру Петровских из моего класса и Олю Пуговкину из 11 «А». Девочки были с родителями. И все они буквально бросились к нам – видимо, в обстановке общей нервозности каждой хотелось увидеть хоть одно знакомое лицо. Я поискала глазами Олю: безрезультатно. Странно, она ведь тоже должна быть здесь!