Полночь - Жаклин Уилсон Страница 6

А я стала ходить в гости к мисс Ланг каждую неделю. Летом угощение подавалось в саду. Мисс Ланг делала лимонад и кексики с глазурью, и мы ели все это, сидя под яблоней в зелёных полотняных шезлонгах. Сначала мы разговаривали, а потом мисс Ланг читала мне вслух удивительные волшебные сказки из старомодных книжек с ярко раскрашенными обложками — жёлтыми, красными, голубыми и розовыми… и фиолетовыми!

Когда мне исполнилось десять лет, мисс Ланг подарила мне «Фиолетовую книгу фей», обернув её в радужную бумагу и перевязав лиловой атласной ленточкой.

Вскоре после этого у бедной мисс Ланг случился инсульт, её увезли на «скорой помощи». Домой она больше не вернулась. Но умерла она не сразу. Мама предполагает, что её отправили в какую-нибудь лечебницу. Потом приехал грузовик, из её дома вынесли все, что там было, даже разноцветные книжки. Дом начал разрушаться, а сад сплошь зарос плющом и ежевикой, как будто его заколдовали феи из книжки.

Мама с папой постоянно возмущались, что дом и сад находятся в таком состоянии — говорили, что из-за этого снижается и цена нашего дома. Там поселились скваттеры [4], у них собирались шумные компании, и папа очень сердился. В конце концов он добился, чтобы их прогнали, двери дома заколотили досками, а окна заложили кирпичом. Дом стал совсем безобразным и жутким. Сад заполонили сорняки, теперь здесь были настоящие дебри. Папа безжалостно истреблял те растения, которые пытались переползти через изгородь на нашу территорию.

И вот я стою в этом саду, съёжившись, не решаясь сделать ни шагу. Уилл, сам в страшном напряжении, держит меня за руку. Интересно, что он сейчас видит?

— Пойдём отсюда, Уилл, — взмолилась я.

— Нет, Фиалка, двигай вперёд. — Уилл потянул меня за собой.

Я пробиралась сквозь высокую траву, разгребая руками себе путь. Кусты ежевики цеплялись за меня своими колючками, ветки били по лицу. Уилл медленно вёл меня вперёд, предупреждал, когда нужно пригнуться или свернуть в сторону, но я ничего не соображала от страха и то и дело на что-нибудь налетала. Мне все казалось, что кто-то смотрит на нас.

— Там кто-то есть, Уилл? — спросила я шёпотом.

— А как же — призрак мисс Ланг! Берегись, сейчас она бросится на тебя, — пугал Уилл. — Спасите, вот она!

Я знала, что он просто валяет дурака, но вдруг совершенно ясно увидела её перед собой: белую, светящуюся, в длинной ночной рубашке, с перекошенным после инсульта лицом. Я слышала её хриплое дыхание, шарканье ног, обутых в домашние тапочки, стук трости — тум, тум, тум. Я знала, что на самом деле через повязку ничего не видно, а слышу я своё же собственное дыхание, свои собственные шаги… И все-таки я изо всех сил ухватилась за Уилла.

— Отцепись!

— Мне так страшно, Уилл. Мне здесь ужасно не нравится.

— Ладно, ладно. Пошли в дом.

Но он не повёл меня обратно, к дыре в живой изгороди. Он повёл меня вперёд, к запасной двери дома мисс Ланг. Наверняка задумал очередную пакость. Мы же не сможем попасть в дом! Все двери заколочены, окна заделаны кирпичной кладкой.

С фасада. Никто не потрудился заделать окна с задней стороны. Я услышала, как Уилл дёргает задвижку, потом он что-то сильно толкнул, послышался треск, и Уилл провалился куда-то вперёд.

— А теперь — самое сложное, — произнёс Уилл, тяжело дыша. — Делай в точности, я скажу, Фиалка. За мной!

Ничто не заставляло меня идти следом. Я могла сорвать с лица повязку и удрать. Забаррикадироваться у себя в комнате и дождаться мамы с папой. Который час? Что, если они вернулись домой раньше, а нас нет?

Но я не могла сейчас думать о родителях. В эту минуту нас было только двое — я и Уилл. Я должна дать ему отпор! Я уже не глупенький младенец. И не обязана ему подчиняться. На самом деле у него нет надо мной никакой власти. Он по-прежнему держал меня за руку, но одновременно карабкался куда-то вверх — по-видимому, в окно. Я вполне могла вырваться, пока он устраивался на подоконнике.

— Ну, Фиалка! — прошипел Уилл.

И я послушно, слепо полезла за ним. Он втащил меня наверх, повернул и столкнул вниз. Я больно ударилась о кран от рукомойника и сразу же шлёпнулась на холодный кухонный пол.

Я лежала и ждала.

— Фиалка? Филь, ты в порядке?

Уилл тронул меня за плечо, легонько встряхнул. Голос у него был испуганный, но все-таки повязки с меня он не снял. Я лежала, затаив дыхание. Пусть поволнуется.

— Ты притворяешься, я знаю.

Но он нагнулся к самому моему лицу, проверяя, дышу ли я ещё. Щека у него была гладкая и нежная, как у девочки. Волосы его коснулись моего лба. Я дёрнулась.

— Ах ты, поганка! — сказал Уилл.

Он пощекотал меня под подбородком. Я взвизгнула и извернулась, уклоняясь от него.

— Будешь знать, как притворяться мёртвой!

— А я и чувствую себя мёртвой! — сказала я. — Ты меня в гроб загонишь, Уилл. Лазаем тут по кустам, как ненормальные, будто в каком-нибудь дурацком квесте!

— Мы ещё не закончили, — сказал Уилл.

— Пожалуйста, сними повязку! Она жутко тугая, мне больно, правда. И так давит на глаза, что они вот-вот провалятся.

Я вдруг вспомнила свою старую куклу-пупсика и тот страшный день, когда её голубые глаза провалились внутрь головы и долго там гремели. В эту минуту я чувствовала себя такой же беспомощной и незрячей.

Уилл потащил меня дальше, и я, запинаясь на ходу, поплелась за ним через кухню, потом по коридору, в одну комнату, в другую… Наши шаги гулко отдавались от голых досок. Я пыталась держать в голове план дома, но это становилось все труднее и труднее. Дом уже не был обыкновенным пригородным коттеджем, точной копией нашего. Он превратился в тёмный и мрачный лабиринт, мне казалось, я уже никогда не найду дороги к выходу.

Уилл повёл меня вверх по лестнице. Я спотыкалась на каждой ступеньке. Мы поднимались все выше, выше и выше, добрались наконец до самой последней ступеньки, но и это было ещё не все. Мы полезли дальше — не вправо, не влево, а снова вверх.

— Сюда, — сказал Уилл, положив мои руки на перекладину приставной лестницы.

— Я не могу, Уилл! Не могу вслепую!

— Можешь. Я здесь, сзади. Давай. Вверх! Пошла!

Я полезла. Когда я останавливалась, Уилл меня подталкивал. Я начала всхлипывать, из носа потекло. Я ненавидела Уилла. Зачем он так поступает со мной? И почему я ему позволяю это? Я ненавидела саму себя.

Он протянул руку у меня над головой, с трудом откинул крышку люка. Мы лезли на чердак. Я на ощупь преодолела последние перекладины лестницы, зная, что легко могу свалиться и свернуть себе шею.

— Я тебя держу.

Уилл подхватил меня под локоть. Я выкарабкалась из люка. Мы оказались на чердаке.