Липовый лифт - Лемони Сникет Страница 7

— Ах, — сказала Вайолет, раскрыв свой мешок с подарком.

— Ах, — произнес Клаус, раскрыв свой.

— Ах, — вырвалось у Солнышка, когда она зубами разорвала пакет.

— Костюмы в полоску! Я так и знала, что вы будете в восторге! — воскликнула Эсме. — Представляю, сколько унижений вы хлебнули за эти несколько дней, пока ходили по городу не имея костюмов в полоску. И это именно сейчас, когда костюмы в полоску в моде и сироты тоже в моде. Подумайте только, какая будет сенсация — сироты в полосатых костюмах! Меня ничуть не удивляет, что вы так взволнованны.

— Я не заметил у детей безумного восторга, когда они раскрыли мешки, — сказал Джером. — Не могу порицать их за это. Помнится, мы обещали Вайолет купить ей набор инструментов. Она с большим энтузиазмом относится к изобретениям. И конечно же, наш долг поддержать этот энтузиазм.

— Но с не меньшим энтузиазмом я отношусь и к полосатым костюмам, — сказала Вайолет, зная, что принято восхищаться подарками, если даже они тебе вовсе не нравятся. — Спасибо вам большое.

— А Клаусу был обещан хороший календарь, — не унимался Джером. — Эсме, я тебе рассказывал о его интересе к международным событиям, а календарь-ежегодник — прекрасный справочник. Из него можно узнать все, что тебя интересует.

— Я давно мечтал о костюме в полоску, — сказал Клаус, который, когда нужно, умел приврать не хуже сестры. — Я вам чрезвычайно признателен за подарок.

— Ну а Солнышко, конечно, ждала, что мы подарим ей большой бронзовый брусок, такой, что можно и покусать, — продолжил Джером.

— Эйджим, — заявила Солнышко. Она хотела сказать: «Мне очень нравится мой костюм. Большое вам спасибо за него» (хотя на самом деле ничего подобного не думала).

Эсме досадливо махнула рукой с длиннющими ногтями:

— Я помню, мы обсуждали покупки каких-то дурацких вещей. Но инструменты сейчас не в моде, а на календари не будет моды еще много месяцев. Что касается бронзовых брусков, только сегодня был звонок по телефону и мне сообщили, что большие бруски из бронзы вряд ли войдут в моду раньше чем через год. В моде сейчас полосатые костюмы. Мне совсем не нравится, Джером, твое стремление учить моих новых детей игнорировать моду. Ты что, не желаешь им добра?

— Ты права, конечно. — Джером тяжело вздохнул. — Я как-то об этом не подумал. Ну хорошо, дети. Я надеюсь, вам нравятся подарки, хотя, может быть, они не совсем то, чего вы ожидали. А теперь почему бы вам сразу не пойти и не надеть новые костюмы? Как раз к обеду.

— Вот это правильно, — поддержала его Эсме, — «Сальмонелла» — один из самых модных ресторанов. Я даже не уверена, обслужат ли там, если на вас не будет полосатых костюмов. Поэтому идите и быстро переоденьтесь. Гюнтер может объявиться с минуты на минуту.

— Мы мигом, — пообещал Клаус. — И еще раз спасибо за подарки.

— Не стоит благодарности, — ответил Джером и улыбнулся, а дети улыбнулись ему в ответ. Дети покинули гостиную, прошли длинный коридор, пересекли кухню, миновали еще одну гостиную, затем четыре ванных и так далее и так далее, пока наконец не добрались до своих спален. Они минуту постояли возле трех дверей, печально глядя в мешки с подарками.

— Не представляю, как мы сможем это носить, — сказала Вайолет.

— И я не понимаю, — сказал Клаус. — Тем обиднее думать о подарках, которые нам так хотелось получить.

— Пиктиу, — мрачно пробормотала Солнышко.

— Кто бы нас послушал! — неожиданно сказала Вайолет. — Впечатление, что мы безнадежно испорчены. А ведь мы живем в огромной квартире, у каждого своя комната. Консьерж обещал проследить, чтобы сюда не проник Граф Олаф, и по крайней мере один из наших опекунов — интересный человек. И тем не менее стоим тут и жалуемся…

— Ты права, — ответил Клаус. — Хорошее надо ценить, Дурацкие подарки не причина распускать нюни, особенно когда наши друзья находятся в страшной опасности. На самом деле нам сильно повезло, что мы находимся здесь.

— Читтол, — сказала Солнышко, что скорее всего означало: «Это чистая правда. Мы должны перестать жаловаться, пойти и надеть наши новые костюмы».

Бодлеры еще с минуту постояли, а потом разом собрались идти, что говорит об их «решимости переодеться в костюмы и избавиться от чувства вины за свою неблагодарность». И хотя им совсем не хотелось выглядеть избалованными детьми и они понимали, что их положение не такое уж трагическое, и к тому же оставалось меньше часа на то, чтобы переодеться, найти Джерома и спуститься по бесчисленным лестницам, они не могли заставить себя двинуться с места и продолжали стоять, глядя на свои пластиковые мешки с надписью: «Модный бутик».

— Думаю, независимо от того, насколько нам повезло, — произнес наконец Клаус, — факт остается фактом: костюмы слишком велики для нас.

Это была горькая правда, и только она и объясняет, почему Бодлеры были так сильно разочарованы содержимым своих пакетов. И почему они медлили, прежде чем разойтись по своим комнатам и переодеться. И эта горькая правда стала еще горше, когда они наконец отправились к себе в спальни, раскрыли мешки и надели подаренные им костюмы.

Часто трудно определить, годится тебе или нет та или иная вещь, пока ты ее не примерил. Но бодлеровские сироты увидели в ту же секунду, как заглянули в сумки, что они, как карлики, просто утонут в огромных костюмах. Выражение «не идет ни в какое сравнение», конечно, не имеет ничего общего с карликами, скучными маленькими персонажами волшебных сказок, которые только и умеют, что свистеть да убирать свой дом. Это означает, что только при сравнении мы видим разницу между маленькими и большими предметами. Так, например, мышь совсем крошечная по сравнению со страусом, который по сравнению с городом Парижем выглядел бы просто неприметной букашкой.

Что касается Бодлеров, то их рост и размеры явно уступали размерам полосатых костюмов. Когда Вайолет примерила брюки, выяснилось, что штанины намного длиннее ее ног, создавалось впечатление, что у нее вместо ног две большие длинные макаронины. Когда же Клаус надел пиджак от костюма, у него, наоборот, и рукава свисали до самых колен, а руки ушли куда-то внутрь туловища. Контраст был особенно разителен, когда вырядилась в свой костюм Солнышко. Можно было подумать, что она, вместо того чтобы переодеться, легла в постель и с головой закуталась в простыни и одеяло.

Когда Бодлеры наконец вновь встретились перед дверьми своих спален, они едва узнали друг друга: такими маленькими они выглядели в своих длинных нелепых полосатых костюмах.

— Ты как будто собралась кататься на лыжах, — сказал Клаус, поглядев на ноги Вайолет, — но только лыжи у тебя не из титанового сплава, а тряпичные.

— Зато у тебя вид, словно ты вспомнил, что пиджак нужно надеть, а вот руки надеть забыл, — усмехнулась Вайолет.

— Ммфмм! — крикнула Солнышко, но на этот раз даже ее ближайшие родственники не могли разобрать смысл сдавленных звуков, доносившихся из-под полосатой ткани.

Конец ознакомительного фрагмента