Братья Львиное Сердце - Астрид Линдгрен Страница 7

Голуби окружили Софию белым облаком, обмахивая её крыльями. «Так и должна выглядеть королева голубей», – подумал я.

Но вот София заметила нас. Она ласково поздоровалась с нами, хотя вид у неё был невесёлый, даже очень печальный. Она тут же сказала Юнатану со слезами в голосе:

– Вчера вечером я нашла Виоланту мёртвой, со стрелой в груди. Возле Волчьего ущелья. Теперь уж её не пошлёшь с весточкой.

Глаза у Юнатана потемнели. Я никогда не видел его таким огорчённым.

– Так я и думал, – сказал он. – Среди нас, в Долине Вишен, есть предатель.

– Видно, так оно и есть, – ответила София. – Мне не хотелось этому верить, но теперь я понимаю, что это правда.

Хоть София и была сильно опечалена, она всё же вспомнила обо мне и сказала:

– Идём, Карл, должна же я всё-таки показать тебе своё жилище.

Она жила в Тюльпанной усадьбе одна со своими голубями, пчёлами, овцами и садом, в котором было столько цветов, что трудно было пройти.

София стала показывать мне усадьбу, а Юнатан тем временем принялся копать землю и полоть грядки, как и положено в саду по весне.

Я смотрел во все глаза на хозяйство Софии, на её ульи, которых было так много, на тюльпаны и нарциссы, на её любопытных коз. И всё же я не переставал думать о Виоланте. Кто бы это мог застрелить её в горах?

Скоро мы вернулись к Юнатану, он полол клумбы, руки его были в земле.

София печально взглянула на него и сказала:

– Послушай, мой маленький садовник, думается мне, тебе скоро придётся заняться другим делом.

– Я знаю, – ответил Юнатан.

Бедная София, она, верно, сильно горевала и не хотела нам этого показывать. Она стояла, пристально глядя на горы, и я тоже сильно разволновался. Куда она смотрела? Кого ждала?

Скоро я это узнал, потому что София вдруг сказала:

– Вот она летит! Слава Богу, вот она, Палома!

Это была одна из её голубок. Вначале она казалась маленькой точкой в небе над горами, но вскоре голубка спустилась к нам и села Софии на плечо.

– Иди сюда, Юнатан, быстро! – велела София.

– Позови и Сухарика, я хотел сказать – Карла, – попросил Юнатан. – Ведь ему, наверно, теперь можно знать всё?

– Конечно, можно. Идите за мной оба!

С голубкой на плече София поспешила в дом. Она отвела нас в небольшую каморку рядом с кухней, заперла дверь на задвижку и закрыла ставни. Наверно, она не хотела, чтобы кто-нибудь видел нас и слышал, о чём мы говорим.

– Палома, голубка моя, принесла ли ты нам добрую весть, не такую, как в прошлый раз?

Она сунула руку под крыло птицы, достала маленькую капсулу и вынула оттуда свёрнутую бумажку. Точно такую же, какую Юнатан вынул в тот раз из корзины и спрятал в буфет у нас дома.

– Прочитай её скорей! – воскликнул Юнатан. – Быстрее, быстрее!

София прочла записку про себя и тихонько вскрикнула:

– Они схватили и Урвара! Теперь не осталось никого, кто мог бы помочь.

Она протянула записку Юнатану, и он, прочитав её, ещё больше помрачнел.

– Предатель у нас в Долине Вишен, – сказал он. – Кто же он, этот негодяй?

– Не знаю, – ответила София. – Пока не знаю. Но горе ему, кто бы он ни был, когда я узнаю, кто это.

Я сидел и слушал, ничего не понимая.

Потом София вздохнула и сказала:

– Ты можешь всё рассказать Карлу. А я покуда пойду приготовлю вам что-нибудь на завтрак.

И она скрылась в кухне.

Юнатан сел на пол, прислонясь к стенке. Он посидел так молча, глядя на свои чёрные от земли руки, и наконец сказал:

– Сейчас я тебе всё расскажу, раз София позволила.

Он много рассказывал мне про Нангиялу и раньше, и потом. Но то, что он рассказал мне в каморке у Софии, я больше никогда не слышал.

– Ты помнишь, что я говорил, – начал он, – что жизнь в Долине Вишен легка и проста. Такой она была, такой и могла бы быть, но только не сейчас. Потому что, если наступили мрачные и тяжёлые времена в соседней долине, станет жизнь тяжёлой и у нас, в Долине Вишен. Понимаешь?

– А здесь есть и другие долины? – спросил я.

И тогда Юнатан рассказал мне, что в Нангияле есть две прекрасные зелёные долины, раскинувшиеся среди гор: Долина Вишен и Долина Терновника. Их окружают высокие дикие горы, перебраться через них трудно, если не знаешь извилистых опасных троп. Но людям, живущим в долинах, эти тропы известны, и они могут свободно навещать друг друга.

– Вернее, раньше могли, – добавил Юнатан. – Теперь из Долины Терновника никого не выпускают, и туда никто не может попасть. Никто, кроме голубей Софии.

– А почему? – спросил я.

– Потому что Долина Терновника больше не свободная страна, – ответил брат. – Теперь она в руках врага. – Он посмотрел на меня так, словно ему было жаль, что приходится меня пугать. – И никто не знает, что будет в Долине Вишен.

Тут я правда испугался. А я-то думал, что в Нангияле не может быть ничего опасного, и разгуливал себе здесь преспокойно. Да, мне в самом деле стало страшно.

– А что это за враг? – спросил я.

– Его зовут Тенгиль.

Юнатан произнёс это имя так, что оно прозвучало как название чего-то гадкого и опасного.

– А где живёт этот Тенгиль?

И Юнатан рассказал мне про Карманьяку, страну на Горе Древних Гор за Рекой Древних Рек, которой правил коварный, как змея, Тенгиль.

Я испугался ещё сильнее, но не хотел этого показывать.

– А почему он не может остаться в своих Древних Горах? – спросил я. – Для чего ему нужно приходить в Нангиялу и разбойничать здесь?

– Спрашиваешь! Найди такого умника, кто может ответить на этот вопрос! Я не знаю, почему ему надо разрушить всё, что есть на свете. Таков уж он есть. Он не хочет, чтобы люди в долинах жили, как они хотят. И к тому же ему нужны рабы.

Потом Юнатан снова замолчал, посидел, уставясь на свои руки, и что-то тихонько пробормотал, но я услыхал его:

– И ещё у этого зверюги есть Катла.

Катла! Это прозвучало ещё страшнее, и я спросил его:

– А кто такая Катла?

Но Юнатан покачал головой:

– Нет, Сухарик, я знаю, что тебе уже и так страшно. Не хочу я говорить про Катлу, ведь тогда ты не сможешь заснуть ночью.