Волчий уголок - Александр Пискунов Страница 72

Славик уже почти не слушал. Думал, из чего бы сделать наконечник для стрелы. Хотел приспособить щучий зуб, но как не крутил маленький зубок, от этого он длиннее не стал. Совсем уж собрался колоть и обрабатывать камень, но отец и дядя Петя отговорили от бесполезного занятия.

В конце концов отец дал Славику пять гвоздей, которых «выбросило море» – он нашел их на стоянке туристов. Эти варвары пытались прибивать к живому дереву жерди для какого-то навеса. Пришли бы лучше к ним и поучились, как строить дом без единого гвоздя.

Отец помог Славику срубить шляпки и воткнуть гвоздь в вершину стрелы. Теперь она, выпущенная за тридцать метров, надежно впивалась в ствол ели. Конечно, если не пролетала мимо.

До обеда Славик не расставался с луком. Устал, бегая за выпущенными стрелами. Хорошо стрелять из винтовки: там не надо идти искать пулю после выстрела. Одну стрелу он искал минут двадцать. Улетела в ельник и воткнулась в тоненький сучок выше его головы. Обнаружил случайно. Какая-то синичка зашуршала в ветвях, и он посмотрел вверх. Простую стрелу не искал бы столько, но эта хорошо летала и была с боевым наконечником.

Отец удивился, что Славик не наделал себе учебных стрел из орешника. Еще посоветовал попробовать сделать стрелу из стебля рогоза, на котором красуется черная шишка. Славик сходил к ручью, завяз в грязи, но нарезал десятка два рогозовых шишек. Черные тяжелые цилиндры были плотными, зеленоватыми на изломе – пух еще не вызрел. Он не стал их выбрасывать. И они могли на что-нибудь пригодиться. К сожалению, стебли оказались слишком пористыми, не жесткими. По мнению отца, к осени они должны были засохнуть и окрепнуть. Сделал стрелы и из орешника.

И те и другие летели намного хуже боевых: каждой мешала легкая кривизна и излишняя тяжесть. К тому же был у них существенный недостаток: они ни во что не втыкались. Зато не жалко пустить такую стрелу в пролетающую невысоко ворону…

В ворону он не попал. Стрелу не стал искать. Все равно половина из них скоро затерялась, а у остальных острие размочалилось в лепешку. В толстую ель он попадал теперь неплохо. Заодно придумал соревнование для праздника: стрельба из лука.

– Это уже серьезно, – сказал отец. – Олимпийский вид спорта.

Они заспорили с дядей Петей, является ли стрельба из лука олимпийским видом.

На лучшую боевую стрелу Славик пожертвовал недавно найденное рябое перо, немного побольше куриного. Кому оно принадлежало, не знал даже дядя Петя. Мудрить не стал, расколол его на две половинки и примотал нитками по обе стороны древка. Лететь лучше она не стала, зато вид улучшился необычайно. Славик перестал стрелять ей, приберег для соревнований.

– Конечно, – не промолчал отец, – такой не жалко только по рябчику выстрелить.

Славик промолчал. Попадись ему ворона в удобном месте – не пожалел бы лучшей стрелы. Не любил он вездесущих наглых разорителей птичьих гнезд. Но вороны в лесу возле озера попадались не часто.

На обед отец сварил густую уху и компот из черники. Славик поел быстро. Взрослые долго стучали ложками и обсасывали рыбьи косточки. Славик удивлялся им. Сам-то он наедался почти всегда, а вечером иной раз, устав за день, ленился тщательно выбирать мясо из костлявых плотвиц и подлещиков.

После обеда он решил заняться изготовлением мишеней на послезавтра. Сделать нужно было такую, чтобы втыкались стрелы без наконечников.

Отец не одобрил его идею. Посоветовал сходить насобирать черники и брусники.

– Всегда так, – надулся Славик. – Мы приехали сюда, чтобы делать, что хочется, а ты опять: иди ягоды собирай…

– Не ходи, – равнодушно согласился отец. – В нашем положении ягоды не роскошь, а продукт питания. Жизнеобеспечение наше зависит только лишь от усилий и совести каждого.

После таких слов Славик вздохнул и взял корзинку, но не утерпел, сказал напоследок:

– Тоже мне продукт питания нашел. Если бы с сахаром…

– Отличный продукт, – веселым голосом провозгласил отец. – Медведь на таких харчах десять пудов жира за пару месяцев нагуливает. Чем мы хуже?

– Не хуже, тоже шею не моем, – съязвил Славик на свою голову.

– О, кстати, – вспомнил отец. – Покажи-ка ворот…

Славик неохотно расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

– Понятно, – сказал отец. – Шею ты действительно не моешь. Ничем не лучше медведя и свиньи тоже. Все, готовься. Завтра, если погода позволит, устраиваем грандиозную стирку. Днем походишь без майки, трусов и рубашки.

– Голым, что ли? – изумился Славик.

– В спортивных штанах и свитере, – повысил голос отец.

Славик скосил глаз на засаленный ворот своей рубашки, потом сравнил с отцовской. Странно, у отца рубашка была совсем не грязная. Неужели из-за того, что он моет шею по утрам?.. Позднее Славик вспомнил, что в дождливый день, когда отец строил плот, он заодно постирал мокрую рубашку.

Славик хлопнул по карману, проверяя на месте ли нож, и поймал в знакомый черничник на горе. Вообще-то он не ленился делать одну из самых надоедливых и утомительных работ – по ягодке наполнять объемистую посуду. Просто, когда настоишься на интересное занятие, не легко браться за другое.

Он трудился старательно. Ни одну ягоду не бросил в рот, чтобы не нарушить налаженный ритм. Съешь одну – и все пропало. Рука будет сама бросать следующую. Чтобы ускорить дело, он попробовал собирать двумя руками. Ничего не получилось. Одна рука отрывала ягоду и шевелила весь кустик – другой руке приходилось нацеливаться заново. Это не то что бабка доила корову двумя руками. Лучше всего получалось, когда он поднимал веточку и направлял ягоды к другой руке.

Перезревшая черника давилась между пальцев. Правая кисть скоро стала красно-черной. Занятый ягодами он не видел ничего ни над собой, ни рядом. Если бы недалеко осторожно прошел лось, а тем более волк, он бы не заметил.

Зато не пропустил какой-то обрывок, то ли кабеля, то ли полиэтиленового чехла от удилища. Даже в этом удаленном от людей лесу такие вещи попадались частенько. Славик брезгливо откинул сучком грязный полиэтилен…

Нет, это была не пластмасса и не бумага. На прозрачной матово-молочной трубке слабо просвечивался волнистый змеиный узор…

Высохший змеиный выползок застрял в черничном кустике. Сброшенная змеиная кожа плохо сгибалась, слабо похрустывала. Славик встал. Понимал, что хозяйка брошенной за ненадобностью «одежды» скорее всего давно уползла отсюда за версту. С другой стороны, человек бросает ненужные вещи недалеко от дома, не утруждает себя транспортировкой их в нежилые места. Чем змея хуже человека. Значит, черничник с таким же правом является домом змеи, как и тот захламленный ельник, где они с отцом ее видели. Славик обрадовался интересной находке, но у него пропало настроение сидеть и ползать в черничнике, давя коленками упавшие ягоды. Хорошо, успел собрать – он оценил на взгляд – не меньше литра.

Змеиный выползок он хотел показать взрослым сразу, но потом передумал. Сунул на чердак шалаша, чтобы послезавтра преподнести кому-нибудь, а лучше самому себе, в качестве приза.