Волшебники - Эмили Дрейк Страница 8

— Небольшая блокировочка, — произнес Кэнби. — Ты меня, что, не заметил?

Толстяк поднялся, ухмыляясь. С него сыпалась трава и куски грязи.

Но Джейсон только лежал, обхватив ногу, и сдерживал слезы.

— Кэнби! — заорал тренер. — Толкать бегунов не положено! Ты что, правил не знаешь?

— Что, правда? — Кэнби взглянул на Джейсона, который попытался сесть, но со стоном откинулся на траву. — А разве он не в игре?

— Ты прекрасно знаешь, что нет! — Сэм встал нос к носу (а точнее, нос к пузу) с Кэнби. Кэнби посмотрел на него сверху вниз:

— Докажи, — и отвернулся.

К Джейсону подбежал тренер.

— Давай, сынок, вставай! Разомнись немного. Пойдем!

Джейсон повернулся набок. Он из последних сил попытался встать.

— Я не могу!

Боль пронзала ногу насквозь. Ему удалось только приподняться, упираясь на правое колено. По лицу текли горячие слезы. Джейсон помотал головой, не в силах сказать ни слова.

Тренер нагнулся над ним:

— Сядь и давай-ка посмотрим.

Он внимательно ощупал Джейсону ногу. Каждое прикосновение причиняло боль, и мальчик тихонько стонал. Тренер опустил руку ему на плечо.

— Сильное растяжение связок. Возможно, даже небольшой разрыв. Я бы сказал, с футболом на это лето покончено, дома есть кто-нибудь, чтобы приехать за тобой?

— Вот те и на, — пробормотал Сэм, — все полетело к черту.

Тень упала на Джейсона, когда он диктовал номер сотового телефона мачехи. Мартин Бринкфорд посмотрел на него сверху вниз и чуть заметно улыбнулся. Его бледное лицо даже не порозовело от бега.

— Я бы так и так тебя обошел.

Тренер строго поглядел на него. Бринкфорд изобразил озабоченное выражение лица.

— Мы должны бежать еще раз. Будет же еще набор в зимний лагерь. Мне хочется обставить тебя по-честному.

— Бринкфорд! — взревел тренер. Бринкфорд пожал плечами.

— Непременно. Еще посмотрим, кто кого обставит. — Джейсон посмотрел прямо в глаза сопернику, на какое-то время даже позабыв об острой боли в ноге. Бринкфорд и Кэнби удалились, как только тренер набрал номер телефона, даже Джейсон, сидя на земле, услышал в трубке высокий взволнованный голос Джоанны. Пусть он не двигается с места. Она будет здесь через секунду, чтобы немедленно отвезти его в больницу.

— Да, дружище, — повторил Сэм с отчаянным выражением на лице. — Не повезло, так не повезло.

Не повезло. Хрустальный шар не принес ему удачи… да откуда бы ей взяться?

Джоанна нахмурилась, но ненадолго: боялась, что на лбу появится лишняя морщинка.

— Мне показалось, ты сказал «там не толкаются»?

— Ну… Он меня не то чтобы толкнул, то есть… не совсем толкнул.

Мачеха поставила на стол стакан молока и укоризненно посмотрела на Джейсона, который волочил по полу кухни закованную в шины ногу.

— И что же это было?

— Ну, это был не удар всем корпусом, как в регби… Это был скользящий удар! Ну вроде… мм… как в бейсболе — когда один игрок бросается наперерез другому и блокирует… Бейсболистов только так с ног сбивают! Вот он меня и сбил… — Джейсону оставалось только благодарить Бога, что мачеха не завела этот разговор еще в приемной «Скорой помощью».

— Я думала, ты играл в футбол, дорогой.

— Конечно, но…

Она взглянула на него, изящно изогнув бровь.

Джейсон вздохнул:

— Ну да, в футболе это положено. Только я был не в игре! Я его даже не видел. Мы бежали дистанцию. Сэм махал мне руками, я думал, это он меня поддерживает…

— Эти растяжения иногда бывают хуже перелома! — Джоанна со вздохом поставила перед ним полную тарелку картофельных чипсов и огромный ломоть мягкого белого хлеба с тунцом. — Тебе придется несколько недель носить эти шины. Ты должен быть под присмотром.

— Я буду поосторожней.

— О футболе до осени можешь даже не заговаривать. Нога должна зажить.

— А осенью вы разрешите мне тренироваться? — Джейсон благоразумно захлопнул рот, прежде чем Джоанна ему об этом напомнила. Но нижняя челюсть так и норовила отвиснуть от удивления.

Джоанна улыбнулась:

— Ну, думаю, если каждый раз тебя будут выносить с поля на носилках, придется поискать другой вид спорта. Но мы с Вильямом полагаем, что спорт необходим для развития характера. Пусть даже это ставит нас в затруднительное положение.

Джейсон принялся за громадный бутерброд. Джоанна готовила по принципу «большому куску рот радуется. В «Клубе домашних Хозяек» ее научили, что это возбуждает аппетит. Набросившись на башню из рыбы и салата, Джейсон задумался о том самом «затруднительном положении», в котором он теперь оказался.

Алисия подозрительно затихла. У себя на тарелке она выложила из тертой морковки что-то вроде китайского иероглифа. Заметив, что за ней наблюдают, девчонка захлопала глазами и мило улыбнулась:

— Мам?

— Да, дорогая? — ответила Джоанна, усаживаясь за стол с тарелкой, доверху наполненной зеленым салатом с майонезом. Бульдозер, видимо, задерживался на очередной деловой встрече. Она подстелила клетчатую салфетку и широко улыбнулась дочери.

— Джейсон, как всегда, поломал тебе все планы?

Джейсон поглядел сначала на одну, потом на другую. Почему он вдруг почувствовал себя виноватым?

— Я же не нарочно.

Больная нога заныла в знак согласия. Он стал ковырять чипсы, не зная, что еще сказать. Рот наполнился приятным ароматом соленой картошки.

— Конечно, не нарочно, дорогой. Ты же с ума сойдешь за лето без Сэма. Кстати, звонила миссис Коулинг. Просила разрешения зайти.

— Миссис Коулинг? Зачем?

— Она слышала, что с тобой случилась неприятность, и хочет кое-что с нами обсудить. — Джоанна скорчила пренебрежительную гримасу, что означало: говорить об этом пока не стоит.

Сгорая от любопытства, Джейсон покончил со второй половиной бутерброда-гиганта. После чего получил свою порцию тертой морковки, возвышающейся на тарелке, как стог сена. С набитым ртом он откинулся на спинку стула, взгромоздив ногу на табуретку. Мягкие надувные шины смотрелись прямо-таки новомодным прикидом, а через один-два дня можно будет снова носить обувь! Кроме всего прочего, он первым из ребят наденет летние сандалии — на неделю раньше, чем закончатся занятия в школе. Хотя это, конечно, слабое утешение, когда все лето непоправимо испорчено.

— Маам, — протянула Алисия, — так я еду в лагерь или нет?

Джоанна подскочила к дочери и сжала ее в объятиях.