Бегство с острова Аквариус - Фрэнк Перетти Страница 8

– Мило… – заметил Джей, остановившись у развилки.

– Придется разделиться, – сказал Купер-старший. – Лайла, ты оставайся здесь и подай нам сигнал, если заметишь, что кто-то идет сзади. Джей пойдет по правой тропе, я – по левой.

Все так же направив фонари в землю и пригибаясь, чтобы избежать омерзительного прикосновения скользких лиан, доктор и сын тронулись вперед, каждый в своем направлении.

Лайла погасила фонарь и теперь стояла в полной тьме. Некоторое время до нее еще доносился звук удаляющихся шагов отца и брата, шелест задетых лиан, хруст веток. А голоса в отдалении все продолжали завывать, стенать и скандировать что-то…

Хлюп-хлюп.

– На что это я такое встала? – подумала Лайла, включила фонарь и посветила себе под ноги. Странный мох… Она перешла на более надежный участок земли.

Вновь хлюпанье и хруст. Что это? Никакого мха тут нет.

Опять хруст ломаемых побегов… Лайла переступила на месте – никакого звука. Значит, это не она.

Хруст. Она окаменела. Где-то капли, громко отдаваясь в тишине, одна за другой падали на лист неизвестного растения…

Хруст, еще…

– Отец, – выговорила она громким шепотом. – Это ты?

Ответа не последовало. Спустя немного вновь что-то хрустнуло.

– Джей?.. Эй, ну, отзовитесь же! Неподалеку зашелестели задетые лианы. Лайла зажгла фонарь, свет которого белой полосой разрезал темный мох. Она посветила вперед, пытаясь различить что-нибудь сначала на одном ответвлении тропы, затем на другом. Ни отца, ни брата…

Хруст! Теперь прямо у нее за спиной! Она рывком обернулась.

– А-а-а! – страшный, пронзительный, леденящий кровь вопль потряс все ее существо. Фонарь полетел в кусты, тогда как сама она, опрокинутая чем-то на землю, пыталась высвободиться из опутавших ее корней, лиан, веток и побегов. Что-то держало ее за ноги! Она рванулась, брыкаясь ногами и цепляясь за растения, в попытке освободиться. Затем попыталась кричать, но крик утонул во мху, куда она ткнулась лицом при падении. Лайла вновь хотела брыкнуть ногами и ползти вперед, однако теперь освободиться из плена было уже невозможно. Что-то тяжелое держало ее, тянуло, приникало к телу, поглощая его дюйм за дюймом…

Темнота обступила Лайлу, усиливая ощущение, будто ее заглатывают живьем. Она приподняла голову, высвободив лицо из мха и листьев, и закричала.

Прошла, казалось, целая вечность. Девушка билась, стараясь вырваться из хваткого, цепкого объятия неизвестного существа, пока то вдруг не заговорило, обращаясь к ней с еле слышной мольбой:

– Помогите…

И тут же хватка неизвестного ослабела. Он затих.

– Что же теперь? – пронеслось у нее в голове. – Дорогой Иисус, неужто мне конец?

– Лайла! – раздался вдруг поблизости знакомый голос.

Она подняла голову, увидела свет фонаря и слабо позвала:

– Отец!

Вскоре показался луч еще одного фонаря:

Джей стрелой мчался на шум и голоса. Все вокруг осветилось. Тяжесть, придавившая ее к земле, отпустила. Она приподнялась и, обернувшись к отцу, успела заметить какую-то бесформенную массу, вроде тряпичной куклы, которую отец с Джеем оттаскивали в сторону. Отец вынул револьвер.

– Не стреляй, – предупредил Джей, дотронувшись до его руки.

Доктор застыл в ожидании над неподвижным бесформенным телом, держа на изготовке револьвер. Однако еще через мгновение издал вздох облегчения и отвел дуло в сторону.

– Я спокоен, сынок, – выдохнул он. И тут же Лайла почувствовала, как ее обнимают две пары надежных, любящих рук.

– С тобою все в порядке, малыш? – спросил ее отец. – Ты не ранена?

– Не знаю… – пробормотала она, еще не в силах опомниться от пережитого страха.

– Подняться можешь? – в свою очередь спросил Джей.

Несмотря на слабость и дрожь во всем теле, ничего серьезного с ней не произошло.

– Похоже, все в норме, – сказала она. – Что это было такое?

Доктор Купер сделал несколько шагов к телу, брошенному ими неподалеку, и перевернул его. Они осветили его.

– Дюлани! – вскрикнула Лайла. Геолог был мертв. Рот застыл в крике, в расширенных глазах отражался ужас. Доктор Купер опустился на колени и принялся осторожно осматривать глаза, лицо, рот, затем закатал мертвецу рукав и изучил кожу руки.

– Так значит это и есть моро-кунда… – проговорил он наконец.

Джей со страхом взглянул на отца:

– Ты правда так думаешь?

– Симптомы те же, что и у Томми, найденного на плоту. Коагуляция крови, сильное обезвоживание организма, воспаление кожи и тканей – следствие сумасшествия, паники, неадекватного поведения. Врачи в Самоа подсказали мне, какие симптомы следует искать. Моро-кунда это или что другое – но только эта штука убила обоих.

– Так что же он пытался со мной сделать? – поинтересовалась Лайла. – Напасть на меня?

– Я полагаю, он просто в приступе паники пытался ухватиться за тебя, как утопающий за соломинку, уже не отвечая за свои действия.

Внезапно темноту прорезал свет еще одного фонаря и знакомый голос у них за спиной произнес:

– Ну что, теперь вы мне верите, доктор? Это был Адам Маккензи, и с ним еще двое его людей.

– Я бы сказал, что потрясен, – ответил Купер-старший.

Маккензи осветил их по очереди своим фонарем, точно ища кого-то или что-то, затем заговорил вновь:

– Вам повезло. Проклятие вас не коснулось. Пока… – он усмехнулся и продолжал со странной угрозой в голосе. – Я бы попросил вас вернуться в поселок, в дом, где вы поселились, и больше не рыскать по окрестным джунглям. Я ведь предупреждал, что здесь небезопасно. Телом Дюлани займутся мои люди.

– Мы лишь заинтересовались, – отважился вставить доктор Купер, – чем может заниматься столько людей в столь поздний час в чаще тропического леса.

– Доктор, – все с той же зловещей усмешкой произнес миссионер, – этот остров имеет свойство странным образом обманывать восприятие. Никого, кроме нас, в этом лесу нет…

– Но мы слышали голоса! – воскликнул Джей.

– Разумеется, – согласился Маккензи.

– Но смею заверить, мой юный друг, такое здесь случается нередко, и это вовсе не значит, что вам в самом деле удастся обнаружить кого-нибудь в джунглях.

Оказавшись вновь в своем домике, Куперы тут же кинулись к окнам, прислушиваясь. Однако теперь все было спокойно. Ни единого голоса.

Остаток ночи они спали по очереди, сменяя друг друга: час дежурства, затем два часа сна. Во время своего дежурства Купер-старший дал детям спокойно поспать, хотя у него и вызывал беспокойство мерцавший в отдалении факел на голове Свечи, который методично челноком сновал по ночным джунглям взад-вперед.