Ледяная ловушка - Геннадий Филимонов Страница 8

— Спасибо за компанию, — сказал победитель, доиграв очередную партию, — мне пора к своим, а то они уже наверняка беспокоятся.

— Заходи еще, — протянул ему руку на прощание Лысый, — поиграем.

Рустам даже не шелохнулся. Это показалось Профи странным, но не более того. А всерьез он задумался над этим немного позднее.

Купе Алисы располагалось в этом же вагоне. Профи постучался.

— Входите, — раздался ее звонкий голос.

Алиса лежала на верхней полке и читала книгу. Увидев Профи, она приветливо улыбнулась.

— Павлик! Нашелся, наконец! А я уже думала, что тебя заковали в цепи и отвели в мрачное подземелье. Садись.

— О нет, как же я могу сидеть в присутствии прекрасной дамы?

— Ладно, я сегодня добрая, — рассмеялась Алиса, — можешь присесть на самый краешек маминой полки.

Ей нравилась эта игра. Она ведь так не похожа на обычную жизнь. Если захотеть, то можно представить себя кем угодно. И так приятно повелевать и дарить милости.

— А где твоя мама? — поинтересовался Профи.

— В гостях у Тоника. Вернее, у его родителей. А меня оставили охранять имущество. Похожа я на грозного стража?

— Ужасно похожа, — согласился Профи. — У меня чуть сердце в пятки не ушло, когда услышал твой грозный рык: «Входите!»

Он таким комичным басом произнес последние слова, что и сам не удержался от смеха.

— А ты здорово загримировался, — отсмеявшись, похвалила Алиса. — Я тебя только со спины узнала. И то лишь потому, что очень уж старичок твой резво несся.

— Наверное, я немного испугался, проводница так громко кричала, — смутился Профи.

— А как ты от них спрятался? Они же тебя целой толпой искали.

— Очень просто, — начал фантазировать Профи, — в туалете из окна перебрался на крышу. Они заглянули — никого. Я слезаю обратно и иду к тебе. По дороге разгримировался.

— А все остальное время ты на крыше сидел или шел по вагонам, как в кино?

— На крыше сидел. Знаешь, там какая красота!

— Знаю. Ты лучше расскажи, что тебе удалось разузнать. Кстати, как тебе Борис показался?

— Маскируется он, конечно, классно, — начал издалека Профи, — но один момент выдает его с головой.

— Какой момент? — замерла Алиса.

— Он перед тем, как закурить, не разминал сигарету пальцами. У наших курильщиков это почти рефлекс — привычка. Значит, он точно оттуда, — многозначительно кивнул Профи в сторону.

— А что он курил?

— «Кэмел».

— Зачем же эти сигареты разминать? Они и так мягкие.

— Все равно. Привычка-то остается.

— Боюсь, что у тебя устаревшие сведения. А если он всю жизнь только «Кэмел» и курит?

— Еще один момент — он меня накормил обедом.

— Ну и что?

— А то, что наш человек нищему просто дал бы денег, а у них накормить называется благотворительностью.

— Очень тонкое наблюдение, — отметила Алиса. — Молодец. А на какой стадии у него процесс вербовки, как тебе показалось?

— На начальной. Пока старается соблазнить ее красивой жизнью: кормит шоколадными конфетами, ликером поит.

— Ну, к конфетам она относится спокойно, ликеры тоже не страшны, а вот красивая жизнь — это да, это опасно, — задумалась Алиса.

— И что, она за красивую жизнь может Родину продать?

— Какую Родину, ты что? — возмутилась Алиса и тут же спохватилась: — Понимаешь, человек может иногда нечаянно проболтаться, незаметно для себя. Особенно после ликеров. Их нельзя никак оставлять вдвоем.

— Понимаю, — вздохнул Профи. Без грима его задача усложнялась многократно.

До них донеслись звуки веселой возни, смех, а потом из-за двери выпорхнула Лариса Сергеевна.

— Павлик! — удивленно воскликнула она. — А ты как здесь оказался?

— Я тоже кататься еду, только не на лыжах, а на сноуборде.

— Он сам его сделал, представляешь, мам, — добавила Алиса.

— А ты что же валяешься, когда к тебе в гости мальчик пришел? — попеняла дочери мать. — Воспитываешь тебя, воспитываешь.

— Мы в поезде, а не дома. И потом, публично делать замечания некрасиво, — спрыгивая на пол, парировала дочь.

— Ах, вот как! — не нашлась сразу Лариса Сергеевна.

— Еще один горнопляжник, — весело сказал Борис, входя в купе.

— Я сноубордист, — гордо отозвался Профи.

— Ага, будешь разбивать своей доской наши склоны.

— Ваши — не буду! — отвернулся к окну Профи.

— Ну-ну, не дуйся. На обиженных знаешь что — воду возят, — попытался пошутить Борис.

Он взял со стола колоду карт, привычно перетасовал ее и сбросил на стол три из них. Карты глянцевито блеснули на солнце.

— Запомни какую-нибудь, — предложил он Профи, — или все три.

Тот нехотя приподнял уголок одной из карт и вопросительно посмотрел на Бориса.

— Запомнил?

— Да.

Борис перетасовал колоду еще раз, положил на стол и стукнул по ней кулаком. Одна из карт выдвинулась из общей кучи примерно на сантиметр.

— Она?

Борис выдернул эту карту из колоды и, перевернув, бросил на стол.

— Я тоже так умею, — независимо сказал Профи.

Он взял карты и тщательно перетасовал их.

— Мама, — спросила Алиса, — а почему Антон не пришел?

— Ой, они там все перепуганные. Светлане Васильевне что-то почудилось, то ли домовой, то ли еще что. Наверное, они того старика видели, которого мы в ресторане кормили, помнишь, Боря?

— Да, старикашка был занятный. Куда он только делся? Проводница говорит, что его так и не нашли.

— Как интересно, — оживилась Алиса, — вы его видели? Расскажите!

— Ничего интересного, — пренебрежительно бросила Лариса Сергеевна, — плюгавенький, скрюченный, немой старикашка. Отвратительно чавкал, когда ел макароны.

Алиса отвернулась к стенке, чтобы не рассмеяться, а Профи почувствовал, что краснеет. Он разделил колоду пополам, перевернув карты так, чтобы они были открыты картинками с двух сторон.

— Смотрите мне прямо в глаза, — сказал он Ларисе Сергеевне напряженным голосом гипнотизера, — я буду угадывать карты. Восьмерка пик.

— Да ты же ее видел, — усмехнулась Алисина мама.

— Хорошо. — Профи достал карту, которая смотрела прямо на него, и переложил ее вперед. — Валет черви.