Супербоги - Грант Моррисон

Кристан, супербогине

Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке: он – эта молния, он – это безумие!

* * *

«Супербоги» – маниакальный, вдохновенный поток сознания, семидесятилетняя история супергероев, помноженная на эрудированный анализ и увлекательную автобиографию, – повесть о том, каково погрузиться в вымышленные вселенные и не выныривать оттуда десятилетиями.

Идеальное чтение как для фанатов жанра, так и для самой широкой аудитории.

Что супергерои, крестоносцы в масках и прочие таинственные люди говорят нам о нас самих и нашей культуре? От исследования Моррисона не оторваться.

Подробнейший и глубоко личный рассказ об истории комиксов – от одного из умнейших и знаменитейших мастеров жанра… Моррисон излагает историю комиксов с заразительной страстью и юмором.

«Супербоги» – прекрасное чтение и для бешеных фанатов, которым охота вспомнить былое, и для широкой аудитории, которая хочет понять, каким образом разноцветные, порой топорно сделанные комиксы раскрывают перед нами невероятный прогресс нашего общества.

Моррисон исследует супергеройскую идею, и получаются у него глубокий исторический труд, занятные мемуары, увлекательный космологический анализ и неожиданно откровенный автобиографический рассказ – читатель неизбежно переосмыслит свое отношение к этому автору и его работе.

«Супербоги» – не просто инсайдерский разбор американских комиксов, а точнее, конкретного их жанра, влияющего на популярную культуру вот уже семьдесят лет… Замысел у Моррисона шире: на середине книги он внезапно начинает вплетать в повествование мемуары, и вот тут-то читателю делается по-настоящему интересно… Чем более личным становится рассказ, тем увлекательнее книга.

Моррисон освоил фокус, которым владеют все гениальные учителя, – он показывает, как и почему увлечен идеями, и они захватывают и тебя… «Супербоги» – это бомба, чистейший образчик поклонения героям, вернейший способ расширить представления о комиксах и сознание… Трудно не поддаться.

Читатели поневоле очарованы этой любовью автора к жанру, в котором сложнейшие проблемы современной культуры рассматриваются через кристальную призму добра и зла.

Глубочайшее, лихое и невероятно увлекательное исследование мощного слоя поп-культуры и писательского творческого процесса.

«Супербоги» – самый полный путеводитель по миру супергероев: кто они, откуда пришли, как они учат человека иначе видеть самого себя, обстановку, в которой он живет, и мультивселенную возможностей, которая его окружает. Готовьтесь отбросить личину, произнести волшебное слово преображения и призвать молнию. Пора спасать мир.

В четырех милях от моего дома в Шотландии, за тихой водой, расположен склад вооружения королевских ВМС «Колпорт», база атомных подводных лодок, оснащенных баллистическими ракетами «Трайдент». В этих подземных бункерах, рассказывали мне, огневой мощи хватит, чтобы пятьдесят раз уничтожить все человечество на планете.

Наступит день, когда пятьдесят Злых Двойников Земли подкараулят нашу Землю в Гиперпространстве, и тогда эти мегаубийственные ресурсы смогут, эпитету вопреки, спасти всех нас, но до той поры они как-то избыточны и наглядно символизируют наступивший век ускоренной цифровой гиперстимуляции.

Ночами перевернутое отражение верфей рябит на водной глади, точно красный кулак в кольчужной перчатке на средневековом знамени. В паре миль дальше по извилистой дороге моего отца в шестидесятых арестовали на антиядерной демонстрации. Отец был рабочим, ветераном Второй мировой; он сменил штык на значок «Кампании за ядерное разоружение» и стал пацифистом, «Шпионом за мир» в «Комитете 100» [2]. Даже мир моего детства наводняли аббревиатуры и кодовые слова холодной войны.

И Бомба, вечно Бомба, что маячила неподалеку зловещим квартирантом в плаще, – вот-вот взорвется, уничтожит всех и вся. Ее приблудные менестрели, угрюмые экзистенциалисты в роговых очках, завывали похоронные песнопения про то, что «Будет дождь», и про то, что случилось в «Тот день» [3], а я прятался в углу и дрожал, с минуты на минуту ожидая, что Костлявая свершит свой суд и вся жизнь на Земле прекратится. Изобразительный ряд состоял из радикального антивоенного самиздата, который папа закупал в политизированных книжных лавках на Хай-стрит. Как правило, страстные пацифистские манифесты в этих журналах иллюстрировались кровавыми, от руки нарисованными картинками – вот, мол, каким станет мир после оживленной перестрелки термоядерными ракетами. Создатели этих вдохновенных трупных пейзажей никогда не упускали случая явить взору искореженные, изломанные скелеты, что корчились на фоне пылающих руин взорванных и почерневших городов. А если художнику удавалось впихнуть в композицию страшную Смерть с Косой (восьмисот футов ростом и верхом на освежеванном кошмарном коне), что сеятелем разбрасывала ракеты над кривозубым и оплывающим в огне городским абрисом на горизонте, – тогда вообще красота.