Роковые пророчества и знаки судьбы - Наталия Попович Страница 10

Александр Пушкин (В. А. Тропинин)

Пушкин с друзьями прогуливался по Невскому проспекту. Оказавшись у дома, где в то время жила и принимала посетителей знаменитая гадалка, кто-то из юношей саркастически заметил, что «эта ведьма» только мозги порядочным людям пудрит. Другой возразил, что женщина действительно обладает необыкновенным даром и рассказывает всю правду. Послушав такие противоречивые отзывы, Александр с приятелями решил заглянуть к прорицательнице только для того, чтобы убедиться – она очередная мошенница и аферистка. Тогда можно будет поднять ее на смех. Молодые люди попросили женщину погадать им, при этом светские бездельники сказали, что прошлое их не интересует и копаться в нем не стоит. Зато будущее они хотели бы знать во всех подробностях.

Александра Кирхгоф сразу выделила Пушкина из группы молодых людей и пригласила его на сеанс первым. Она заявила, что в ближайшее время ему нужно ожидать письма, а через него придут и неожиданные деньги. После этого состоится встреча с давним знакомым, который предложит хорошее место по службе. Обрисовала прорицательница и наиболее важные этапы жизни клиента, рассказала, что впереди его ждет громкая слава и почет, лавры и… две ссылки. Затем гадалка предрекла брак, рассказала о будущих детях. К концу сеанса Кирхгоф предупредила поэта: он не доживет до старости и умрет не своей смертью. В своих воспоминаниях друг поэта Сергей Соболевский указывает: «Она сказала, что умрет он от белой лошади, белого человека или же белой головы, всего этого ему следует остерегаться».

Пушкин отнюдь не был фаталистом, не верил в предсказания и все слова пророчицы забыл, едва за ним захлопнулась дверь ее дома. Однако в тот же вечер он получил первые указания на истинность пророчества, которые заставили его серьезнее отнестись к словам гадалки.

Дело в том, что Пушкин и вправду получил по почте письмо с деньгами. Это было полной неожиданностью, ведь никаких денежных поступлений он не ждал и на пополнение своего кошелька таким способом не рассчитывал. Оказалось, эти деньги были… старым карточным долгом. Еще учась в лицее, Александр Сергеевич любил перекинуться в картишки с однокурсниками. Ставки они делали незначительные, но как-то Пушкину повезло, и в итоге он выиграл довольно приличную сумму. К игре он относился несерьезно и вскоре позабыл о долге неудачливого товарища. Но соперник по игре оказался весьма щепетилен в денежных вопросах, и хотя прошло довольно много времени, о долге чести не забыл. Во время учебы молодой человек не располагал необходимой суммой, но позже, получив отцовское наследство, он поспешил избавиться от старого долга…

Пушкин недоумевал – как Кирхгоф узнала о деньгах. Неужели другие ее предсказания тоже исполнятся? Несколько дней спустя беспокойство усилилось – он повстречал своего давнего знакомого. Тот служил в Варшаве при великом князе Константине Павловиче и был очень доволен местом. Однако жизненные обстоятельства вынуждали его покинуть выгодную службу и искать новую работу в Петербурге. Поскольку подводить своего начальника этот человек не хотел, ему нужно было срочно найти себе достойную замену. Получалось, что и этот случай Александра Кирхгоф предсказала совершенно точно.

Александр Сергеевич не скрывал беспокойства. Он сообщил друзьям об исполнении пророчеств и сказал, что теперь «надобно сбыться и третьему предсказанию». По многочисленным свидетельствам друзей, именно с этого момента он стал очень суеверным. Все оставшиеся годы поэт ожидал исполнения пророчества и всеми силами пытался избежать несчастья.

Так, когда он изъявил желание уехать в Польшу, где бушевало восстание, то случайно узнал об интересной детали, сразу же заставившей его изменить принятое решение и остаться в Москве. Оказалось, имя одного из повстанцев – Вейскопф – переводилось как «белая голова»…

Пушкин отходит от масонства, узнав, что одним из реформаторов тайной ложи является Адам Вайсхаупт (эта фамилия в переводе с немецкого означает «белая голова»), с подозрением поглядывает на белых лошадей, а белокурые мужчины вызывают у него тревогу и раздражение. Иногда его боязнь белокурых людей становилась причиной комичных ситуаций. Однажды на балу губернатора уездного городка Пушкин увидел офицера-блондина, который временами пристально смотрел в его сторону. Александр Сергеевич почувствовал смутную тревогу от внимания «белой головы» и перешел в другое помещение, но любопытствующий офицер последовал за ним. Весь вечер Пушкин пытался избежать встреч с этим человеком, но офицер словно преследовал его. Неизвестно, делал он это преднамеренно, прослышав о том, что поэта тревожит давнее предсказание, или просто хотел познакомиться, но не мог найти повода. Пушкин потом признался своему знакомому, вспоминая тот вечер: «Мне и совестно, и неловко было, и однако я должен сознаться, что порядочно струхнул!»

«Прощание Пушкина с морем» (И. Айвазовский, И. Репин)

Конечно, любой человек не может жить спокойно, когда над ним постоянно довлеет страх неминуемой гибели. Этот страх «белой масти» раздражал и самого поэта. Все чаще он задумывался о том, что последняя часть предсказания могла быть отсроченной во времени и, следовательно, ошибочной, а все сбывшееся было просто случайным стечением обстоятельств.

Будучи в Одессе, поэт узнал, что там живет грек, дающий очень точные предсказания, и поспешил к нему. В лунную ночь грек отвел его в поле, произнес заклинания и поднял глаза к небу. Александр Сергеевич был потрясен, сомнения относительно ошибочности предсказаний Кирхгоф рассеялись. Он понял, что судьбой ему предопределена насильственная смерть. Надо отметить, что повторная попытка узнать будущее словно усилила и меру наказания за это. Если Кирхгоф в своем предсказании еще видела вероятность долгой жизни при условии, что поэт будет соблюдать осторожность, то грек сообщил ему о неминуемой смерти. После Одессы поэт долго сокрушается, что не уточнил у грека, что он имел в виду под определением «беловолосый человек» – блондин или седой?

Тем не менее поэт продолжал верить в приметы и всеми силами старался избегать светловолосых людей и белых лошадей. Иногда, будто устав от собственных страхов, он напротив, начинал дерзко вести себя с блондинами, провоцируя их на ссору и последующую дуэль. Так, в 1827 году он написал язвительную эпиграмму на белокурого Андрея Муравьева. Подобный поступок вполне мог окончиться для него вызовом на дуэль. К счастью, Муравьев решил для начала выяснить причину столь непонятной для него неприязни у друга Пушкина Соболевского. Последний исчерпывающе объяснил причину появления эпиграммы и рассказал историю с гадалкой Кирхгоф. Он сказал: «Пушкин – фаталист, и потому, как только случай сведет его с “белой головой”, у него сейчас же появляется мысль испытать: не это ли роковой человек? Он даже старается раздражать его, чтобы скорее искусить свою судьбу. Так случилось и с вами, хотя Пушкин к вам очень расположен».