История пива. От монастырей до спортбаров - Юха Тахванайнен Страница 10

Сказав это, придворный, которым, как говорят, был 17-летний Август фон Лебельфинг, развернул лошадь и помчался обратно на дорогу. Хозяин, обрадованный тем, что это были шведы, которые к тому же сочли его достойным оказать услугу великому монарху, скоро ждал на обочине с полной кружкой.

Знатная кавалькада приближалась. За пыльными рядами пехотинцев последовал драгунский эскадрон, а за ним под сине-желтым знаменем группа всадников, среди которых крестьянин узнал шведского короля. «Смотрите-ка, вот добрый самаритянин, который утолит мою жажду!» – воскликнул король. Он остановил лошадь и принял поданную крестьянином кружку. Воодушевленный торжественностью момента, крестьянин заговорил в рифму: «Ваше величество, кружку опустошите, / как вы врагов крушите!»

Король рассмеялся: «Теперь у меня не осталось выбора, придется пить до последней капли». Потом долгими глотками выцедил пиво, отер бороду и произнес: «Как хорошо! Крепкое, душистое, достойное своей славы пиво! Да вознаградит вас Господь за доброе дело во благо союзника вашего курфюрста. Примите вот это в знак благодарности». Сказав так, король снял с пальца золотой перстень с крупным рубином и бросил в опустевшую кружку, которую вернул крестьянину. После чего, сопровождаемый свитой, продолжил свой путь в сторону Брайтенфельда.

Когда перевалило за полдень, со стороны Брайтенфельда послышался пушечный гром, и, когда к вечеру шум сражения затих, пришла весть о великой победе шведов.

История умалчивает о том, что случилось с возом снопов и батраками и был ли веселым праздник сбора урожая в доме этого крестьянина. Но колодец, откуда черпали воду для столь отменного пива, начали называть Schwedenquell – «Шведским источником», а в Кростице и до сих пор рассказывают о том, что за победу протестантов при Брайтенфельде следует благодарить отменное пиво, которое придало сил страдавшему от жажды Густаву II Адольфу, направлявшемуся на поле боя 17 сентября 1631 г.

Однако вернемся к реальности. Кростиц – Rittergut Crostewitz – точно упоминается в кадастровых книгах с 1349 г., когда он принадлежал к тем землям курфюрста Саксонского, которые были пригодны для дальнейшего наделения. При поместьях обычно имелась – коль скоро уж мы в Германии! – пивоварня. Это пиво всегда пользовалось доброй славой. Рассказывают, даже сам Мартин Лютер выражал свою признательность кростицкому пиву. Историю про Густава II Адольфа ни один современный ей источник не подтверждает. Выражаясь современным языком, это, возможно, был всего лишь рекламный ход для укрепления бренда в курфюршестве, которое по окончании Религиозных войн стало протестантским. Так или иначе, историю использовали в рекламе кростицкого пива со времен Тридцатилетней войны, и в числе реликвий пивоварни до сего дня хранится «подлинная копия» королевского перстня. Пиво так и варят на воде «шведского источника». Разумеется, тот «исторический» колодец давным-давно исчез в песчаном грунте, однако пивоварня берет воду из того же грунтового слоя. Необходимо упомянуть, что в немецком варианте истории король, называя пиво «крепким», употребляет слово würzig, точный перевод которого звучит как «сусельное»; то есть речь идет о пиве, для которого готовили сусло, не скупясь ни на солод, ни на хмель. Авторитет этого пива повышает и немалая доля алкоголя, образующегося при выдержке в подвале.

Еще в XVII в. пивоварни из-за одних только условий перевозки оставались предприятиями местного значения. За последующие чуть больше ста лет произошел значительный прогресс. Начали строить широкие дороги с твердым покрытием, по которым движение тяжелых грузов зерна и пива шло куда легче, а в XIX в. к ним добавились и железные дороги. Улучшение условий перевозки открыло предприимчивым владельцам и мастерам пивоварения совершенно новые перспективы концентрации производства, распространения продукции и создания товарных марок. Так произошло и в Кростице. Владельцем бывшего Rittergut стал в 1803 г. некий Генрих Оберляндер, который положил начало 120-летней пивной династии. Пивоварню выделили в собственное предприятие в 1878 г., а в 1907 г. она стала акционерным обществом Aktiengesellschaft Bierbrauerei Klein-Crostitz F. Oberländer AG. Число работников пивоварни в середине XIX в. увеличилось с 40 до 200 человек, а на месте прежнего деревянного здания выросли пятиэтажные корпуса, образовавшие целый квартал. Кростицкое пиво было известно во всей Центральной Германии.

Когда Германия после Второй мировой войны была разделена, Лейпциг и его окрестности, а с ними и кростицкая пивоварня оказались на территории ГДР. Прежнее предприятие Оберляндера превратилось в VEB Brauerei Krostitz[3] и осталось единственной «буржуазной закваской», сохранившейся в социалистическом раю. Бутылочные этикетки носили стилизованное изображение Густава II Адольфа.

Ur-Krostitzer Feinherbes Pilsner

Кростиц, Германия

После объединения Германии Кростицкая пивоварня входит, под именем Krostitzer Brauerei, в пивной концерн Radeberger Gruppe. Здесь до сих пор сохраняют шведские традиции: с бутылочных этикеток смотрит Густав II Адольф, причем еще суровее, чем раньше, а при пивоварне есть специальная фольклорная группа, которая, переодевшись по праздникам в форму шведского войска 30-х гг. XVII в., разыгрывает сценки времен Тридцатилетней войны. При заводе есть даже Музей Густава Адольфа и мемориальный зал, который посещали члены нынешней шведской королевской семьи.

В 2000-х гг. пивоварня была полностью реконструирована и сейчас является одной из самых современных в Европе. Ежегодно здесь под суровым взглядом Густава II Адольфа производится 400 000 гл[4] пива. Ведущим продуктом пивоварни в настоящее время является Feinherbes Pilsner, насыщенно горький пилс. В нем ощущаются запахи пряных трав, хмеля и яблока. Вкус сухой, солодовый и сладковатый.

Петр Великий на голову превосходил окружающих – как по росту (203 см), так и по качествам характера. На поле боя он был смелее смелых, в деле государственного правления – самым дальновидным, а на пирушках пил больше всех. У царя было в обычае употреблять водку в количестве, которое свело бы неопытных в могилу. К сожалению, пьянству предавался и русский народ, не все представители которого обладали петровской устойчивостью к алкоголю. Петр осознал проблему и решил, что подданным пора трезветь. Он устремил свои взоры на запад, чтобы найти европейскую управу на свойственную России-матушке тягу к «беленькой».

Петр стал номинальным правителем в 1682 г. в возрасте десяти лет вместе со своим слабоумным братом Иваном V. На деле власть до его совершеннолетия принадлежала его старшей сводной сестре Софье и матери Наталье. Будущему государственному мужу не надо было утруждать себя ежедневными делами правления, так что в молодые годы он мог сосредоточиться на овладении обширными жизненными навыками.

Конец ознакомительного фрагмента