Как и почему лгут дети? Психология детской лжи - Елена Николаева Страница 12

– Марш оба в "аптечку" – в угол! – закричал в довершение всего отец. – Вандалы!!!

Мы поглядели друг на друга и дружно заревели.

– Если бы я знал, что у меня такой папа будет, – ревел Оська, – ни за что бы в жизни не родился!

Мама тоже часто заморгала глазами и готова была "капнуть". Но это не смягчило папу. И мы побрели в "аптечку".

"Аптечкой" у нас почему-то называлась полутемная проходная комната около уборной и кухни. На маленьком оконце стояли пыльные склянки и бутылки. Вероятно, это и породило кличку.

В одном из углов "аптечки" была маленькая скамеечка, известная под названием "скамьи подсудимых". Дело в том, что папа-доктор считал стояние детей в углу негигиеничным и не ставил нас в угол, а сажал» (Кассиль, 2005, с. 125). Это – великолепное описание скандала, данное Л. Кассилем в автобиографической повести «Кондуит и Швамбрания». Самым замечательным в этом описании является то, что папа – доктор, а потому наказывает детей «по-научному», почему-то совсем не учитывая собственное «антинаучное» поведение: он обрушился на своих малолетних сыновей, обвиняя их в варварстве и вандализме за то, что они играли его новой шахматной королевой и нечаянно ее потеряли.

Игра шахматными фигурами будит фантазию. Это сейчас дети имеют бесконечное количество маленьких готовых фигурок. После войны у нас было два любимых развлечения: мы наряжали летом в лепестки спички, а в другое время года строили на шахматной доске дома, в которых жили шахматные фигуры, такие разнообразные и загадочные, что могли играть роль любого задуманного персонажа.

Мы уже знаем, что дети познают мир, совершая ошибки. Если за ошибками будет следовать наказание, у ребенка останутся лишь две возможности: не делать ошибок или делать ошибки и лгать. Не делать ошибок означает отказаться от познания мира и полностью положиться в его освоении на взрослых. Такие дети обычно исполнительны, они могут сидеть в углу, дожидаясь указаний взрослых, но от них нельзя ждать творческих действий.

Вторая возможность связана с совершенствованием умения лгать. Чем страшнее наказание, тем сложнее и изощреннее будет ложь. Сперва это будет грубая и простая выдумка, которая станет эффективно развиваться по мере роста интеллектуальных способностей ребенка.

Широко распространена ложь, связанная со сломанными игрушками. Родители наивно думают, что, получив красивую дорогую игрушку, ребенок будет относиться к ней так же бережно, как они сами относятся к дорогим вещам (вспомним процитированного выше папу-врача). Но для ребенка ценность игрушки измеряется не деньгами, а возможностью трансформироваться вслед за фантазией в игре. Поэтому ребенок быстро разбирает на части подарок, а затем включает в игру, густо измазав лакированные части пластилином или другим подручным материалом.

Я помню, как в детстве мне хотелось иметь куклу, у которой бы расчесывались волосы. Я сорвала с моей любимой куклы ее прекрасную белокурую прическу и приклеила, как могла, паклю. Какое удовольствие было регулярно расчесывать и заплетать паклю и играть с куклой, у которой появилась полезная функция. Наверное, для взрослых преображение выглядело чудовищным и безвкусным. Но меня за это никто не ругал. И я благодарна родителям, что, даря игрушку, они потом бдительно не следили за ее превращениями. Если ребенка наказывать за то, что он разобрал игрушку, он все равно будет ее разбирать, только ему придется научиться обманывать. В этом случае родителям следует помнить слова Гегеля о том, что «лучшее, что может ребенок сделать с игрушкой, – это сломать ее». В этих словах много мудрости. Покупая дорогую машину, родитель приобретает определенную функцию. Получая игрушку, ребенок учится обнаруживать функции, а это невозможно осуществить, предварительно не разобрав подарок.

Весьма часто сами взрослые обучают ребенка лгать. Если между родителями нет согласия, то ребенок, наговаривая одному родителю на другого, может получать бонусы от каждого, причем обманывая обоих. Бонусом же будет то, что каждый родитель захочет «купить» положительное отношение ребенка, приобретая ему те вещи, которые запрещает или не может предоставить другой родитель.

Еще одна типичная ошибка состоит в том, что когда ребенок просит купить ему нечто, что взрослый считает ненужным или чрезмерным, родитель отвечает, что у него нет денег. Ребенок достаточно быстро усваивает, что это неправда. И что есть виды лжи, которые допускаются в их семье. Но это означает, что ему можно начать поиск границ правды и лжи и самому использовать дозволенную неправду в рамках его понимания этих границ.

Ребенка все равно придется обучать ограничениям, и не только потому, что при любых экономических возможностях нельзя скупить все, что видят глаза ребенка. Но и потому, что ограничения предполагают выбор, а выбор – ответственное решение, которое и является обязательным компонентом личностного роста. Известно, что многие короли страдали от обжорства, поскольку не были обучены самоограничениям. И поэтому чем раньше ребенок поймет, что есть предел желаний, тем будет проще общение с ним. Это понимание позволит исключить ненужную ложь со стороны взрослых.

Я не помню, каким образом меня научили этому родители, но у всех детей в моем окружении было ощущение, что просить родителей что-то купить – недостойное поведение. Я думаю, что это было связано с тем, что дети рано включались в круг экономических проблем семьи. И попросить что-то для себя означало лишить чего-то другого члена семьи. За покупками ходили дети лет четырех-пяти. Они честно брали то, что велели родители, даже не разглядывая, что еще есть в магазине. Единственное послабление состояло в том, что по дороге домой можно было объесть края хрустящей корочки теплой или даже горячей буханки хлеба.

Конечно, сейчас времена изменились, и родители могут позволить себе купить для ребенка многие мелочи. Однако стоит помнить, что ребенок не знает цену деньгам. И его привлекает все новое и яркое. Поэтому при первой попытке ребенка просить о покупке стоит уточнить, что в магазине вы покупаете вещи не случайно, а по определенному плану. Стоит договориться заранее, что вы не будете покупать то, что просит ребенок, потому что деньги, которые у вас есть, предназначены для другого. Чем раньше ребенок будет участвовать в формировании домашнего бюджета, тем проще ему будет понять, куда идут деньги. Более того, он научится планировать свои действия и регулировать желания, выстраивая иерархию приоритетов.

И если вы ограничите ребенка в три года в желании покупать все, что видят его глаза, то у вас не будет проблем с ним в шесть лет, когда желания становятся все изощреннее. Вы сможете хранить деньги свободно, не ожидая, что ребенок возьмет их, чтобы удовлетворить случайно возникшее желание. Не создадутся условия для еще одного варианта лжи. В какой-то момент, когда ваш ребенок будет готов к разговору, стоит побеседовать с ним о рекламе, подчеркнув, что задача ее состоит не в предложении полезных ребенку вещей, а в реализации продукции, созданной часто вообще без учета вреда или пользы. И чем старше становится ребенок, тем более подробно нужно обсуждать с ним тему, как общество потребления готовит потребителей и как важно ставить собственные цели и следовать им, а не быть игрушкой в руках создателей рекламы.