Пустые котлы. Как справиться с депрессией с помощью магии и ритуала - Теренс П. Уорд Страница 13

Депрессия одновременно может быть биологической реакцией и духовной сущностью – не вижу здесь противоречия. Во многих магических и теологических системах – включая ту, которую описывает Джонсон, – считается, что душа состоит из нескольких частей, которые не всегда пребывают в гармонии. Если мы рассматриваем человека как «духовную амальгаму», то для меня это означает, что различные аспекты нашей личности состоят в отношениях друг с другом. В частности, именно сознательный ум, та часть, которую мы прежде всего склонны считать своим «Я», должен выстроить здоровые отношения с другими уровнями нашей личности. Иммунная реакция, которая причиняет больше вреда, чем предотвращает, определенно говорит о нарушенной гармонии с остальными аспектами «Я». Между двумя определениями депрессии нет существенной разницы.

«Долговременную депрессию следует воспринимать как отдельную самостоятельную сущность», соглашается Родригез, поскольку депрессия «пытается завоевать себе жизненную территорию. Мы больше похожи на общность или колонию, чем на единую цельную личность». Если мы относимся к депрессии как к духу, это не требует предустановленных позиций: веры, что депрессия исходит изнутри нас самих, или же посещает извне. Мы признае́м, что депрессия действует так, будто у нее есть собственная воля – точно так же и другие аспекты нашей души могут проявлять себя в качестве отдельных сущностей с собственной субъективной волей. Так мы отдаем должное распространенному восприятию и способу описания депрессии: именно этот язык часто используют люди, описывая свой опыт.

Вебер персонифицирует депрессию, но это не значит, что она готова считать ее некой самостоятельной духовной сущностью. Это просто подходящая и привычная ей точка зрения: она знакома с психологом, который также является жрецом йоруба, и тот называет каждое ментальное расстройство духом – духом, с которым можно взаимодействовать с помощью методов клинической психологии. «Мне нравится говорить, что депрессия – это дух, – утверждает Вебер, – потому что так я могу попытаться от нее избавиться. Но все несколько сложнее. Она также включает в себя травму – травму от того, что тебя унижают и обвиняют в том, что ты оказался в таком состоянии, а также нездоровые отношения – все те причины, которые заставляют тебя злиться и чувствовать себя никчемным и плохим человеком. С нами остается все то, что пережили наши предки – что испытали и что совершили. Мы также живем в стране иммигрантов, которые, попав сюда, потеряли часть самих себя. Мы должны восполнить ту частицу, которая была потеряна для наших предков».

Орион Фоксвуд говорит: «Да, во многих отношениях депрессию можно считать духом. Он может паразитировать или вторгаться в нас, но это не разумная и развитая сущность… Скорее, нечто вроде лярвы, которая вытягивает из человека энергию». Это напомнило Фоксвуд состояние «духовной утечки», которое может появиться в результате нарушения «астральной защиты» – причиной тому может быть духовное вторжение или сглаз. Она верит, что если речь идет о духовных сферах, существует вероятность вторжения извне, но каждый случай уникален. Дух-паразит, засевший в нервной системе, к примеру, может причинить много вреда, и от него нужно избавиться как можно скорее, но далеко не каждый дух причиняет вред – даже если на первый взгляд кажется иначе. Духи, находящиеся в нашем теле, воздействуют на периферическую нервную систему, говорит Фоксвуд: «именно так возникают видения». Плазматические существа из других измерений «воздействуют на нейроны», а одержимость духами и божествами тоже «может повлиять на нервную систему».

На базовом уровне депрессия переживается как полная неподвижность или похмелье. Она напоминает теплую стоячую воду в канаве. Это грязь, которая скапливается на подошвах сапог, липкий туман, мешающий что-либо разглядеть и искажающий звуки, гаснущие угли, которые испускают дым, после того как костер обрушился и потух. Как и большинство сущностей, депрессия содержит в себе качества всех базовых элементов, только в такой форме, которая лишена яркости и энергии. «Дух» или «пустоту» я не включаю в число изначальных элементов, как принято в некоторых традициях, но вполне возможно, что и в ином случае подобрать нужные ассоциации было бы нетрудно.

У «направления исследований» есть свои ограничения. От этой книги я хотел того же, что и от своей первой записи в блоге на тему депрессии: найти кого-то или что-то, на что можно переложить вину. Возможно, причина, по которой я не могу определить начальный спусковой механизм депрессии (или даже осознать, что с этой проблемой я сталкиваюсь на протяжении большей части своей жизни), заключается в том, что на меня действует некая внешняя сила, посторонний дух. Эта идея также позволяет переложить вину за то, что я чувствую, на духа, и тогда я рискую потерять способность контролировать свои чувства. Когда вы испытываете депрессию, возникает соблазн отбросить надежду, отказаться от собственных сил, сдаться. Восприятие депрессии как духа может привести к чувству безнадежности, ощущению, что справиться с проблемой слишком сложно. Я выбрал другой путь. Для меня восприятие депрессии как духа означает, что я могу изгнать ее, сотрудничать с ней, игнорировать (на свой страх и риск), яростно бороться, соревноваться. Она другая, а значит, я могу взаимодействовать с ней и контролировать ее так, как не всегда контролировал собственное «Я».

Что не сочетается с концепцией депрессии как духа, так это чистый монотеизм, под которым я подразумеваю веру в единое, всеобъемлющее божество, вбирающее в себя все нематериальные сущности. Монотеизм проблематичен с точки зрения логики, особенно если почитаемое божество считается всезнающим воплощением любви. Прошу прощения, но если существует один-единственный, бесконечно заботливый бог, контролирующий все аспекты реальности, и то, что я влачу жалкое существование, с трудом продираясь через мрачное болото депрессии, каким-то образом является частью плана этого божества, в такой вселенной мне не хотелось бы жить. Нет, для меня это звучит довольно мрачно и безнадежно. Ярый монотеист может возразить, что мои страдания – мой выбор, а не выбор бога. Я согласен с тем, что могу принимать собственные решения и тем самым повлиять на свои отношения с депрессией. Понимаю, что есть научные знания, которые свидетельствуют, что депрессия возникает в результате иммунного ответа: технически это означает, что депрессию создает какая-то часть моего тела или разума, – точно так же, как тело человека с болезнью Крона вызывает всю эту боль и страдания. Это не равнозначно заявлению, что депрессия возникла по моей вине. К сожалению, в арсенале монотеистов есть только два варианта: либо опустить руки и верить, что действия их божества в конечном счете приведут к чему-то хорошему, либо предположить, что депрессия – результат недостатка веры в божество, из-за чего мы просто отказываемся быть частью его грандиозного плана и попадаем в собственноручно созданное страдание. Я считаю, что анимистический подход дает гораздо больше возможностей.

«Неуловимый» – это слово ассоциируется для меня с депрессией, потому что она часто ускользает от обнаружения. Я также называю такое свойство «невидимостью». Депрессивное состояние может быть незаметным для других людей, с которыми я взаимодействую – например, коллег. Кроме того, оно может заставить меня замкнуться в себе и стать полностью невидимым для окружающих. Однако худший вид невидимости – когда болезнь остается незамеченной внутри меня самого, при этом влияя на мои мысли и поведение. Депрессия может прятаться, действовать незаметно, заставляя даже думать о ней, как о чем-то неприличном: «Мне казалось, что я не заслуживаю называть свое состояние депрессией, – говорит Вебер. – Я выросла в семье среднего класса с обеспеченными и заботливыми родителями. На столе у нас всегда было достаточно еды, и я всегда знала, что буду учиться в колледже. С моими преимуществами я не могу грустить; взгляните только, чем я обладала!» Однако боги смотрели на ситуацию по-другому, и когда возникла проблема депрессии, Вебер пришла к такому выводу: «Ты никому не делаешь лучше, когда пытаешься закрыть глаза на проблему. Я оттолкнула многих людей. Я чувствовала, что не заслуживаю их внимания».

Конец ознакомительного фрагмента