"Темная ночь" души. Исцеление от депрессии - Рюдигер Дальке Страница 13

Депрессивные мастера, или Искусство как терапия

Депрессия и меланхолия являют собой значимые источники художественных произведений, и с уверенностью можно сказать, что они – те самые болезни, благодаря которым так обогатилась наша культура. Процитированные в начале книги мысли Халиля Джебрана, о том, что только боль ракушки может создать красивую жемчужину, предвосхитил Шарль Бодлер: «Загадочность и тоска относятся также к значительным признакам прекрасного. Я придерживаюсь мнения, что радость – это слишком обычное украшение прекрасного; напротив, меланхолия является как бы его сияющей спутницей».

Жизнь мастеров похожа на нашу с вами, отличие только в том, что их жизнь больше заметна публике, и поэтому в ней каждый нюанс выражается более четко; так вот, жизнь художника, как и жизнь обычного человека, будет находиться между восстанием и приспособлением, между индивидуальностью и единообразием. Депрессия с избытком способна выполнить требования общества и простирается от примитивного приспособленчества до самостоятельной способности ставить перед собой задачи. На противоположном полюсе находятся художники, поэты и писатели – они хотят приподняться над обычным обществом и быть единственными в своем роде. Зачастую такое восстание гениев является реакцией на вынуждение к приспособленчеству, но также часто и способом защиты от собственных депрессий. Конечно, далеко не все мастера так смело и агрессивно противопоставляют свое искусство депрессии, как это сделал Герман Гессе, они только упорно пытаются выполнить это противопоставление.

Бросается в глаза тот факт, что на экваторе и в южной части Тихого океана мы почти не встретим искусства в нашем, западном понятии, поскольку там депрессия незнакома людям. Начинает даже казаться, что большое искусство требует в качестве фундамента страдание и депрессию. В противоположность идиллии радостной южной жизни, тяжесть существования в северных широтах, с их климатом, а также с политической и экономической обстановкой, вызвала из глубин страдающих душ целое изобилие бессмертных произведений искусства.

Гениальный Чайковский, постоянно страдавший от приступов депрессии, выходил из болезненного состояния с помощью сочинения музыки.

Меланхолия баварского короля Людовика II вызвала к жизни такую архитектурную постройку, как известный замок Нойшванштайн, расположенный на вершине горы, а также многие другие, не менее странные и величественные произведения архитектуры. В наше время замок Нойшванштайн, единственная постройка такого типа в Германии, должен быть причислен к семи чудесам света. Благодарить за это необходимо фантазию утопавшего в море депрессии (до тех пор, пока он действительно не утопился в штарнбергерском озере) человека, который периодически выходил из этого «моря» в мир, чтобы оставить нам свои сумасшедшие и гениальные идеи. Несмотря на то что для своих подданных он был настоящим испытанием, этот кайзер, как никакой другой правитель или регент, до сих пор любим народом Баварии; мир без него был бы намного беднее.

Поэзия и проза таких мастеров, как Рильке, Эйхендорф и Достоевский, часто произрастала на депрессивном фундаменте. Ведь печаль – всегда естественная спутница радости. Кто не может печалиться, тот и радоваться не сможет. Но здесь необходимо провести границу между здоровым чувством печали и настоящей депрессией. В Португалии есть слово «Saudade», созвучное слову «меланхолия», но не подразумевающее под ним болезнь, а только лишь своеобразное состояние тоски и желания отправиться в странствие, толкнувшее когда-то Васко да Гама на длительный морской вояж, о конечной цели которого у путешественника не было понятия, он не знал, куда приведет его путь. В тяге к дальним странствиям, точно так же, как и в глубинах меланхолии и даже на самом дне депрессии, кроется потребность становления на путь, ведущий к основополагающей цели. Морские путешественники искали эту цель совершенно конкретно, на материальном уровне, а художники и поэты искали ее на духовном уровне.

В то время как Гессе удалось во время путешествия в Индию и далее в самом себе, с помощью написания книг, найти ворота в духовный путь и развить этот путь в себе, двери в такое путешествие для Эрнеста Хемингуэя, например, навсегда остались закрытыми. Его попытки ухода от депрессии с помощью алкоголя, оргий и других проявлений чувственности потерпели поражение, потому что для него это был не выход. Всемирное признание и даже Нобелевская премия не смогли спасти Хемингуэя, а поскольку у него не было ничего такого, что могло бы заполнить его пустоту и поддержать его, то он утонул в море своей депрессии и закончил свою жизнь фатальным выстрелом.

Лекарство в тебе. Ты не обращаешь на это внимания. Болезнь приходит из тебя. Ты не замечаешь этого.

Архетип пути героя относится, конечно, не только к мужчинам и молодым людям, в равной мере этот архетип относится к девушкам и женщинам, и вообще, к женскому пути развития. Но мифы и сказания нашей патриархальной культуры наполнены естественно, примерами, мужского героизма. В любом случае, такие образцы вполне можно применять и к женским переживаниям.

Подарить жизнь в процессе родов – также героический поступок. Исходя только из этого факта, женщины являются героическими существами. Тот, кто приносит дитя в мир, должен сначала из девочки развиться в мать и женщину, преодолеть «путешествие» беременности длиной в девять месяцев, которое уже само по себе является подвигом. В мифологии ацтеков существовали различные круги рая, и женщины, умершие во время или сразу после родов, попадали туда же, куда и герои-мужчины, павшие на полях сражений. Кэмпбелл однозначно считает беременность героическим актом, поскольку такое состояние означает и требует положить свою жизнь за жизнь другого человека. Если же женщина возвращается в мир из этого «путешествия», то она получает самый ценный подарок – свое дитя.

Герой, или героиня, согласно Джозефу Кэмпбеллу [9], – это человек, посвятивший свою жизнь цели, большей, чем он сам. Отто Ранк [10] в своей книге «Миф о рождении героя» исходит из того, что герои – это мы все, потому что сам факт рождения представляет собой героическое развитие крохотного организма, окруженного околоплодными водами, в дышащее воздухом земное существо, которое очень скоро учится твердо стоять на ногах и конфронтировать с окружающей действительностью. Таким образом, шаг в жизнь рассматривается как героический поступок.

В книге «Сила мифа» Кэмпбелл подчеркивает: «Покидая свой привычный мир, человек попадает в глубины, в дали или высоты. Там он находит то, чего ему не хватало в том мире, где он был прежде. Затем возникает проблема: остаться в новом мире, или вернуться в старый, забрав подарок с собой и сумев удержать его в том мире, откуда он когда-то был взят. Это не так-то просто».