Экстремальная воля. Принципы, спасающие жизнь, карьеру и брак - Лейф Бабин Страница 16

Я мысленно вернулся к собственному опыту в качестве лидера экипажа в курсе БАД/С, прошедшего через невзгоды адской недели, где я потерпел неудачу и должен был сделать лучше там, где уже преуспел. Команда моего экипажа время от времени усердно боролась за результат, пока я не понял, что должен поставить себя в самое трудное положение во главе экипажа лодки и руководить. Требовалось, чтобы члены экипажа работали изо всех сил. Я осознал, что намного эффективнее фокусировать их усилия не на грядущих днях или далекой финишной черте, которую они еще не могли увидеть, а на физической цели, находящейся прямо перед ними, – отметке пляжа, ориентире или дорожном знаке в сотне ярдов впереди. Если бы мы могли выполнить работу с грандиозным эффектом только для достижения непосредственной цели, которую все могли увидеть, то тогда могли бы перейти к следующей визуально достижимой цели, а затем к другой. Если сложить все вместе, предполагалось, что наша результативность со временем значительно увеличивалась бы и в конечном счете мы должны были пересечь финишную прямую самыми первыми.

Оглядываясь назад, я мог бы кричать гораздо меньше и поощрять гораздо больше. Как лидер экипажа, я защищал свою команду от инструкторского состава столько, сколько мог. Это было «мы против них», как мне казалось. Защищая свою команду, я фактически приютил пару вечных неудачников, которые тянули остальную команду вниз. Когда адская неделя закончилась, мы, поговорив с другими членами нашей команды, взяли с собой этих отстающих парней. В противном случае они никогда бы не соответствовали стандартам. Эта лояльность была ошибкой. Если бы мы не захотели служить вместе с самыми слабыми членами нашего экипажа, то, как только бы нас всех распределили по взводам SEAL в разные команды, мы не имели бы права принуждать к этому других «морских котиков». Перед инструкторами была поставлена задача отсеять тех, у кого не было решимости и желания соответствовать высоким стандартам работы. Мы этому препятствовали.

В конечном счете то, как действовала моя команда, полностью зависело от меня. Идею о том, что не бывает плохих команд, а бывают только плохие лидеры, было трудно принять, но тем не менее это было важной концепцией, которую необходимо было полностью понять и реализовать для успешного руководства высокоэффективной командой. Лидеры должны взять на себя полную ответственность за проблемы, которые мешают выполнению работы, и находить решения для этих проблем. Команда может обеспечить исключительную производительность только в том случае, если лидер гарантирует, что команда работает вместе для достижения целенаправленного результата и соблюдает высокие стандарты производительности, работая над постоянным улучшением. Обладая культурой экстремальной ответственности внутри команды, каждый ее член мог внести свой вклад в эти усилия и обеспечить самый высокий уровень результативности.

Наблюдая за этими событиями в качестве инструктора БАД/С, я знал, что, какой бы сложной ни была адская неделя для наших студентов, это было всего лишь обучение. Молодые лидеры экипажей не могли в полной мере осознать бремя руководства, за которое они в скором времени должны будут нести ответственность в качестве офицеров «морских котиков» на поле боя. Как на боевых лидеров давление на них будет неслыханным, за пределами их воображения.

Всего за несколько месяцев до этой адской недели я был командиром взвода «морских котиков» в иракском городе Рамади, руководя боевыми действиями в самых ожесточенных, вражеских областях города. Мы участвовали в большем количестве перестрелок, чем я мог бы сосчитать, против хорошо вооруженного, опытного и очень решительного врага. Смерть в любой момент могла появиться из-за угла. Каждое решение, которое я (и лидеры нашего взвода и оперативного отряда) принимал, имело потенциально смертельные последствия. Мы оказали огромное влияние на поле боя, убили сотни боевиков и защитили американских солдат и морскую пехоту. Я гордился этими победами. Но также мы пережили трагедию с потерей Марка Ли – первого «морского котика», убитого в бою в Ираке. Марк был невероятным товарищем по команде, исключительным бойцом с удивительным чувством юмора, которое заставляло нас смеяться даже в самые мрачные времена. Он был убит в разгар яростной перестрелки в одном из крупнейших одиночных сражений, которые вели американские войска на юге Рамади. Марк был моим другом и братом. Я был его командиром и в конечном счете отвечал за его жизнь. Однако в тот день я получил лишь незначительное огнестрельное ранение, а Марка убили мгновенно. Я вернулся домой, а он – нет. Конечно, это было для меня ударом.

Также я горевал о Майке Монсуре из взвода «Дельта» оперативного отряда «Громила», который, хоть и не входил в мой взвод, также являлся моим другом и братом. Майк прыгнул на гранату, чтобы спасти трех своих товарищей. Майка любили и уважали все, кто его знал. Как и в случае с Марком, мы сильно оплакивали его потерю.

В тот же день, когда был убит Марк Ли, вражеский снайпер выстрелил в лицо другому любимому всеми бойцу из взвода «Чарли», Райану Джобу. Он был тяжело ранен, и мы не были уверены, что он выживет. Но Райан, крепкий как гвоздь, выжил, хотя его ранение навсегда сделало его слепым. И все же напор и решимость Райана были неудержимы. Он женился на девушке своей мечты и, выйдя на пенсию по медицинским показаниям от военно-морского флота, поступил в колледж и получил степень на факультете бизнеса, окончив его на 4,0 балла[12]. Несмотря на слепоту, Райан успешно взобрался на горы Ренье высотой 14 410 футов и лично уложил в мешок трофей – самца лося (используя винтовку со специально разработанным прицелом с камерой для наводчика)[13]. Райан был исключительным «морским котиком», замечательным товарищем и другом, который вдохновлял всех, кто его знал. Хотя он имел такое же право, как любой другой, горевать о судьбе, он не делал этого. Каждый раз, когда мы собирались вместе, то неустанно смеялись. Райан и его жена ждали первого ребенка, и он с трудом сдерживал восторг. Но как раз в тот момент, когда я подумал, что бойцы взвода «Чарли» и оперативного отряда «Громила» и их семьи, которые так много страдали и вытерпели, были в безопасности от призрака смерти, Райан Джоб умер, восстанавливаясь после операции при залечивании своих боевых ран – ран, которые он получил под моим началом. Никакие слова полностью не смогут описать удар, который принесла мне та новость, – агония за пределами понимания.

Как для командира взвода потеря Марка и Райана была для меня тяжелым бременем, которое буду нести до конца своих дней. Я знал, что командир взвода «Дельта», в котором служил Майк, чувствовал то же самое. И как командир оперативного отряда «Громила» Джоко нес это бремя за всех нас. И все же, как бы трудно это ни было для меня, я знал, что никогда не смогу полностью понять, насколько оглушительной была потеря этих молодых людей для их семей и близких друзей. В предстоящие месяцы и годы моим долгом было помогать им и поддерживать их, и я старался как мог.

Конец ознакомительного фрагмента