Невидимые женщины. Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных - Кэролайн Криадо Перес Страница 17

Луиза, 42 лет, раньше жила в фавеле, расположенной в процветающей Южной зоне Рио-де-Жанейро. Там, как и в Центральной и Северной зонах, сосредоточено большинство рабочих мест. «От дома до работы было рукой подать, – рассказывала женщина во время опроса [157], проводимого Фондом им. Генриха Белля [158]. – Сесть на общественный транспорт можно было в любом месте, до автобусной остановки не нужно было тащиться несколько миль». Теперь она живет в кондоминиуме, построенном в рамках программы Minha Casa, Minha Vida в Кампо-Гранде, в слаборазвитой Западной зоне, более чем в 50 км от своего прежнего дома.

Поскольку в этой зоне практически нет рабочих мест, людям приходится добираться на работу в Северную и Центральную зоны. Дорога занимает более трех часов, причем транспортное обслуживание, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Около 60 % новых домов расположены в получасе ходьбы от ближайшей станции железной дороги или метро [159]. Неспособность обеспечить нормальное транспортное обслуживание этим переселенцам из центра на окраину особенно негативно сказывается на положении женщин. Дело в том, что Рио-де-Жанейро вписывается в глобальный тренд – личным автотранспортом здесь владеют в основном мужчины. Им принадлежит 71 % автомобилей, и они в два раза чаще пользуются личными транспортными средствами, чем женщины [160].

Женщинам приходится труднее еще и из-за их неоплачиваемой домашней работы. Мелисса Фернандес Ариготиа, исследователь из Лондонской школы экономики и политических наук, рассказывает о женщине, с которой она беседовала в ходе опроса и которая только что узнала, что ее переселяют в жилой комплекс Minha Casa, Minha Vida. Она была в отчаянии. У нее было двое детей, она ждала третьего, а работать могла только потому, что за детьми присматривала ее мать. Но ее переселяли за 70 км от матери и места работы, так что о заработке можно было забыть. При этом немногочисленные детские учреждения, расположенные вблизи жилого комплекса, не были «перестроены и расширены в соответствии с потребностями новых жильцов» [161].

Проблема ухода за детьми, связанная с нехваткой детских учреждений, усугубляется непродуманной планировкой квартир в новых государственных домах. Квартиры проектировались в расчете на традиционную нуклеарную семью, но вот беда: такие семьи нетипичны для фавелы. «В фавеле трудно найти дом, где под одной крышей не проживали бы представители сразу трех поколений», – говорит доктор Тереза Уильямсон, специалист по городскому планированию из Рио-де-Жанейро. «Кроме того, – добавляет она, – в фавеле я ни разу не встречала пожилых людей, проживающих отдельно от детей». Большинство домохозяйств, обследованных Мелиссой Фернандес Ариготиа, было представлено матерями-одиночками, часто имеющими двоих детей и проживающими вместе с пожилыми родителями. Стандартная планировка новых микроскопических квартир «совершенно не учитывает огромного возрастного разнообразия состава семей». Помимо всего прочего, это значит, что проблема присмотра за детьми, которая в фавеле, где совместно проживали представители разных поколений, решалась без труда, в новых жилых комплексах становится неразрешимой.

Что касается территорий общего пользования, то в жилых комплексах Minha Casa, Minha Vida они чаще всего ограничиваются «огромными автостоянками» (несмотря на то, что мало у кого из жильцов есть машина) и «детскими площадками, находящимися в самом плачевном состоянии» (дешевое некачественное оборудование ломается уже через два месяца, после чего его не ремонтируют и не заменяют). Те, кто проектировал новые жилые комплексы, судя по всему, больше заботились не о сохранении соседских и родственных связей, а о создании личного пространства для жильцов. Но, поясняет Тереза Уильямсон, семьи, проживавшие в фавеле рядом с родными и соседями, привыкли к тому, что «за детьми, достигшими определенного возраста, не обязательно было присматривать самим, поскольку рядом всегда были родственники и соседи». Еще одно следствие переезда в новые дома и жизни в отрыве от общины – боязнь стать жертвой преступников, из-за которой «дети, проживающие в новых домах, редко бывают на улице, и большую часть времени проводят дома». К тому же «неожиданно оказалось, что женщинам теперь приходится самим за ними присматривать, в чем не было необходимости в фавеле». Соответственно, возникла потребность в детских учреждениях. Но их нет.

И дело опять-таки не в нехватке средств. Дело в приоритетах. В преддверии чемпионата мира по футболу 2014 г. и Олимпийских игр 2016 г. Бразилия потратила миллионы на развитие инфраструктуры общественного транспорта. Деньги были, но их тратили на решение других задач. Исследование, проведенное международным исследовательским центром LSE Cities при Лондонской школе экономики и политических наук, показало, что новые маршруты скоростных автобусов вводились главным образом в районах, где располагались олимпийские объекты, а «проблемам общественного транспорта, связывавшего беднейшие спальные районы с центром города, […] уделялось недостаточно внимания» [162]. Более того, по словам местных жителей, государственные программы переселения в новое жилье создавались не столько ради улучшения жилищных условий нуждавшихся, сколько ради обеспечения транспортной доступности спортивных объектов, предназначенных для чемпионата мира по футболу и Олимпийских игр.

А расплачиваться за это приходится женщинам. После переселения в комплекс Vivenda Das Patativas в Кампу-Гранди Кристин Сантос потеряла работу на рынке в Нова-Игуаcу. «Приходилось добираться до работы на трех автобусах», – жалуется она [163]. Другая женщина, вынужденная тратить ежедневно по шесть часов на дорогу до работы и обратно, так уставала, что попала в аварию и едва не погибла [164]. Не имея другого выхода, женщины вынуждены работать на дому. Они открывают маленькие магазинчики, где продают напитки и еду собственного приготовления, или парикмахерские. При этом они знают, что нарушают законы о зонировании, а за это могут и выселить. В фавеле люди работали на дому, потому что там не обязательно было соблюдать законы о зонировании (сами фавелы по сути были незаконными поселениями). В государственном жилье законы о зонировании действуют, и превращать дом в место работы, то есть использовать жилую зону не по назначению, строго запрещается.