Самурай без меча - Китами Масао Страница 2

К моменту погружения Японии в смутную эпоху междоусобиц самураями стали называть вооруженных правительственных чиновников, командиров полицейских отрядов и профессиональных солдат – короче говоря, почти всех, кто носил меч и был готов пустить его в ход.

Несмотря на весь хаос периода военной анархии, в феодальной Японии сохранялась строгая иерархия власти. Формальным правителем считался император, потомок богини солнца Аматэрасу, перед которым обязан был преклонять колени каждый гражданин страны. Однако властные функции императора были почти символическими; фактически они ограничивались раздачей официальных титулов. Император полностью зависел от владетельных князей, финансировавших содержание двора, и не играл роли в практическом управлении делами страны.

Следом за императором на социальной лестнице располагалась придворная аристократия, состоявшая из принцев, принцесс и других вельмож императорской крови. Аристократы были отстранены от практического управления страной и содержали свои дома за счет унаследованных состояний и денежных поступлений от удельных князей.

В формальном подчинении у аристократии находился сёгун, но на самом деле этот человек обладал всей полнотой реальной власти и перед ним были бессильны не только аристократы, но и сам император. Этот верховный военный правитель выполнял функции президента или премьер-министра, принимая повседневные решения по управлению страной. Воцарившийся в эпоху сражающихся провинций хаос объяснялся и тем, что в стране не было сёгуна с непререкаемым авторитетом. Главной задачей этого периода в истории Японии было стремление честолюбивых провинциальных князей, таких как Ода Нобунага, покровитель Хидэёси, проложить себе путь в Киото, получить от императора титул сёгуна и объединить страну.

Следующую ступеньку социальной лестницы занимали носители титула даймё («большое имя»), наследственные феодальные князья, которые возглавляли крупные кланы, владели огромными вотчинами и содержали многочисленные армии. Одни из них были способными воинами, которые создавали провинциальные империи буквально с нуля, другие – бывшими губернаторами, которые отказывались признавать над собой власть центрального правительства и становились суверенными владетелями провинций. Немало было и коварных вассалов, которые узурпировали власть своих слишком доверчивых сюзеренов. Даймё строили на своих землях замки, управляли растущими городами и кормились за счет налогов с горожан и крестьян.

Далее в общественной иерархии располагались самураи, состоявшие на службе у даймё. Лучшие из этих средневековых японских рыцарей были беззаветно преданы своим сюзеренам и строго соблюдали кодекс чести бусидо (обычно этот термин переводится как «идеалы рыцарства» или «Путь Воина»). Худшие мало чем отличались от разбойников с большой дороги.

Еще ниже – социальный статус ронинов, вольных самураев, у которых не было господина. Ронинами становились либо выходцы из обнищавших родов, либо те, кто терял работу, когда их господин разорялся или терпел поражение в битве. Среди ронинов было много и честных воинов, и бандитов. Представители этой социальной группы – последние, кому разрешалось носить фамилию; простолюдины такой привилегии не имели.

В основании социальной пирамиды располагались горожане, ремесленники, торговцы и крестьяне – трудовой народ, составлявший подавляющее большинство населения страны. Эти люди не имели званий и носили только имя, полученное при рождении. Кроме того, они были единственными гражданами Японии, обязанными платить налоги.

В этой пестрой картине сословий самураи оказались самыми яркими, центральными фигурами японской истории, романтическими архетипами, сопоставимыми с европейскими средневековыми рыцарями или ковбоями Дикого Запада. Но после смерти Хидэёси роль самураев кардинально изменилась. С воцарением в стране мира потребность в профессиональных военных резко сократилась. Самураи стали меньше заниматься боевой подготовкой и начали больше внимания уделять духовному развитию, просвещению и изящным искусствам. К 1857 году, когда ношение мечей в общественных местах было запрещено законом, а сословие воинов упразднено, они стали теми, кем был Хидэёси почти три века назад, – самураями без мечей.

Тем не менее их наследие помогло превратить Японию в самую мощную после Соединенных Штатов индустриальную страну мира. Японские корпорации своим успехом во многом обязаны традиционным воинским добродетелям дисциплины, преданности и честной игры, а структура современного японского общества соответствует образу эгалитарного лидера, созданного Хидэёси.

Хотя Хидэёси оставил после себя тысячи писем и других документов, ученые продолжают вести споры по поводу даже таких элементарных фактов его жизни, как год рождения (и это неудивительно, если учесть, что он появился на свет на четверть века раньше Уильяма Шекспира). Историки до сих пор подвергают сомнению достоверность некоторых его подвигов и пытаются установить подоплеку множества заключенных им политических союзов. Тем не менее общие контуры жизни Хидэёси и ключевые достижения признаются фактами.

Читателям следует понять, что исторических документов, в которых Хидэёси формулирует максимы лидерства, не существует. Они экстраполированы автором из «Тайкоки», из реальных событий, из всего, что нам известно о личности Хидэёси, судя по его письмам и другим документам.

Я использовал всю силу воображения, чтобы в нужных местах придать голосу Хидэёси оттенок задумчивости и раскаяния, несмотря на очевидные свидетельства того, что в последние годы жизни он демонстрировал непомерное тщеславие и высокомерие (некоторые историки считают, что в старости у него появились серьезные проблемы с психикой). Чтобы извлечь уроки лидерства из его жизни, мне пришлось представить, что король-Обезьяна к концу своих дней решил предаться размышлениям и пожелал передать потомкам свои мудрые наставления, основанные на честной оценке собственных колоссальных успехов – и катастрофических неудач. Прошу вас простить мне эту вольность.

«Самурай без меча» – это перевод книги писателя Китами Масао «Курсы менеджмента Тоётоми Хидэёси» («Toyotomi Hideyoshi no Keiei Juku»). Люди, владеющие японским языком, заметят, что в оригинальный текст внесены некоторые изменения. Я сделал это по трем причинам.

Во-первых, описанные в книге Китами вопросы управления, которые решал Хидэёси, тесно связаны с социальными традициями и методами ведения бизнеса, характерными для Японии, но незнакомыми большинству читателей. По этой причине в данном издании я кое-что сократил и сфокусировал внимание на теме лидерства, которую представители разных культур понимают одинаково.

Во-вторых, все японцы знают, кем был Хидэёси, многие с детства наслышаны о его приключениях, в то время как большинству читателей «Самурая без меча» вряд ли что-либо известно о нашем главном герое или его подвигах в эпоху сражающихся провинций. Для заполнения таких пробелов, которые Китами мог спокойно опустить, мне пришлось воспользоваться рядом исторических документов, биографий и научных исследований.