Библия моды - Эйда Кэлхун Страница 21

Параллельно с Маккарделл творил Норман Норелл. Но если она создавала вещи в спортивном стиле, то он – вечерние наряды. Норелл стал первым американским модельером, хорошо принятым на парижских подиумах.

Универсальное платье от Клэр Маккарделл, 1942 год. Можешь делать уборку дома или идти на коктейльную вечеринку!

Еще один великолепный американский модельер – Полин Трижер, мастер кроя по косой, на чье творчество повлияли работы Вионне. Когда я заведовал факультетом дизайна одежды в Парсонсе, мы получали сотни предметов одежды из Института костюма художественного музея Метрополитен, вместо которых им покупались более нужные экспонаты. Среди них было одно платье от Трижер, которое навсегда останется в моей памяти. Оно было идеально скроено по фигуре, при этом не было заметно ни единой вытачки. Мы надели его на манекен и только тогда поняли, что платье моделируют лишь вытачки, спрятанные под мышками! С каждой стороны их было по 10–12, они-то и придавали платью нужную форму. Поразительно.

Платье русалки от Нормана Норелла, 1953 год.

Блестящим американским модельером был Джеффри Бин, ушедший из жизни в 2004 году. В 60-х годах он начал шить бальные платья из серой фланели и шерстяного джерси, а в 1967 году придумал знаменитое вечернее платье с блестками а-ля футбольная форма [12]. Бин известен фразами вроде следующей: «Пластик в определенном смысле идеален. Идеален и бриллиант. Почему бы тогда не соединить их?» (31)

Действительно, почему нет?

История американской моды удивительна. Вообще говоря, американские модельеры особый упор делали на носкость вещи и индивидуальный стиль. В книге Маккарделл ни разу не встречается словосочетание «жертва моды», даже когда описываются люди, позволяющие одежде властвовать над собой, зато в ней есть выражение «раб моды», обозначающее того, чей образ слишком напоминает «плохой Египет».

Мне кажется, для слишком замысловато скроенного фасона кризис наступил с приходом в моду пышных чесучовых платьев, невероятно популярных в 1950-х годах (32). Сейчас они выглядят крайне несовременно. Посмотрите телесериал «Предоставьте это Биверу»: в нем Джун Кливер в смешных огромных платьях того времени ходит по дому, изображая, что делает уборку. На ней наряд с широким подолом, а в руках маленькая тряпочка для пыли. Нет, без шуток! Не очень-то она похожа на хозяйку, только что отмывавшую от грязи ванну; она скорее похожа на Золушку, заблудившуюся по дороге из замка.

Вы можете сказать, что стиль Джун Кливер появился под влиянием «нового образа» Диора, поэтому его нельзя назвать чисто американским. Возможно, отчасти из-за этого я не так восторженно отзываюсь о нем, как об исконных американских фасонах. Как правило, модельеры в США крайне изобретательны. У нас есть свои герои, например, блестящий дизайнер Элизабет Хоз, популярный писатель (ее крайне смешные книги носили названия наподобие «Почему женщины плачут, или Девицы с гаечным ключом» [13]), организатор профсоюза, автор колонки про моду в «Нью-Йоркере» (The New Yorker) и талантливый кутюрье. В 1930-х годах компания «Хоз Инк.» (Hawes Inc.) одевала многих светских львиц Нью-Йорка.

Барбара Биллингсли, играя Джун Кливер, в 1950-х годах была олицетворением женственности.

Элегантные, оригинальные платья от Элизабет Хоз сейчас находятся в коллекции Института костюма Метрополитен-музея. У них прелестные названия: например, платье «Алименты», которое можно дополнить пелериной «Несчастье». Создавая свои модели, в числе прочих она сотрудничала со скульпторами Александром Колдером и Исаму Ногути. Как ни печально, умерла Элизабет Хоз в 1971 году в отеле «Челси», не имея ни гроша за душой.

У нас в США существует великолепная традиция моделирования одежды, которой стоит гордиться, поэтому, как мне кажется, очень обидно, что современные американские дизайнеры знают так мало о модельерах прошлого. И это вовсе не значит, что Европе нечем гордиться. Большинство сногсшибательных новаторских фасонов 1960-х годов – кстати, это мой любимый период в моде – пришло из Лондона и Парижа. Взрывную популярность во всем мире получили яркие наряды Андре Куррежа из его коллекции, посвященной освоению космоса, а также мини-платья Мэри Куант.

В 1965 году Ив Сен-Лоран, вдохновившись творчеством Мондриана, создал платье из ткани с рисунком, повторяющим одно из произведений художника. Сотрудничество модельеров и художников было не в новинку: еще в 1937 году Эльза Скиапарелли, невероятно творческая личность, вместе с сюрреалистом Сальвадором Дали работали над знаменитым платьем с изображением лобстера.

Также в 1960-х в моду вошли прозрачные ткани. Коко Шанель говорила: «Будь гусеницей днем и бабочкой ночью» (33). Некоторые женщины вполне буквально вышли из своего кокона, выставляя многие части тела напоказ, когда наряжались в вечернюю одежду.

Платье с лобстером от Эльзы Скиапарелли, 1937 год.

Платье «Мондриан» от Ива Сен-Лорана, осень/зима, 1965–1966 годы.

Элизабет Хоз советовала женщинам дополнить свое платье «Алименты» пелериной «Несчастье», 1937 год.

И это тоже напоминает Египет. На произведениях древнеегипетского искусства изображены танцовщицы в прозрачных льняных платьях длиной до лодыжки. В разные периоды истории прозрачное платье то и дело возвращалось в моду, и, вероятно, самый известный прозрачный наряд – брючный костюм – был создан в 1969 году Арнольдом Скасси для Барбары Стрейзанд на церемонию вручения «Оскара». Вокруг этого костюма поднялась та еще шумиха. На другой день после церемонии заголовки газет кричали: «Стрейзанд, обнаженная под прозрачным нарядом!»

В своих мемуарах, метко озаглавленных «Женщины, которых я одевал (и раздевал!)», Скасси писал: «Хотя мы и постарались продумать каждую деталь этого наряда с блестками, единственное, чего мы не знали, – что лампы-вспышки фоторепортеров насквозь просветят непрозрачную поверхность черной сеточки» (34).

Некоторые критики, разбирая творчество Скасси, отмечали, что Ив Сен-Лоран в Париже создавал и более откровенные прозрачные платья. Скасси влияние модельера не отрицал, хотя бы потому, что хотел показать, что французов меньше смущает обнаженное женское тело: «Что интересно, в те времена Ив Сен-Лоран создал много по-настоящему просвечивающих вещей (без какой-либо подкладки) для своих парижских показов, и, естественно, журналистам во всем мире они пришлись по вкусу, их фотографировали, и никого они ни капли не смущали!»