Как написать гениальный детектив - Джеймс Н. Фрэй Страница 22

Мне приносят подарки. Отрицать не буду. Все в городе знают: на мое жалованье — 18 000 в год — не проживешь. А больше шерифам не платят. Но если дело серьезное, скажем, мужик хочет от алиментов отвертеться — ему меня не подкупить, в таких случаях я не продаюсь. А на всякие мелкие штрафы и прочую фигню я всегда готов глаза закрыть. Люди это ценят.

Тут вот еще какое дело: у нас белые с индейцами не шибко ладят. Я считаю своим долгом следить, чтобы не пролилась кровь.

Я настороже, так что любой индеец в Северной Дали может спокойно заниматься своим ремеслом. Бояться кроме косых взглядов ему нечего. Если индеец нарушит закон, получит то же, что и любой белый — удар по башке и срок в тюряге. Наш местный судья Симс полностью разделяет мои взгляды. Каждый год мы вместе чудесно празднуем Рождество. Так и живем — все друг друга знают и друг за другом приглядывают. Одна большая дружная семья.

Теперь про убийство Хэгга. Убийство считаю страшным ударом по благополучию и покою нашей дружной семьи. Вдобавок из центра прислали эту образованную соплячку. Она еще мне будет объяснять, как вести следствие, шнырять здесь, совать всюду нос. Я свою работу знаю, помощь мне не нужна. Я поймаю мужика, который уложил Хэгга. Я пристрелил пару ребят при попытке к бегству из-под стражи. Давненько, правда, это было.

Молли Ранинвулф, молодая женщина, судебный эксперт, диплом кандидата наук получила в университете штата Монтана. В ее задачу входит оказание помощи местным властям в проведении расследования. Выросла на востоке страны. Очень умна.

Дневник Молли

Я выросла в католическом приюте в Вермонте, за две тысячи миль от своего племени. Сестры-монахини были строгими. Их потрясли мои успехи в учебе. Я выучила французский и латынь, а когда мне исполнилось восемь, я могла уже браться за школьный курс алгебры. Монахиням хотелось показать всему белому свету свою доброту ко мне, мой ум и примерное поведение. Они рассказали, что у всех нас есть душа и все люди на земле равны. Они научили меня молиться Богу, в существовании которого я уже тогдасомневалась. Я хотела возлюбить Иисуса, но истинной любви к нему у меня никогда не было.

Эти монахини содрали с меня кожу индианки. Когда мне было восемнадцать и я уже отучилась два курса в колледже, мне пришло письмо из племени. Двоюродная сестра звала меня к себе в гости в Айдахо. Я села на корабль, но, добравшись до Айдахо, поняла, что попала в другой мир. Родственники оказались забитыми суеверными необразованными пьяницами. Они жили в старом, видавшем виды доме, в который их поселило правительство. Я так и не поняла, что им от меня было нужно. Я там не задержалась, вернулась в колледж и целиком погрузилась в учебу.

С подачи одного профессора, старого еврея, я увлеклась криминалистикой. Профессор назвал эту область перспективной, сказав, что мне нужно вырваться из лаборатории, но не оставлять науку. Я сочла его совет мудрым и, когда вплотную занялась криминалистикой, убедилась в его правоте.

Через некоторое время мне предложили стипендию в аспирантуре университета штата Монтана именно по этой специальности. Предложение показалось мне подарком судьбы, от которого было бы глупо отказываться.

Майк Мартин, хозяин ранчо, крупный владелец недвижимости, глава торговой ассоциации.

Его предки жили в Дали на протяжении шести поколений. Половина округа принадлежит его семье. Отец, истово верующий лютеранин, требовал, чтобы он трудился не покладая рук, следовал Божьим заветам, законам страны и семьи. В момент начала повествования Майку пятьдесят. Самодовольный, властолюбивый тупица. Мать-алкоголичка покончила с собой, когда ему было десять лет. В ее самоубийстве отец винил Майка.

Плохая погода, падеж скота привели к тому, что отец разорился. Майк потратил всю жизнь на то, чтобы вернуть утраченное отцом богатство. Ему это почти удалось.

Майк женат, но супруги постоянно нет дома. Она путешествует, то по Европе, то по востоку страны. Дочь вечно в школе. Она ненавидит отца за строгость.

Дневник Майка

Мне плевать, кто меня ненавидит, а кто — нет. Уже давно я смирился с тем, что людям нельзя доверять ни при каких обстоятельствах. Верить можно только деньгам.

Люди в этом городе меня знают. Им известно, мое слово — кремень. А еще они знают, что если будут вести со мной нечестную игру — пожалеют. Я никогда ничего не забываю.

Люди считают меня одиноким, но они неправы. Просто я отшельник, а это совсем другое дело.

Пенни Сью Вольнер, женщина тридцати четырех лет, жена Фореста Вольнера. Выросла в Северной Дали. Ее мать бросил муж, и бедная женщина сдавала комнаты, брала белье на стирку, пекла пироги на продажу, а вечерами садилась у окна и ждала возвращения супруга. В школе Пенни Сью училась плохо. В голове были только куклы. Она мечтала о красивом добром юноше, который в один прекрасный день заключит ее в свои объятия. Когда появился Вольнер и они стали встречаться, она обрадовалась, несмотря на то что Вольнер был старше ее почти на десять лет. В первый раз в жизни она почувствовала, что кому-то нужна. Мать помогла Сью убедить себя в том, что Вольнер именно тот, кто ей нужен.

Дневник Пенни Сью

Счастье моей жизни — мои доченьки Энни и Франсес. Только их я по-настоящему люблю, люблю очень-преочень.

В моей жизни много хорошего. Мне не надо ходить на работу. Форест не хочет, чтобы я работала. Я делаю подставки для кастрюлек и даже получила за них приз на выставке, которая проводилась в округе. Иногда Форест весь день спит, потому что работает по ночам и приходит домой только под утро. Я знаю, его нет в баре, и понятия не имею, куда он ходит после закрытия. Нет, знаю. У него другая женщина, и мне очень-очень хочется узнать, кто она. По крайней мере, я бы перестала здороваться с ней при встрече в магазине.

Форест добрый. У нас все есть. У нас спутниковое телевидение, новый грузовичок марки «Форд», телевизор с большим экраном, джип-внедорожник, симпатичная мебель, а у дочек самые красивые платья в школе. Ко мне он тоже добр. Только… только каждый раз, когда я делаю что-нибудь не так, он начинает психовать и иногда орет на меня. Признаюсь — я порой его побаиваюсь. Но обычно он очень дружелюбный — что дома, что на работе. В нем словно сидят два человека.

Клайд Эппл, шестьдесят один год, чернокожий чучельник. Родом из Миссисипи. Вырос на хлопковой ферме в семье нищих издольщиков под присмотром жестокой мачехи и отца, постоянно осыпавшего его бранью. Рост Клайда шесть футов, он худ, все лицо в морщинах. Маниакально любит золото.

Дневник Клайда

Искусству таксидермии меня научил Том Силверхок, живший здесь, в Северной Дали. Он был лучшим чучельником на свете. Он работал быстро, как молния. Однажды нам принесли медведяв 310 фунтов, чучело было готово всего через пять часов. Мало того, Том даже мясо успел разделать. Том научил меня трем правилам. Первое: ножи всегда должны быть острыми как бритва. Второе: не заламывай цену, но и не продешеви, проси за работу ровно столько, сколько положено. Третье: деньги требуй вперед.