Разрез! История хирургии в 28 операциях - Арнольд Ван Де Лаар Страница 3

Разумеется, личный опыт тоже играет определенную роль. Проводил ли врач операцию пять или пятьсот раз? Каждая хирургическая процедура имеет так называемую кривую обучаемости, это означает, что в первых операциях риск возникновения осложнений более высокий, и понижаться он будет с ростом опытности. Каждый хирург сам создает такой график, этого нельзя избежать. Знал ли об этом мой первый пациент, когда я только приступил к своей хирургической практике?

Хирург Шарль-Франсуа Феликс де Тасси определенно был одним из самых талантливых врачей своего времени, однако ему ни разу не доводилось оперировать аноректальный свищ к моменту, когда ему пришлось консультировать по этому поводу Людовика XIV. Он попросил у короля полгода и за это время провел 75 таких операций, прежде чем решиться на оперирование Людовика. Как, интересно, выглядела его кривая обучаемости?

Помимо этого, хирург должен быть физически выносливым. Нужно работать в течение нескольких часов под непрерывным давлением стресса и времени, в основном на ногах и без нормированных перерывов, выстоять ночную смену и продолжать работать утром, готовить выписные эпикризы, заниматься обучением будущих хирургов, быть хорошим руководителем, сохранять дружелюбие, сообщать плохие новости, давать надежду, фиксировать все, что говорится и делается, объяснять предельно подробно каждую деталь – и еще и не допустить, чтобы следующий пациент слишком долго ждал в приемной.

Сабо, шапочка и медицинская маска

Современные хирурги постоянно переодеваются. В больнице они ходят в белых медицинских халатах. В операционном отделении они надевают медицинскую шапочку, халат меняют на чистый синий или зеленый хирургический костюм, а обувь – на белые сабо. Непосредственно в операционном блоке хирурги обязаны носить еще и медицинскую маску. Во время операции на враче должны быть стерильный хирургический халат и стерильные хирургические перчатки. В конце XIX века было обнаружено, что патогенные микроорганизмы могут попадать в воздух даже вместе с крошечными капельками слюны. Исходя из этого, хирург Йоханн фон Микулич-Радецкий из Вроцлава решил не только свести к минимуму все разговоры во время операции, но и прикрывать чем-то рот. Ткань, которую повязывали в то время, вероятно, была предназначена прежде всего для того, чтобы покрывать бороду хирурга. В любом случае, по словам Микулича-Радецкого, все быстро привыкли к этому, а дышать через маску оказалось не так трудно, как предполагали. В 1897 году он написал об этом в немецкой медицинской газете Centralblatt für Chirurgie: «Через маски мы дышим так же легко, как дама, прогуливающаяся по улице в вуали».

Эпидемия СПИДа склонила многих хирургов к тому, чтобы во время операции надевать еще и защитные очки. Однако иногда носить очки и маску одновременно было не вполне удобно. Очки запотевают при дыхании, когда маска неплотно прилегает к щекам или носу. Для операций, требующих максимально высокой точности, стали использоваться бинокулярные лупы, иногда с подсветкой. Наиболее неудобной частью «обмундирования» по праву считается рентгенозащитный жилет, который нужно носить под хирургическим халатом, когда во время операции применяется рентгеновское излучение. И дело даже не в том, что он очень тяжелый: в нем становится так жарко, что кажется, будто все тело пылает.

К счастью, расстройство от неудач компенсируется благодарностью пациентов или их близких. К тому же тяжести такой работы противостоит профессиональное удовлетворение, которое приносит оперирование. Проведение операции – дело сложное, но крайне увлекательное. Большинство действий хирурга во время операций вполне элементарны и знакомы всем с детского сада: резать, склеивать и всегда оставаться в пределах указанных линий. Если бы в детстве я не играл с конструктором Lego и не любил мастерить что-нибудь, я бы, вероятно, не стал хорошим хирургом.

Помимо благодарности пациентов и радости оперирования, есть кое-что еще, что делает хирургию такой увлекательной: поиск причины заболевания. Напасть на след основной проблемы, обсудить с коллегами, как можно устранить ее наилучшим образом, – это самый подходящий способ отвлечься от беспокойства, связанного с пациентами.

Вероятно, люди, которые далеки от медицины, воспринимают это как нечто сверхъестественное: ответственность, мастерство, энергия и знания врача, который собственными руками может спасти другого человека. Поэтому история хирургии написана с глубоким уважением к хирургам – как будто каждый из них был героем, который, вооружившись ножом, делал все возможное, чтобы помочь ближнему своему вопреки всем препятствиям, невзирая на ужасные условия для работы. Часто эта картина представляет собой глубокое заблуждение. Нередко хирурги были равнодушными, невнимательными, злыми, грубыми людьми, заботящимися лишь о собственной выгоде или славе. В конце концов, они просто люди, как и все остальные. Но так же часто хирурги, создававшие историю, были достойными уважения, изобретательными, энергичными, сострадательными и просто искусными мастерами своего дела.

В этой книге я, как хирург, попытаюсь с критической точки зрения, без всяких магических трансформаций, рассказать историю моей специальности на примере известных пациентов, известных хирургов и удивительных операций. Это непросто, потому что хирургия – не только интересная и захватывающая, но и прежде всего технически сложная область медицины. Она занимается замысловатыми деталями строения и функционирования человеческого тела и включает в себя жаргон, практически непостижимый для посторонних. Читатели, которые далеки от мира медицины, вряд ли представляют, что такое, например, «аневризма брюшной аорты», «перфорация дивертикулов сигмовидной кишки» или «резекция желудка по Бильрот-2». «Чрескожный подход», «ларингоскоп», «субфренальный абсцесс», «меланома в стадии T1N0M0» или «резекция по Гартману» [2] – тоже не всем известные понятия. Поэтому подобные хирургические термины должны быть объяснены так, чтобы каждый мог понять суть той или иной истории. Таким образом, примеры, приведенные в этой книге, связаны не только с развитием хирургии, но и с тем, как устроено наше тело и что хирург способен с ним сделать.

Некоторые хирургические термины нелегко перевести, поэтому они требуют пояснений. Слово латинского происхождения инцизия означает надрез или разрез, а резекция – удаление. Травма – это повреждение или ранение, полученное извне. Травма также может быть психологической, например, после неприятного события, заставившего пережить сильный стресс, однако в хирургии под этим словом подразумеваются именно последствия физического воздействия. Травматическое повреждение – нарушение, возникшее из-за травмы. Индикацией в хирургии называется «основание для проведения операции», а компликацией – нежелательные осложнения или затруднения.

В этой книге вы не найдете полного обзора истории становления хирургии, однако она дает представление о том, какой хирургия была раньше и как она выглядит в наши дни. Что такое хирургия? Какое значение она имела в прошлом? Как проходит операция? Кто или что является необходимым элементом в ее ходе? Как организм реагирует на проникновение ножа, бактерии, пули или появление раковой клетки? Что происходит с ним в шоковом состоянии, при раке или когда заживает рана или перелом? В каких случаях операция может помочь, а в каких она бессильна? Как спасают жизни людей? Кто и где разработал наиболее часто проводимые операции?