Снег на экваторе - Андрей Поляков Страница 31

Санкт-Петербург – это город, где «царит красота и спокойствие военного кладбища», подытожил Мочама, описывая не собственные ощущения, а убеждения, вложенные в его сознание бывшими колонизаторами.

Формирование взглядов было поставлено в африканских колониях на прочную основу. Вот выдержки из записок на языке суахили «Мое путешествие в Россию и Сибирь» занзибарца Салима бин Абакари. В 1896 году он ездил по нашей стране в качестве слуги доктора Бюмиллера, который, в свою очередь, состоял при важной персоне – рейхскомиссаре Германской Восточной Африки Германе фон Висмане, печально прославившемся подавлением восстания суахилийского населения.

Как явствует из записок, занзибарец не знал ни слова по-русски и не понимал элементарных вещей, но, воспитанный своими господами в духе почитания Европы и презрения к России, с порога делал смелые выводы и обобщения.

«Во всей Европе короли не могут вершить суд над человеком, в этих странах правосудие осуществляют судьи, – рассуждал слуга в первые же дни по приезде в незнакомую страну. – Никто так не уважаем в Европе и ни к кому так не прислушиваются, как к судье, так как европейцы очень законопослушны. Согласно европейским законам, можно судить короля, но нет короля, который бы мог судить кого-либо, кроме военных. Всех судят только судьи. Но в России принято исполнять все, что хочет царь, даже если он нарушает закон, необходимо выполнять все, что он захочет. И человек, к которому русский царь благоволит, может делать все, что пожелает. У судей же власти совсем нет» [7].

В доказательство услышанных от господ выводов о всевластии русского государя Салим бин Абакари приводит следующую фантастическую историю. «Царь приказал: каждого человека, который отказывается учить своих детей грамоте и трудолюбию, связывать и доставлять в тюрьму для преступников на Севере, – строчил в дневнике занзибарец. – Тех, кто не хотел, связывали и отправляли в холодную страну, которая называется Сибирь. Они заковывались в кандалы и в них зарабатывали себе на жизнь… В Сибири нет ничего, кроме снега, и там добывают серебро, золото и железо. И нет такой местности, где болезни были бы так сильно распространены, как там».

Колониальные державы формально «отпустили» Африку в середине XX века, но за господство над умами бывших рабов цепко держатся и поныне. Возьмем Зимбабве, которая с бывшей хозяйкой Великобританией давно рассорилась и находится на ножах. Это обстоятельство не означает, что британский взгляд на мир отринут. Он по-прежнему с рождения продолжает впитываться зимбабвийцами. В одном из книжных магазинов Хараре я, любопытства ради, купил учебное пособие для старшеклассников «История Африки в XIX и XX веке», выпущенное уже третьим изданием. В выходных данных значились английские авторы, которые постарались преподать африканским учащимся концепцию, в наибольшей степени отвечающую интересам бывшей метрополии.

Приведу характерный фрагмент, повествующий о периоде истории, хорошо известном в нашей стране, но старательно замалчиваемом и умело искажаемом на Западе. В книжке он занимает крохотное место, что делает его особенно удобным для уяснения основных приемов западной пропаганды.

«Во Вторую мировую войну со стратегической и экономической точек зрения Африка была очень важна и внесла большой вклад в победу Великобритании, Франции и Америки над Германией, – пишет в пособии английский автор со знаковой фамилией Тэтчер. – В Северной Африке шли бои, а Западная и Восточная Африка были важны как места, где сосредоточивались войска и складировались запасы для войны в Азии. Завоевание Японией Юго-Восточной Азии усилило сырьевую зависимость Британии и Франции от Африки. В обмен на помощь Британия и Франция пообещали реформы, а в конце войны упразднили большую часть самых плохих колониальных практик и ввели конституции (в Гане и Нигерии), расширившие участие африканцев в управлении колониями».

Вот так изящно и логично обходятся сразу несколько неприятных для Лондона исторических фактов. Во-первых, сглаживаются противоречия с бывшими колониями, в некоторых из которых вспыхивали вооруженные восстания, которые беспощадно подавлялись. О том, как это происходило в Кении, будет рассказано в части 3 книги. Во-вторых, колониальные державы и США выставляются триумфаторами, а СССР, внесший основной вклад в победу над фашистской Германией, не упоминается вовсе. Наконец, игнорируется неоспоримая роль нашей страны в освобождении Африки от колониализма.

Остается добавить, что данный абзац – это все, что школьникам бывших британских колоний положено знать о Второй мировой войне. А мы еще удивляемся, почему не помнит мир своих спасителей. Ясно же сказано: Германию победили Великобритания, Америка и Франция. Точка. Где тут СССР, Россия, или как там ее? И вообще, хватит об этой войне, полезнее изучать прогрессивные реформы, которыми благородные колонизаторы облагодетельствовали верных чернокожих рабов. Все в точном соответствии с пословицей, бытующей у многих африканских народов: до тех пор, пока у львов не появятся свои летописцы, истории будут прославлять охотников.

Навязанные западные стереотипы бесследно для психики не проходят. В качестве побочного эффекта они порождают у африканцев комплекс неполноценности, который порой вынуждает агрессивно отрицать очевидное, как в случае с криминогенной обстановкой Найроби. Казалось бы, приведенные выше цифры и факты наглядно доказывают, что город не может считаться благополучным, но признавать это кенийцам не хочется. Тем более, что они привыкли считать свою страну региональным лидером, на голову возвышающимся над соседями. Стоило ООН понизить Найроби в рейтинге, составляемом каждый год, чтобы определить степень риска для своего персонала, как разразился скандал. Кенийцы расценили это как «чудовищное предубеждение против африканцев» и «серьезное пренебрежение гостеприимством, с которым население Найроби по традиции тепло и щедро встречает сотрудников ООН».

Восьми с лишним сотням сотрудникам ООН действительно трудно пожаловаться на то, что в Найроби они находятся на положении парий. Штаб-квартиры ЮНЕП и Хабитат расположились в престижном пригороде Гигири, рядом с заповедным лесом Карура. В отличие от загазованного, замусоренного центра, в комплексе ООН царит тишина, чистота и порядок. Их обеспечивают 2000 работников, набранных из местных жителей, защищают высокие стены и многочисленная охрана. Но за пределами этого самого большого гетто для сотрудников ООН случается всякое. Пресс-секретарь ЮНЕП, обычно сдержанный норвежец Туре Бревик взволнованно, в красках живописал мне, как его жена чудом увернулась от пули при въезде на виллу. Что касается грабежей, угонов автомобилей, краж, то, по его словам, такие несчастья случались с сотрудниками каждую неделю.

Не стоит сбрасывать со счетов и то, что за пребывание штаб-квартир ООН и других организаций Кения немало получает. Высокие зарплаты сотрудников ЮНЕП и Хабитат частично остаются в стране, принося ей валюты не меньше, чем крупнейшие статьи экспорта. Рабочие места, подряды и субподряды также немало дают местным компаниям. Во многом благодаря присутствию ООН Кения мелькает в мировых средствах массовой информации, располагает многочисленным корпусом иностранных журналистов, проводит конференции по мирному урегулированию, а порой и такие крупнейшие форумы, как выездное заседание Совета Безопасности ООН или всемирные саммиты по гуманитарным проблемам.