Ближе к воде. Удивительные факты о том, как вода может изменить вашу жизнь - Уоллес Николс Страница 32

Занимаясь плаванием в бассейне, я привыкла видеть четыре его стенки и дно. И теперь, когда этой определенности нет, я начинаю нервничать и воображать всякие ужасы. Акулы, скользкие бока огромной рыбины, покрытые илом и водорослями обломки затонувших фрегатов, потемневшее от коррозии железо, мощное течение и тому подобные страхи. Я могу спокойно плыть вдоль берега, чувствуя, как мои движения подхватываются набегающими и отливающими волнами, а подо мной шевелится неровное песчаное дно, а потом вдруг страшно испугаться бескрайнего открытого горизонта, этой нечеткой голубизны и мысли о ждущем там страшном обрыве.

Для серфера это не заканчивается никогда. Всегда есть волна, на которой ты мечтаешь прокатиться.

На наших ежегодных конференциях, посвященных Голубому разуму, мы всегда говорим о серфинге. Вероятно, потому, что серферы демонстрируют эту идею ярче и нагляднее, чем кто-либо другой. Они буквально настраиваются на воду, привыкая часами внимательно наблюдать за ней и замечать малейшие изменения, выискивать мельчайшие указания на то, что следующая волна будет если не идеальной, то хотя бы подходящей для того, чтобы ее оседлать. Они находятся и в воде, и на ней. Они знают, что волна способна ударить их о берег, оцарапать тело песком, камнями или скалами, а также что им, возможно, придется бороться за свою жизнь, задыхаясь, прорываясь вверх сквозь толщу воды, к вожделенному воздуху, сражаясь с мощной вихревой энергией. И все же они с нетерпением ждут очередного шанса запрыгнуть на свою доску и совершить пятнадцати-, тридцати- или шестидесятисекундную бешеную гонку верхом на волне.

Недавно я занимался серфингом неподалеку от Санта-Крус в компании своего приятеля Вана Кураза. Ван — фанат черного кофе, альтруизма и волн, и во всех этих трех направлениях он один из лучших в мире специалистов. Ван увлекается серфингом с десяти лет. Он катался на огромных волнах у побережья центральной Калифорнии и одно время занимался серфингом профессионально. Его спонсировали ведущие мировые бренды, такие как O’Neill и Quicksilver. Ван признается, что изначально его привлекла «агрессивная, наполненная адреналином атмосфера» профессионального серфинга и образ жизни, часто ассоциируемый с такими вещами, как алкоголь, «травка», кокаин, рецептурные таблетки и амфетамины. Ван не употребляет ничего подобного с декабря 2002 года. Но раньше, когда принадлежал к серфинговой элите, он даже не задумывался над тем, что те участки мозга, которые формируют его пристрастие к этому занятию (и сформировавшиеся под его влиянием), способствуют и другим формам зависимости.

Исследователи Говард Филдз, о котором мы с вами уже упоминали, и Дэвид Зальд изучают нейрохимические механизмы наркомании и токсикомании. Они определили, как эти механизмы работают в серфинге. «Наркомания возникает, когда дофаминовые рецепторы и прилежащее ядро (так называемый центр „удовольствия“ в человеческом мозге) стимулируются определенными действиями… а мозг вычисляет их ценность для оптимизации будущего выбора», — пишет Филдз. Как вы помните, выброс дофамина происходит вследствие переживания нового опыта, риска, желания и целенаправленных усилий. Кроме того, это ключевой механизм, с помощью которого наш мозг усваивает новую информацию. Все эти факторы, по словам Зальда, присутствуют и в серфинге: «Когда серфер только начинает обучаться азам этого спорта, сильнейший всплеск дофамина возникает даже тогда, когда ему удается просто постоять на доске: „Я и не думал, что смогу это сделать!“. Впоследствии серфинг не дает точно такого же ощущения. Оно всегда новое и свежее. Каждая очередная волна несет в себе что-то непредсказуемое». Новизна? Получи дозу наркотика. Риск? Еще одну дозу. Новые знания? Следующую. Физическая нагрузка? И еще одну. Выброс дофамина? Новую дозу, в избытке.

Но и это еще не все. Как мы уже говорили, аэробные физические упражнения (в том числе серфинг) способствуют синтезу эндорфинов — гормонов, поступающих в префронтальную зону и лимбическую систему мозга, которые участвуют в формировании эмоционального опыта, и вызывают ощущение особого рода эйфории, называемой «эйфорией бегуна» [40] [11]. Чувства, испытываемые на пике эмоциональных переживаний, многократно усиливаются великолепием окружающей серфера среды. А сложив действие дофамина, эндорфинов и красоты природы, прибавив к этому выброс адреналина (в результате реакции «борьба или бегство»), когда серфер сталкивается с особенно большой волной, — в сумме получите опыт, вызывающий быстрое и сильное привыкание. Кстати, новичку для подобного выброса эндорфинов достаточно волны любого размера.

К сожалению, в определенный момент мозг начинает жаждать такого дофамин-эндорфин-адреналинового коктейля и ищет любые способы снова вызвать подобные ощущения. Один серфер описал это так: «как только ловишь первую волну, сразу начинаешь ждать следующую, потому что каждую минуту хочешь все больше и больше — точно как с наркотиками». Поэтому многие серферы, подобно моему приятелю Вану, попадают в наркотические ловушки — кокаин, метамфетамин, алкоголь, никотин, — которые позволяют им моментально наполнять свою дофаминергическую систему желанными ощущениями [12].

Но что, если попробовать обратить эту потребность в дофаминовой стимуляции во благо? Может быть, можно заменить серфингом другие, более разрушительные пристрастия? Так поступил Ван. А побудила его бросить наркотики и алкоголь следующая мысль: «Если продолжать в том же духе, вскоре я вообще не смогу заниматься серфингом». С 2008 года Ван реализует программу под названием Operation Surf, в рамках которой заражает своей любовью всех, на кого успевает натянуть гидрокостюм, поставить на доску и пустить по волнам. Его основные клиенты — молодежь из так называемой группы риска, люди с неизлечимыми заболеваниями или физическими ограничениями — таких крайне трудно представить серферами, — а также ветераны войн, страдающие от посттравматического стрессового расстройства психики, и те, кто включил серфинг в свой список дел, которые нужно успеть сделать в жизни. Ван помогает наркоманам — ведь в прошлом он и сам был таким — найти другой вид наслаждения, состоящий из ветра, волн, океана и товарищеского духа — а это качество редко встретишь в жизни.

Удивительно наблюдать за клиентами Вана после катания на доске. Многие ведут себя гораздо спокойнее и выглядят намного счастливее, чем раньше. С точки зрения науки, это объясняется тем, что, после того как действие адреналина прекращается и дофаминовая буря в мозге успокаивается, в организме по-прежнему продолжают вырабатываться эндорфины («эффект бегуна», как правило, окончательно ослабевает не ранее, чем через полчаса после аэробных упражнений, а может сохраняться и до двух часов). Тело все еще насыщено отрицательными ионами, которые, как известно, снижают уровень молочной кислоты в крови и повышают настроение. Нередко серферы признаются, что после катания на доске чувствуют себя намного спокойнее и счастливее [13]. А новички из группы Вана часто выглядят так, словно только что пережили нечто вроде опыта дзен — так называемый восторг серфера.