Дохулиарды. Не тратить меньше, а зарабатывать больше - Лилия Нилова Страница 5

Но самое крутое было, когда мы ездили на пляж, я уже была постарше, брала специальный пакет. Спрашивали: «Зачем?» Отвечала: «Чтобы сходить за бутылками». Потому что на пляже конкуренции нет, оттуда можно было 20 штук привезти, на три кока-колы хватало.

Вот таким было начало моей жизни… Дальше – круче. Со школы началась самая жара.

Помню момент: мне почти шесть лет, мама, беременная, стирает белье руками – у нас даже стиральной машины не было! Вдруг заканчивается порошок. Мама все бросает и идет к соседке, у нее порошка тоже нет.

Тогда она ко мне:

– Люлеш, сходи в магазин, купи порошок «Тайд»!

Я покорно иду в магазин рядом с нашим домом. Прихожу обратно с пустыми руками, говорю:

– «Тайда» нет!

– Тогда купи любой за 10 тысяч!

Опять возвращаюсь ни с чем:

– Там нет порошка за 10 тысяч!

– А за сколько есть?

– За 8, за 9, за 11…

– Купи, чтобы тебе хватило 10 тысяч!

А я читать не умею, как вы помните. Считать, конечно же, тоже. Мне непонятно, что 11 тысяч – это больше, чем 10, а 9 – меньше. Сказали за 10 – значит, надо купить за 10. Тупенькая девочка, зато послушная.

Потом я и в третий раз пришла без порошка, потому что не догнала, как там выбивать чек. Сейчас в любом магазине просто кладешь покупки на ленту, и кассир все сканирует, остается только карточку к терминалу приложить. А в те времена это был целый квест! Сначала выбиваешь чек, потом топаешь на кассу и платишь, после чего с пробитым чеком возвращаешься, чтобы получить уже наконец свой товар.

С четвертой попытки у меня все получилось. Сияла, как самовар: я добытчица, несу маме порошок!

Позже меня таким же образом командировали за хлебом, за чем-то еще… Еще раз, для тех, кто в танке: пятилетнего ребенка отправляли с деньгами по адскому району, где людей убивали, и крысы шныряли средь бела дня! Мама даже пугала постоянно: «Тебя крысодей заберет!»

И я боялась крысодея… до одного дня. Мы с мамой шли по «короткому пути» сзади дома. Был еще вариант по «светлому» – спереди, но он длиннее. И мама говорит:

– Пойдем по светлому?

Я прошу пойти по короткому.

А она заявляет:

– Нет, пойдем по светлому, потому что сзади живет крысодей.

Я первый раз в жизни с ней не согласилась и рванула вперед одна.

Было уже как-то не страшно. Ну, заберет, и ладно. Не умру сейчас, от зубов крысы, так через десять лет с крыши дома скинут… Или кратко о том, какая у меня была веселая жизнь.

Еще помню, как меня перевели в другой садик, чуть получше. Там детей усиленно готовили к школе. Представьте, мы уже писали диктанты и не просто «Мама мыла раму», а что-то типа: «Медведи в цирке катаются на мотоциклах, прыгают через кольцо». Второклассник и то не факт, что выполнит правильно. А нам было по 6–7 лет!

Конечно, все писали «цирк» через «ы», нам ставили «двойки», заставляли переписывать текст полностью. Отрицательная мотивация, приветик!

У меня и со второго раза не получалось: дисграфия и дислексия – две мои лучшие подруги в то время. Какая там орфография, я даже буквы писала не в ту сторону. И отчим – великий воспитатель, куда там Макаренко, – говорил: «Ну, ну, ничего, ночь большая. Переписывай еще раз». Бывало, села я в 8 вечера делать работу над ошибками и в 2 часа ночи закончила. Жесть как она есть.

Через два месяца после того, как мама родила мне брата Сашу, я отправилась в школу, в гимназический класс. Там оказалось тяжело: всем остальным ученикам – по 7 лет, а я на год младше и далеко не самая умная. Даром что столько сил угробила на подготовку в этом моем суперсадике – других натаскивали еще дольше! Так что у меня, из 20 с чем-то детей в классе, было по баллам 3-е или 4-е место. С конца, конечно, а вы что подумали?

Но при этом я проходила конкурс и в другую школу, там сказали: «Ваша девочка слишком умная для нашего учебного заведения». Ну, спасибо, конечно.

В итоге пошла в гимназический класс. Мама ведь растила из Лилички гения, поэтому и отправила ее туда, где ей было на кого равняться.

Первый класс стал для меня мучением. Помню, у нас был учебник математики не простой, а про всякие алгоритмы, соотношения. Мы учили таблицу умножения. Да-да, в первом классе, хотя даже складывать еще не умели!

И отчим заставлял меня повторять эту несчастную таблицу. Говорю, например: «Шестью восемь – сорок восемь», а он мне, такой: «Точно?!»

Я начинала на пальцах все пересчитывать, сомневалась в себе, сбивалась и плакала. Не понимала, что он надо мной так издевался.

В школе была не особо дружелюбной, сама в себе… Да чего уж там, я и сейчас такая. С детьми играть мне было неинтересно, хотя все-таки завела пару друзей – Илья и Митя, дети родительских знакомых.

Потом меня посадили с Даней, гиперактивным и слегка шибанутым мальчиком. У него мама – учительница английского, поэтому Даню не могли исключить из нашего класса, хотя он избивал детей и прочую чернуху творил! Меня к нему за парту отправили как самую спокойную, как будто я в этом виновата. Он то ручкой меня ткнет, то линейкой… Справедливости ради скажу, что потом Даня учился в школе для очень умных и одаренных детей, на химика. Так что, может, он был просто сумасшедшим гением. Что с ним сейчас, я без понятия.

Во 2-м классе произошла такая ситуация: родители не сдали деньги на детский праздник. В результате все получили подарки, кроме меня одной. Я тогда остро почувствовала свою ущербность: мои мама и отчим зарабатывают мало, а получая зарплату – все спускают в трубу. Вечно в каком-то секонд-хенде хожу, какие уж тут новогодние презенты!

Впрочем, в классе было не так много «мажорных» детей – так, может, пара-тройка. Но, в целом, я чувствовала себя какой-то бомжихой и с девчонками особо не дружила. Считала себя недостойной их.

Дома – тоже ничего хорошего. Мы все ютимся в однокомнатной квартире, маленький братик постоянно орет, и скрыться от этого некуда. Нет, не так я себе представляла свою жизнь. По телевизору обычную семью по-другому показывали. Взять какую-нибудь рекламу майонеза: счастливый папа приходит с работы, радостные дети тут же бегут его обнимать, потом семейство дружно собирается за одним столом. У ребятишек много хороших игрушек, приличная одежда…

А у меня – говно какое-то, если выразиться мягко. Мама то и дело вопит, заставляет делать уроки – не чтобы я была умная, а ради удовлетворения собственных амбиций! Постоянно надо рефераты какие-то писать, в первом-то классе. Мне за них ставят «4» – неплохо же, для третьей с конца. А она говорит: «Почему не 5?»

Да потому что мне и читать-то было тяжело, из-за дислексии и дисграфии. К концу первого класса, помню, мы решили эту проблему с логопедом. И я уже могла осилить 120 слов в минуту, а начинала с 16! То есть за учебный год ускорилась в 10 раз. Хотя б за это меня стоило похвалить, да некому.