Люблю - Ирина Нельсон Страница 7

Глава четвертая. Побег

Я не могу сказать, что я не любила Барабинск. Это мой дом, моя родина, мои родные и близкие… Но мне было тесно в нем. Я хотела быть выше, дальше – и стать сильнее, стать лучше, получить то, чего мне так недоставало, чтобы стать самой собой.

Я оканчивала девятый класс. Самое время, чтобы определяться с будущим, решать, где продолжить учебу. В Барабинске было не так уж и много вариантов – и ни один мне не нравился. Да я особо и не задумывалась точнее. Мечты мои тогда были довольно расплывчатыми и по-детски неопределенными. Только космонавтом никогда не хотела быть, наверное. Все детство я частенько играла во врача… Бабушка говорила мне идти в торговый институт или на бухгалтера. Какое-то время я держала это в уме.

Родные пытались мне помочь. Собирались семейные советы, на которых выдвигались любые, самые безумные предложения: врач? учитель? торговый работник? Не то, не то, все не то…

Я же прекрасно знала, что я всегда буду с музыкой – не хотела, не мечтала, а именно знала.

Я не мечтала стать именно звездой! Это нужно понимать. Быть в музыке. Внутри неё. Жить этим. Тогда мне хотелось именно так. А стать именно звездой? Да я даже и подумать об этом не могла. Не в смысле, что я боялась так думать, а просто я даже файла такого не знала. Звезда…

Знала, что буду петь, что буду выступать, что буду жить в ритме музыки и слов, обволакивающих, захватывающих меня, кружащих, как в огромном хороводе чувств, эмоций, образов…

Я знала это с самого детства, когда я еще малявкой, сидя на коленях у бабушки, пела хором со своими дядьками родные украинские песни, а все вокруг весело хохотали и поддерживали.

Ах, как мне нравилось петь! Я вкладывала всю себя, тогда еще пока детским голоском выводя сложные рулады, следя, чтобы хватило дыхания. Я пела – и четко знала: это мое будущее. Я буду певицей.

Тогда я мыслила наивно, как мыслит девчонка, еще даже не пошедшая в школу: я ничего не знала не то что о шоу-бизнесе, но даже о том, что пению учат, что есть множество методик, множество жанров, что это целая наука, которую нужно осваивать всю жизнь… Тогда мне казалось, что ничего в жизни мне больше не могло приносить удовольствие.

Дорогие мои! Всегда, всегда в жизни делайте только то, что приносит вам удовольствие! То, при занятии чем ваша душа поет, а руки дрожат от томительного предвкушения продолжения. То, чего вы ждете, и то, от чего потом не можете оторваться. Для меня это стала музыка – и я стала ею заниматься, даже и не думая превратить её в хобби по выходным. Нет! Со временем, взрослея, я не могла представить себя на другом месте, в другой профессии, с другим делом – за столом, прилавком, в белом халате, с указкой… Музыка! Только и только музыка! Она звала меня – и вела по жизни.

Прислушайтесь к себе, всмотритесь в себя – что важно вам? Что нужно вам? От чего по вашему телу пробегают мурашки? Не слушайте никого: «Ах, глупость, детские забавы, в жизни надо заниматься серьезным делом!» Если это нравится вам, если вы не можете без этого прожить и дня – это не глупость и детская забава, это серьезное дело.

Ваше дело.

И оно ждет вас.

Выход был только один – прочь из провинциального Барабинска и… нет, не «в Москву, Москву!», как призывали чеховские три сестры, а для начала в Новосибирск.

Новосибирск был лучшим вариантом по многим причинам: во-первых, очень хорошее, известное в Сибири музыкальное училище, а во-вторых, не так уж и далеко от дома. Как бы я ни рвалась из Барабинска, я понимала, что вскоре мне будет не хватать родных и близких…

Родители очень переживали за меня. Они почти смирились с тем, что я уже не тут, в Барабинске, а где-то там, в далеком Новосибирске. Они почти смирились. Почти.

Мама все-таки не выдержала. Она настолько не хотела, чтобы я уезжала, настолько жаждала, чтобы я задержалась дома еще хотя бы на пару дней, что… Выключила будильник.

Она понимала, что я еду в Новосибирск буквально впритык и сразу попадаю с корабля на бал, то есть с поезда на экзамен. Что если я просплю сейчас – то все, опоздаю не только на вокзал, но и на экзамен. И никто не будет слушать моих отговорок и просто укажет на дверь: приходите в следующем году.

Она все это понимала – но не могла поступить иначе.

…Я проснулась словно от толчка. Словно кто-то в ночи пихнул меня рукой (или то была лапа?): «Вставай, Ира, вставай!»

Я сонно моргала, вглядываясь в предрассветную муть за окном. Серело небо, серели деревья, серели даже дома напротив – все было серым, подернутым легкой дымкой. Я не могла понять, который час, – ведь если будильник еще не звонил, то это должна быть ночь, не так ли?

Мама все-таки не выдержала. Она настолько не хотела, чтобы я уезжала, настолько жаждала, чтобы я задержалась дома еще хотя бы на пару дней, что… Выключила будильник.

Я нащупала на столике будильник – с трудом, он почему-то стоял не там, где я привыкла, – включила свет и, сощурившись, попыталась разобрать время.

Полчаса до отхода поезда!

На мое счастье, я еще с вечера собрала все вещи и поставила сумку недалеко от кровати. Я даже не успела умыться или почистить зубы – не то что позавтракать, – просто схватила сумку и опрометью бросилась на вокзал!

Я вскочила буквально на подножку уходящего поезда, вцепившись в металлические поручни. Забросила сумку вглубь вагона и еще долго-долго стояла, вглядываясь в убегающие назад рельсы, в растворяющийся в предрассветных сумерках родной городок…

Я знала, что больше не вернусь сюда. Такой, как сейчас, точно уже не вернусь. Я буду другой. Повзрослевшей. Набравшейся опыта. Счастливой или, наоборот, несчастной.

Но уже не той девочкой, что была.

Та девочка осталась в Барабинске. Растворилась в предрассветных сумерках…

Именно так закончились мои детство и юность в родном доме и начались скитания по чужим городам.

В Новосибирске мне сопутствовала удача – я блестяще отыграла свою программу из классических произведений Шумана, Баха, Листа и Гайдна и сразу же поступила в заветное музучилище. Первые минуты, даже часы я буквально летала на крыльях: вот она, сбывшаяся мечта, вот они, дороги, которые лежат передо мной! Вот он, такой большой и уже такой добрый ко мне город – с его просторными проспектами, высокими зданиями, с тенистыми аллеями и далеким таким загадочным Академгородком! И все это – мое! И все это принадлежит только мне! И моя жизнь – в моих руках, я могу делать – и сделать – все, что только захочу!