Сладкая жизнь в Париже. Гастрономические авантюры в самом прославленном и противоречивом городе мира - Дэвид Лейбовиц Страница 7

3. Пока запекаются тосты, сделайте в большой миске заправку винегрет. Вилкой перемешайте уксус, оливковое масло, горчицу и щедрую щепотку соли.

4. Обваляйте салат в заправке и выложите на тарелку. Посыпьте свежемолотым перцем и поместите сверху теплые тосты с козьим сыром. Если используете, посыпьте грецкими орехами.

ПОДАЧА: Дополните бокалом или /е/ге 23 охлажденного белого вина — мюскаде, сансер или совиньон блан. Съешьте и выпейте с удовольствием.

Чтобы завершить некоторые свои дела, позже, в том же году, я должен был вернуться в Штаты на шесть месяцев. Поэтому я решил передать в субаренду свою недавно покрашенную и оснащенную современными средствами телекоммуникации квартиру. Опубликовав объявление на одном из популярных веб-сайтов, я получил несколько обнадеживающих ответов. Самый восторженный из них поступил от потенциального sous-locataire 25 26, который «ждет не дождется, когда сможет готовить и печь на прекрасно и профессионально оборудованной кухне самого Дэвида Лейбовица!»

Наверное, я просто не умею обращаться с камерой, потому что фотографии, которые я послал ему в ответ, не помогли в заключении сделки, и больше я о нем не слышал. Даже с моим широкоугольным объективом сложно скрыть тот факт, что кухня мала даже для одного человека, не говоря уже о наличии профессионального оборудования. И, видимо, моей славы в сравнении с недостатками кухни оказалось для этого товарища недостаточно.

Вернувшись из Америки, где большинство кухонь размером со всю мою квартиру (часто даже больше), было непросто исхитряться печь в таком маленьком уголке, что приходилось поднимать одну миску, чтобы найти место для другой. Я не столько пек на моей кухне, сколько сдерживал восторги толпы. Люди видели мою кухню и думали, что она очаровательна: «C’est tres parisien!21», говорили они, наклоняясь вперед в восхищении. Пока не выпрямлялись и не ударялись головой о выступ потолка, начиная понимать некоторые из трудностей, с которыми мне приходилось сталкиваться. Постепенно я привык к потолкам. Но вначале моя голова стукалась чаще, чем у девочек с площади Пигаль 27.

Когда я вселился, кухня не отличалась от остальной квартиры — полная катастрофа. Холодильник, казалось, не мыли с тех пор, как наклеили на него наклейку с надписью «Май 1968 года». Шланги посудомоечной машины настолько заросли коварным парижским calcaire 28, что при включении, вместо того чтобы начать тихо работать, раздавался обнадеживающий гул, приводящий к конвульсивному хрипу, сопровождаемому звоном тарелок внутри. Вскоре после этого начиналась сильная тряска, такая, что дребезжало все вокруг, а посудомоечная машина выскакивала из отведенного для нее пространства, вынуждая меня мчаться через всю комнату, чтобы успеть выдернуть штепсель до того, как все тарелки внутри разобьются.

Прямо за посудомоечной машиной, в углу, была встроена маленькая стиральная машинка. Всю свою жизнь я не понимал, как и любой американец в Европе, почему постирать белье в машине в Европе занимает два часа, когда в Америке та же процедура длится всего сорок минут.

Все это вкупе с отсутствием электрической сушилки для белья (ее нет в Париже практически ни у кого) означало, что приходилось быть креативным и развешивать постиранное белье во всех свободных пространствах квартиры, которые удалось отыскать, a la Napolitana 29, как говорится: в стиле неаполитанской прачки. А это значит, что вам придется смириться с тем, что ваши гости узнают, из какой вы категории парней — носящих боксеры или семейники. В отличие от неаполитанцев я хотя бы не вывешиваю свое белье на улице, потому что не хочу, чтобы соседи, а особенно вуайерист с биноклем через дорогу, знали обо мне настолько много. Хотя, кажется, он больше заинтересован тем, что происходит в квартире подо мной. (И из-за него мне теперь тоже интересно.)

Когда становишься парижанином, обязательно проходишь через древний процесс, уже ставший традиционным, — покупку первой стойки для сушки белья, предполагающий столько же раздумий, сравнений и сомнений, сколько при выборе первой машины. Моя первая вылазка в мир сушилок обернулась демонстрацией их качеств, которая длилась минимум полчаса. Горящий энтузиазмом продавец, чьи таланты затмили бы даже суперуспешного продавца Рона Попейла 30, разворачивал, сгибал и проверял на прочность каждую стойку для сушки, которые были в его отделе. Я задавался вопросом, получает ли он комиссию с продаж или просто ему надоело стоять среди всех этих сушилок целыми днями. Независимо от этого я отправился домой, вознагражденный не только прочной, устойчивой и красивой сушилкой, но еще и тем, что привлек внимание продавца во французском универмаге дольше, чем на тридцать секунд.

Кроме своей частичной занятости в качестве итальянской прачки я должен был подумать и о настоящей работе, включающей готовку и выпечку. Как готовить блюда cuisine americaine 31-на моей крошечной кухне? Когда я говорю «американская кухня», вы, скорее всего, представляете себе обширные гранитные рабочие поверхности, полки, уставленные сияющей посудой, все самые навороченные гаджеты и столовые приборы в ресторанном стиле.

Здесь, в Париже, cuisine americaine переводится как «совершенно непрактичная». Моя рабочая поверхность настолько высока, что ручка ложки, лежащей в миске, так и норовит выколоть мне глаз. Это также означает, что хотя мой рост и близок к шести футам 32, готовя жидкое тесто, я с трудом вижу, что делается на дне миски, и остается только надеяться, что все там перемешивается правильно. Я думал даже прикрепить зеркало к потолку, но мой маляр куда-то дел зеркала в стиле семидесятых годов, покрывавшие все мыслимые поверхности квартиры, а я не готов звонить ему, чтобы выяснить, куда он их спрятал.